Полковник Н. В. Скоблин
командир Корниловского ударного полка

Н. В. Скоблин

Николаю Владимировичу Скоблину всего 25 лет. Он сын черниговского дворянина. В бездны премудрости он далеко не углублялся и ограничился 6-ю классами Нежинской гимназии.

В декабре 1914 года он успешно кончает Чугуевское военное училище, а в феврале 1915 г., в чине прапорщика уже на фронте. В 126 пехотном Рыльском полку он командует сначала взводом, потом разведчиками, ротой.

На его груди, по соседству с значком Чугуевского училища, быстро селятся Анны, Станислава, Владимира. Получает офицерский Георгиевский крест, и золотое орудие. Погоны прапорщика заменяются погонами шт.-капитана.

1917 год. На фронте братание и нежелание наступать. Такому, как капит. Скоблин, нет смысла оставаться среди подобных воинов. Полковник Нежинцев (тогда еще капитан), формирует ударный отряд, шт.-кап. Скоблин идет к нему и получает в командование 2-ой батальон.

Июнь 1917 г. Подготовка к знаменитому Станиславскому прорыву. Шт.-кап. Скоблин, сознавая важность грядущего события, честно готовится к участию в нем. С 19-го по 25 июня он, поочередно с своими подчиненными, подползает к проволочиым заграждениям противника, усердно наблюдая его жизнь и всесторонне изучая его укрепления.

25-ое июня. Шт.-кап. Скоблин, за 10 минут до начала общего штурма укрепленных позиций противника у дер. Ямницы, заражая примером, во главе своего батальона бросается впередь и увлекает за собой остальных. Он недаром так усердно изучал противника и его укрепления, он знает, где как вести свой батальон.

Быстро минует полк, нигде не останавливаясь, ряд окопов противника, захватывая 15 пулеметов, артиллерию и 500 пленных.

Задача кончена и полк оттянут в ближайший резерв. Части соседней 19-ой пех. дивизии теснят противника. Положение серьезно. Моментально оценив создавшуюся обстановку, шт.-кап. Скоблин самостоятельно бросается со своим батальоном на выручку соседям, лихим ударом во фланг обращает зарвавшегося противника в бегство и, таким образом, дает соседям восстановить их утраченное положение.

Нежинцев, безусловно, не мог не заметить этих боевых качеств лихого шт.-кап. и вскоре приглашает его своим помощником. Вскоре же шт.-кап. Скоблин получает солдатский Георгиевский крест.

Отличая в последнем наивысшую доблесть, доходящую до самопожертвования, незаурядное хладнокровие, необыкновенную любовь к делу, редкое умение разбираться в обстановке, благодаря чему, всегда ставит вверенную ему часть в наивыгоднейшее положение...

Все вместе взятые эти качества боевого офицера, внушают веру его подчиненным в своего начальника, они всегда точно шли по его указаниям, являя наивысший образец доблести".—Вот что пишет о нем покойный полковник Нежинцев, представляя его вне очереди к чину капитана.

В дальнейшей службе кап. Скоблин не раз оправдывает таковую высокую аттестацию за полные трагизма дни Могилева, Киева, стояния полка в Волынской губ., переброске полка на Дон и за небывалый в истории Кубанский поход.

Ноябрь. Полк разбросан по кишащим большевиками и утопающим в самогонке, деревням Волынской губ. Выход из этого положения один—переброска его на Дон. Начинается лихорадочная работа. Полковник Нежинцев уезжает на Дон,—кап. Скоблин остается вместо него. Неутомимо работает с горстью преданных офицеров.

Правдами и неправдами полковое имущество и люди грузятся и отправляются на Дон попутными казачьими эшелонами. Узнает об этом подлежащее начальство, грозят соседние большевистские части. Удар за ударом парирует он и, только когда уже почти все закончено, его удается уговорить уехать. Темной ночью, еле избегая ареста, на лошадях местного священника едет он с шт.-кап. Морозовым на следующую жел. дор. ст. Мирополь. Их узнает солдат большевик.

Чтобы избежать ареста, им приходится переодеваться и снова пускаться в путь на лошадях. Пробираясь, где и как представлялась возможность, наконец они на автомобиле прибыли в Киев, откуда уже по ж. д. прибыли в Новочеркасск.

Далее формирование полка в Новочеркасске и Ростове, бои за Ростов и наконец Кубанский поход, где он помогает своему командиру не за страх, а за совесть, и когда под Екатеринодаром приносят к нему тело убитого полк. Нежинцева, то он настолько потрясен, что не может принять команду над полком и плачет над убитым. как ребенок.

Состоя бессменно в должности помощника командира полка со смерти полк. Неженцева при полк. Кутепове и при покойном Индейкине, он делил боевую жизнь с Корниловским ударным полком, и только после смерти последнего, произведен в чин полковника и получает должность командира этого полка.

Корниловцы давно ждали этого назначения и встретили его общей радостью. Это вполне понятно. Имена: Нежинцев и Скоблин, Скоблин и Нежинцев стояли всегда неразлучно вместе за все черные и светлые дни полка начиная с Ямницы и кончая Екатеринодаром.

Донская волна 1919 №26(54), 7 июня