По материалам периодической печати за май 1917 год.
Все даты по старому стилю.
Как запугивают народ капиталисты?
«Финансовая Газета» в передовице от 17 мая пишет:
«Политический переворот, столь всеми желанный и жданный, принимает форму не бывшей еще нигде революции социальной. Законная, естественная в свободной стране «классовая борьба» приняла у нас характер классовой войны. Надвигается финансовое банкротство. Неизбежен крах промышленности...
Для политической революции достаточно было взять у Николая II отречение и арестовать десяток его министров. Это легко было сделать в один день. Для революции же социальной нужно получить отречение от всех своих имущественных прав от десятков миллионов граждан и арестовать всех не социалистов. Этого не сделать и в десятки лет».
Неправда, любезнейшие сограждане, вопиющая неправда! Вам угодно называть «революцией социальной» переход контроля за промышленностью в руки рабочих. Вы делаете при этом три чудовищных ошибки:
Во-первых, социальной революцией была и революция 27 февраля. Всякий политический переворот, если это не смена клик, есть социальная революция, — вопрос только в том, социальная революция какого класса. Революция 27 февраля 1917 г. передала власть из рук крепостников - помещиков, возглавляемых Николаем II, в руки буржуазии. Это была социальная революция буржуазии.
Неуклюжей и научно неверной терминологией, смешивая «социальную» и «социалистическую» революцию, «Финансовая Газета» хочет скрыть от народа этот явный факт, что рабочие и крестьяне не могут удовлетвориться одним захватом власти буржуазией.
Этот простой и ясный факт гг. капиталисты замалчивают, обманывая и самих себя и народ.
Во-вторых, «не бывшей еще нигде» надо назвать и великую империалистскую войну 1914 —1917 годов. «Не было еще нигде» такой разрухи, таких кровавых ужасов, таких бедствий, такого краха всей культуры. Не чье бы то ни было нетерпенье, не чья бы то ни было пропаганда, а объективные условия, невиданность этого краха всей культуры — вот что вынуждает переход к контролю за производством и распределением, за банками, фабриками и пр.
Иначе неизбежна гибель десятков миллионов людей, без всякого преувеличения.
А при свободе, созданной «политическим переворотом» 27 февраля, при существовании Советов Рабочих, Крестьянских и др. Депутатов невозможен такой контроль иначе как при преобладании рабочих и крестьян, при подчинении меньшинства населения большинству. Как ни негодуйте, этого не изменить.
В-третьих — и это самое главное—даже для революции социалистической никоим образом не «нужно отречение от всех своих имущественных прав десятков миллионов граждан». Даже для социализма (а контроль за банками и фабриками еще не есть социализм) ничего подобного не нужно.
Это — величайшая клевета на социализм. Ни один социалист никогда не предлагал отнять собственность (=«получить отречение от всех своих имущественных прав») у «десятков миллионов», т. е. у мелких и средних крестьян.
Ничего подобного!
Все социалисты всегда опровергали подобный вздор.
Социалисты хотят добиться «отречения» только у помещиков и капиталистов. Чтобы нанести решительный удар тому издевательству над народом, которое проделывают, напр. углепромышленники, дезорганизуя и портя производство, достаточно добиться «отречения» от нескольких сот, самое большее от 1 — 2 тысяч, миллионеров — банковых и торгово-промышленных воротил.
Этого вполне достаточно, чтобы сопротивление капитала было сломано. Даже и у этой горстки богачей не нужно отнимать «все» их имущественные права, можно оставить им и собственность на многие предметы потребления и собственность на известный скромный доход.
Сломить сопротивление нескольких сот миллионеров— в этом и только в этом задача. При этом и только при этом условии от краха можно спастись.
Н. Ленин
Снова кризис власти
Die Todten reiten schnell — обреченное на смерть умирает быстро. Это особенно неизбежно в обстановке великой революции, переживаемой нашей страной. Политика «соглашения» рабочих с капиталистами, политика «контакта» и «коалиции» обречена на смерть, и эта политика умирает на наших глазах, умирает гораздо быстрее, чем этого можно было ожидать.
Еще двух недель нет, как сложилось новое коалиционное министерство, а уход министра торговли и промышленности г. Коновалова повелительно заставляет поставить вопрос: не начало ли это нового кризиса власти?
Два вопроса господствуют над всем нашим положением: вопрос о войне и вопрос об экономической разрухе и мерах борьбы с ней.
В вопросе о войне меньшевики и народники нашли компромисс с представителями буржуазии. Меньшевики и народники пошли в этом вопросе по линии наименьшего сопротивления: они по существу дела согласились на политику либеральной буржуазии в этом вопросе. Конфликт просто «заткнули», вопрос отложили хотя бы на пару недель. Иностранную политику России по-прежнему направляли капиталисты. Единственное, что до сих пор сказал Церетели, это — что он и его коллеги имели разговор с английским послом и что тот в «принципе» принял формулу «без аннексий и контрибуций». (Принять «в принципе» значит отвергнуть на деле—таков принцип всех буржуазных дипломатов. Жаль, что Церетели забыл об этом.)
В вопросе об экономической разрухе даже такая отсрочка оказалась невозможна. Положение обостряется с каждым днем, можно сказать, с каждым часом. На страну надвигается голод. Наиболее обездоленные слои рабочих находятся в отчаянно тяжелом положении, их заработная плата осталась на таком уровне, что о сколько-нибудь сносной жизни не может быть и речи: десяткам и сотням тысяч рабочих приходится просто голодать. На справедливые требования рабочих господа капиталисты отвечают угрозами локаута.
Дороговизна растет, ценность бумажных денег падает по мере выпуска новых бумажек. В ряде мест производство сокращается из-за отсутствия топлива. Из ненависти к рабочим, из нежелания сокращать свои бешеные прибыли господа капиталисты устраивают итальянские забастовки, срывают производство, вызывают безработицу, ставят все положение на лезвие ножа.
Тут «соглашение» с капиталистами совершенно невозможно — даже при самом добром желании. Выхода только два: либо сдаться на милость капиталистам, оставить все в их руках, оставить рабочих на голодной диете, вести страну к голоду и разорению; либо—контроль за производством берут на себя сами рабочие, и они немедленно принимают ряд революционных мер, направленных против барышей капиталистов и привилегий помещиков.
На первое никогда не согласятся рабочие, сколько бы это им ни советовали социалисты-«соглашатели». На второе не согласятся капиталисты. Уход Коновалова — лучшее тому доказательство.
«А. И. Коновалов скептически относится к той форме общественно - государственного контроля и к тому способу регулировки производства, которую предлагает министр труда. Насаждение каких-то (!!) демократических органов, — заявил А. И. Коновалов, - при условиях русской действительности сведется к тому, что... может получиться только дезорганизация».
Так говорил Коновалов («Нов. Жизнь» № 20).
Коновалов остался бы на посту только в том случае, если бы оно (Временное Правительство), наконец, стало на путь восстановления нарушенной дисциплины и проявило энергию в борьбе с непомерными требованиями крайних социалистов. Возьмите за горло рабочих и зловредных большевиков, тогда мы согласны остаться,—так говорит класс капиталистов устами Коновалова.
Пусть события развиваются своим путем и, если нам суждено дойти до однородного социалистического министерства, — пусть этот эксперимент (опыт) будет произведен скорее. Так сказал Коновалов.
Или —или.
Коновалов не случайное лицо. Он один из лучших представителей капиталистов. В нынешнем кабинете он — одна из центральных фигур. Вопрос поставлен серьезный. Газета «Речь» говорит открыто о начинающемся новом кризисе власти. Каждый день будет подтверждать правоту взглядов нашей партии: никакого спасения для нашей страны нет, если вся власть не перейдет в руки Советов Рабочих и Солдатских Депутатов, если Советы не откажутся от политики соглашения с капиталистами.
Г. Зиновьев.
Банкир и солдат
(Диалог)
Сказал банкир солдату:
— Сражайся за меня!
Тебе построю хату,
Садись-ка на коня...
Иль полезай в окопы,
Сиди там да пали —
В пример для всей Европы
И в честь родной земли! —
Солдат ему ответил:
— Так говоришь теперь;
Посул твой мил и светел,
А после будешь зверь.
Лишь кончатся сраженья
И заключишь ты мир,—
В твоем-то положеньи
Ты будешь всем кумир.
Я ж, сделавшись уродом,
Останусь с целым родом
Опять гол, как сокол;
Иль вопреки свободам,
Посадишь нас на кол.
Вас знают все солдаты:
Нас держите во мгле,
Построите нам хаты,
Но лишь в сырой земле.
Старый сотрудник «Начала»
Еще по теме:
Революция. 1917 год. Предисловие
.............................................................................
Зачем приехал к нам в немецком салон-вагоне Ленин? Зачем пожаловал из Америки Троцкий? (май 1917 г.)
Приказы Армии и Флоту (конец мая 1917 г.)
Революция. Исчезло ли двоевластие?
Революция. Товарищи прекратите насилия над свободными русскими гражданами (конец мая 1917 г.)
Революция. Как запугивают народ капиталисты?
Революция. К Учредительному Собранию (политическое обозрение - май 1917 г.)
| 