Титул этот может показаться слишком громким для того, кто не вдумывался в психологическое значение известных оттенков позы и жеста и не сознавал, что их изящество играет громадную роль в оценке красоты.

Мы заимствовали заголовок из большого труда Пьерра Боннье, где автор изучает наше сознание и понимание ширины жеста, красоты движения и смысла их. Как ни интересен этот труд в смысле психологии, мы не можем ее касаться в нашей статье, а посвятим ее только разбору значения манер, как в области искусства, так и в житейском обиходе.

Мы утверждаем, что манера себя держать так или иначе, определяет довольно точно характер человека. К изысканной вежливости, которой нас учат правила общежития, должно непременно присоединиться и счастливое природное предрасположение, чтобы получилось нечто приятное для глаз.

Но это предрасположение необходимо развивать, чтобы дополнить воспитание члена общества. Один знаменитый портретист уверял, что сходство портрета зависит от того: уловил или нет художник манеру оригинала держать себя и верность позы. Это доказывается тем, что иногда достаточно нескольких штрихов карандашом, чтобы ясно и живо передать фигуру человека, если даже лицо останется в тени. И по этому наброску, верно передающему привычный жест, обычный поворот или поклон головы можно понять характер обрисовыемого лица.

Это будет вполне понятно, если мы вспомним, что привычки человека гораздо больше отражаются на его жестах и манере держать себя, чем на чертах лица. Кроме того, что они резче запечатлеваются, они и сильнее поражают глаз зрителя. А привычки эти несомненно находятся в тесной связи с умом и характером человека, они их отражают как в зеркале.

Вот почему мы и придаем такое важное значение позе и манерам. Оттого, например, в фотографии, улавливающий иногда случайный жест или поворот головы, никогда не достичь той возможности передать полное сходство, характер души человека, как может передать их живописец, изучивший свою модель в течение долгих часов.

Все это касается конечно не заученных манер, не того, что привил танцевальный учитель, а естественных поз и движений человека. Восхищаясь на сцене безукоризненными манерами, вполне подходящими к стилю костюма и даже меблировки пьесы, мы эти же самые манеры и жесты называем «театральными» и совсем ими не восхищаемся, когда они проявляются на сцене и в жизни. Тут то и заключается вся трудность этого вопроса. Не касаясь счастливых натур, которых природа с рождения наделила грациозными и изящными манерами и движениями, мы обратимся к тем, кто должен им учиться.

Как совместить то, что манеры могут быть хороши только, когда они естественны, с изучением хороших манер, с приобретением их посредством выучки?

Решение этого вопроса очень просто, но выполнение очень трудно: надо сделать естественным то, чему выучился. В этом лежит тайна воспитания. Мало отучать от дурных привычек, необходимо прививать хорошие!

Поэтому, отдавая должное матерям, которые, наблюдая за манерами дочери, говорят ей постоянно: не горбись, не кривляйся, иди спокойнее и т. п., мы преклоняемся перед теми, которые своим примером приучили ребенка хорошо держаться и развили в нем вкус и понятие об изящном.

Воспитать в ребенке это чувство меры и изящества всегда возможно, конечно, если этому не препятствует сама природа (трудно, например. заставить держаться прямо человека с горбом), стоит только неустанно наблюдать за всеми движениями и порывами и во время их направлять и сдерживать.

При этом для достижения полного успеха, надо стараться действовать не только на внешность, а и на самый характер воспитываемого субъекта. Стараясь уменьшить вспыльчивость, вы в то же время уменьшите и ее проявления, т. е. резкие, некрасивые жесты и движения, нарушающие гармонию и оскорбляющие зрение. Отучая ребенка от жадности, вы невольно отучите его и от некрасивой манеры есть и пить. И так во всем. Нельзя смотреть на это, как на нестоящую внимания мелочь.

Хорошие манеры, кроме того, что производят приятное впечатление, делают человека удобным для общежития, приятным в сношениях с людьми, развивают его такт и внимательность, заставляя думать о других.

Наши бабушки умели одним поклоном и улыбкой воздать каждому из присутствующих лиц должное, в смысле выражения почтительности, дружбы или покровительства. И жест и улыбка иногда и теперь могут выразить то, для чего слова являются стишком грубыми или бледными. Все дело тут в оттенке и в выражении. Надо признаться, что при этом ясно высказывается и ум, и такт, и находчивость.

Поэтому надо следить за собой и стараться в каждом своем движении проявлять любезное внимание к другим и в то же время чувство своего достоинства.

Многие сочтут это, пожалуй, мелочностью, но не надо забывать, что в жизни мелочи играют большую, роль и пренебрегать ими нельзя.

Повторяем, что при этом надо владеть чувством меры. Больше, чем где-либо. Ничто не может быть неприятнее преувеличенной любезности, т. к. всегда чувствуется, что она неестественна, а все неестественное не может считаться хорошим; мы склонны скорее стоять за то, что если бы пришлось выбирать между преувеличением в заученных позах и манере, или недостатком естественной грации, мы предпочли бы скорее последнее.

Последним нашим выводом будет то, с чего мы и начали.

Манеры, жесты и движения отражают характер человека, поэтому мягкие манеры, уменье держать себя, отсутствие жестов, которые оскорбляют взор своей резкостью, приятны и для глаза и для сердца; они успокаивают и восхищают; в них есть что-то здоровое красивое и логичное, что вас пленяет, заставляя предчувствовать полную солидарность между манерой себя держать и внутренними качествами человека.

Один старинный писатель высказал парадокс, в котором найдется крупица истины:

«По манере есть суп я заключу: желал бы я избрать эту особу в жены моему сыну!».

Все хорошо, что хорошо кончается.—Конец венчает дело!

Еще по теме