По материалам периодической печати за 1917 год.
Все даты по старому стилю.
Свершилось великое
Петроградъ 21 марта 1917 г.
Свершилось великое. Свершилось то, что многие годы с чувством самого глубокого нетерпения ожидали лучшие силы нашей дорогой родины. Народ наш раскрепощен окончательно.
Одним из самых серьезных вопросов момента является безусловно взаимоотношение офицеров и солдат. Почему этот вопрос является особо серьезным, ясно каждому без комментариев — враг злой и беспощадный не только уже у порога, но и далеко перешагнул через него.
Поэтому надо приложить все усилия к тому, чтобы наладились отношения офицеров и солдат, иначе, само собой понятно, боеспособность нашей армии должна значительно понизиться. Над прежними отношениями надо поставить крест не только потому, что они противоречат все крепнущему новому правовому порядку, но и потому, что в корне своем они противоречат здравому смыслу.
Проще всего и легче всего создать новые правильные отношения с солдатами молодым офицерам. И при прежнем положении вещей наибольшей любовью и наибольшим доверием у солдат пользовались всегда молодые подпоручики и поручики. В большинстве случаев эти офицеры действительно являлись старшими товарищами для солдат, относились к ним сердечно и доброжелательно.
К сожалению, с годами офицер все больше и больше отходит от подчиненных ему солдат. С возрастом человек черствеет и в конце концов из любимого старшего товарища становился ненавидимым подчас «ротным» или «полубатарейным». Старый офицер делался подозрительным, видел чуть ли не в каждом солдате мерзавца, который только и стремится к тому, как бы обмануть свое начальство.
Так или иначе, между солдатами и прослужившими порядочное число лет офицерами создалась пропасть, перешагнуть которую на первый взгляд очень трудно.
Но разберем немножко, что собственно мешает старому (это слово везде употребляется не в смысле возраста, а в смысле лет службы) офицеру как можно скорее приблизиться к солдату.
Большинство из этих офицеров возмущаются такими, в сущности говоря пустяками, что штатский никогда даже не поймет причину возмущения.
Возмущаются, например, тем, что солдат старается при встрече с офицером обязательно закурить папироску, сплюнуть, облокотиться и прочее, все в том же роде. Господа, ведь это вполне понятно. Все перечисленное преследовалось всегда, а потому ныне солдатам хочется, что называется, пофорсить или помальчишничать. Но ведь все это временное, так как, во-первых, солдатам самим надоест изводить офицеров, а, во-вторых, человек ко всему привыкает и в скором времени создавшееся положение вещей никого не будет шокировать.
Пока же, конечно, надо взять себя в руки и совершенно не обращать внимания на то, что раньше казалось страшным преступлением против дисциплины.
С другой стороны, многие старые офицеры не могут свыкнуться с мыслью, что создались ротные и тому подобные комитеты, не могут свыкнуться с мыслью, что солдаты получили органы самоуправления.
Но, господа, вспомните, как вы сами не раз возмущались, когда ваше начальство вмешивалось в какие-либо ваши вопросы по поводу проводов, подношений и прочее. Вспомните, какая агитация идет в частях во время выборов в суды чести, в разного рода распорядительные комитеты и прочее.
Отчего же вы хотите вмешиваться в личную повседневную жизнь ваших подчиненных, которые стремятся организовать свою казарменную жизнь так, чтобы военная служба не казалась им тюремным заключением.
Вполне понятно, что многим трудно сразу побороть свои предрассудки и, скажу даже больше, убеждения.
Но, можно быть уверенным, что в самом непродолжительном времени громадное число офицеров убедится в том, что суть дисциплины заключается не в ругани и гаркании на солдат и не в запрещении им ходить под руку со своими дамами.
Возьмем для примера японцев. Нам на своей шкуре пришлось узнать, как хорош и дисциплинирован японский солдат. А ведь в свободное от службы время японский офицер и японский солдат готовы есть рис из одной и той же чашки.
Еще раз повторяем, кто из офицеров не может быстро вполне привыкнуть к новому положению, тот должен взять себя в руки.
Господа!
У вас хватает силы воли: в течение почти трех лет водить свои роты, батальоны и полки в атаки под градом пуль и снарядов, хватает силы воли кричать до хрипоты «один патрон, беглый», так неужели же у вас не найдется сил сломить в себе то старое, ненужное, что осуждено двухсотмиллионным населением России.
Переборите себя, протяните братски солдату руку и идите завоевывать свободу родине и себе во имя светлого будущего.
Позвольте в заключение, без всяких комментариев, привести следующие слова В. Муйжеля из одной его статей, помещенной недавно в «Русской Воле»:
«Я думаю, так в эпоху великих реформ Александра II старый, николаевской службы, генерал вскидывал плечи вверх и, ужасаясь безумию реформаторов, презрительно негодовал:
— Что — служба пять лет? Какой же солдат может быть в пять лет? Двадцать пять лет — вот служба!...
Что?! Палка, шпицрутены, «зеленая улица» упраздняются? Но как же, чем же они хотят все это сделать, пряниками, что ли? Сквозь строй нельзя? А что же — по головке его гладить, что ли? Нет, — заканчивал закаленный в экзекуциях, зубодробительстве и дранье под барабанный бой старый николаевский служака, — пропала русская армия, пропала Россия!...»
Подумайте, господа, хорошенько над этими словами.
Без тайной дипломатии
Война идет, Великая Русская Революция не прервала ее. И никто не питает надежд, что она кончится завтра или послезавтра. Солдаты, крестьяне и рабочие России, пошедшие на войну по зову низвергнутого царя и лившие кровь под его знаменами, освободили себя, и царские знамена заменены красными знаменами революции. Но война будет продолжаться, ибо германская армия не последовала примеру армии русской и еще повинуется своему императору, жадно стремящемуся к добыче на полях смерти.
Когда армия стоит против армии, самой нелепой политикой была бы та, которая предложила бы одной из них сложить оружие и разойтись по домам. Эта политика была бы не политикой мира, а политикой рабства, политикой, которую с негодованием отверг бы свободный народ. Нет, он будет стойко стоять на своем посту, на пули отвечая пулей и на снаряды — снарядом. Это непреложно.
Революционный солдат и офицер, свергший иго царизма, не уйдет из окопа, чтобы очистить место германскому или австрийскому солдату и офицеру, не нашедшим еще в себе мужества свергнуть иго своего собственного правительства. Мы не должны допустить никакой дезорганизации военных сил революции! Война должна быть закончена организованно, договором между освободившими себя народами, а не подчинением воле соседа-завоевателя и империалиста.
Но освобожденный народ имеет право знать, за что он воюет, имеет право сам определить свои цели и задачи в не им затеянной войне. Он должен заявить открыто не только друзьям своим, но и врагам, что он не стремится ни к каким завоеваниям, ни к каким присоединениям чужих земель, что он предоставляет каждой национальности решить, как устроить свою судьбу.
Но мало того. Освобожденный народ должен сказать открыто всему миру, что в каждый момент он готов вступить в переговоры о прекращении войны. На условии отказа от аннексий и контрибуций и признания права нации на самоопределение в каждый данный момент мы должны быть готовы вступить в переговоры о ликвидации войны. Россия связана союзами с Англией, Францией и др. странами. Она не может действовать в вопросах мира помимо них. Но это значит только, что освобожденная от царского ига революционная Россия должна прямо и открыто обратиться к своим союзникам с предложением пересмотреть вопрос об открытии мирных переговоров. Каков будет ответ союзников, — мы не знаем, не знаем и того, каков будет ответ Германии, если предложение будет сделано.
Но мы знаем одно: только тогда народы, втянутые помимо своей воли в империалистическую войну, смогут дать себе ясный отчет в том, из-за чего ведется война. А когда миллионы солдат и рабочих на всех фронтах уяснят себе действительные цели правительств, втянувших их в кровавую бойню, это будет не только конец войне, но и решительный шаг к открытой борьбе против того строя насилия и эксплоатации, который создает все войны.
Не дезорганизация революционной и революционизирующейся армии и не бессодержательное „долой войну“ — наш лозунг. Наш лозунг: давление на Временное Правительство с целью заставить его открыто, перед всей мировой демократией, немедленно выступить с попыткой склонить все воюющие страны к немедленному открытию переговоров о способах прекращения мировой войны.
А до тех пор каждый остается на своем боевом посту.
И потому, горячо приветствуя напечатанный выше призыв Совета Рабочих и Солдатских Депутатов „К Народам Всего Мира", мы видим в нем лишь начало широкой и решительной кампании за торжество мира и прекращение мирового кровопролития.
[Л. Каменев.]
Еще по теме:
Революция. 1917 год. Предисловие
.............................................................................
Русская революция (Записки - часть 3)
Революция. 1917 год. 19 марта
А. Колонтай. Работницы и Учредительное Собрание (20 марта 1917 г.)
В дни Великой Революции в Петрограде (март 1917 г.)
Русская революция. Бывший император и императрица в Царско-Сельском дворце
| 