Материал из журнала "Пробуждение" № 10 за 1916 года.

Очерк Ник. Дмитриева

Древняя Русь не имела постоянного, регулярного войска. Она не знала выделения воинов в особое сословие. Дружинники были одинаково помощниками князя и в мирном совете, и в бранных походах. Личная храбрость и доблесть открывала русским людям доступ в дружину, окружавшую князя, вбиравшую в себя все, что так или иначе выделялось индивидуальными свойствами и особенностями из безликой толпы.

Личные свойства князя определяли численность и качество его дружины. Степень важности того или другого бранного похода определяло количество «воев». Их скликали по селам и городам, набирали из сельского и городского населения. Это составляло его повинность пред государством. Старосты приводили сельчан, десятские и сотские являлись во главе горожан. Тысяцкий, поставленный князем начальником «воев», выбирался из дружины. Нередко для набора войска сам князь отправлялся по городам и селам, собирая «земские полки». В помощь им, призывались наемные войска из чужестранцев.

Московское государство также не знало регулярного войска. Ратную повинность в годины войн несло на себе все население. Дворяне были «служилыми людьми», состояли бессрочно на службе государства, составляя поместную конницу. Крестьянские и посадские общины, неся повинность, ставили «даточных людей». Кроме того, как и встарь, московское правительство, для защиты земли и походов, призывало за деньги иностранцев биться под русскими знаменами с врагами Руси. Но наемники редко оказывали существенную помощь. Ратные люди, собираемые от сохи, плохо обученные и не дисциплинированные, составляли мало надежное войско, между тем как города, села, посады и погосты несли тяжелую повинность.

Жалкое состояние военного дела на Руси было налицо. Служилые люди, осевшие на земле, являлись плохою помощью. На вспомогательные отряды иностранцев и инородцев рассчитывать было возможно только при существовании своего крепкого, надежного ядра.Оно и составляется мало-помалу из рейтарских полков, обученных иностранными офицерами. В эти полки бралось по одному человеку от каждой сотни крестьянских дворов, людей из церковных имений и от тех помещиков, которые сами не могли нести военной службы. В полки записывали также вольных людей и дворян, причем правительство платило им жалованье, давало карабины, пистолеты, порох и свинец, но одеждой и конями рейтары должны были озаботиться за свой счет. На шведской границе были заведены даже «военные поселения». Солдаты из крестьян жили обычной крестьянской жизнью, но обязаны были учиться военному строю под иноземной командой.

Но рейтарские полки—не постоянное войско. Они несут службу во время войны и распускаются по домам к мирным занятиям. Прокорм и содержание иностранного войска стоит больших денег, а государственная казна пуста. Ее полнит крестьянство—единственный кормилец русской земли. Во время походов тяготы войны разделяют с ним городские промышленные люди, давая от двадцатой до пятой деньги от своих прибытков и животов. Мало одной боевой готовности ратных людей для того, чтобы выступить в поход—еще нужна готовность торговых и промышленных людей давать на ведение войны деньги.

Плачевное состояние московского войска заключалось не только в случайном переменном его составе, и в плохом обучении перед самым походом. Была еще причина, не менее важная, глубоко коренившаяся в толще русской жизни, составлявшая своего рода священную традицию. То было—местничество. Назначение главного воеводы во время похода определялось не столько личными качествами ставленника, сколько тем местом, которое он занимал на иерархической лестнице. Ответственный пост становился, по традиции, почетным. Сообразно с той же лестницей, назначались в порядке старшинства и помощники главного воеводы.

Иоанн Грозный уже объявил во время похода революционное: «быть без местов», но это казалось еще не правилом, а исключением, ибо оно не мирилось с освященными традициями боярского местничества. С этого и приходилось начинать. Начинать не с создания, а с уничтожения разрядных книг.

Реформа ратного дела поручена была выборным людям во главе с назначенным боярином. Но все реформы без истинных реформаторов обречены на небытие. Новое чувствовалось, носилось в воздухе, но, чтобы уловить его смысл и закрепить в жизни, нужен был реформаторский гений и смелость его дерзаний. Поэтому, реформа, намеченная еще при царе Михаиле, могла быть осуществлена лишь Петром Первым.
Регулярное войско было заведено и первый воинский устав был издан еще при Алексее Михайловиче, однако полное, последовательное проведение этой государственной идеи, ее закрепление в русской жизни сделано только Петром Великим. Для него уже ясно, как дважды два четыре, что прежние колебания между старым и новым пора оставить, всецело перейдя на сторону нового. Для него нет выбора между старым порядком и новым, нет желания сохранять вредную двойственность. Для него «всебеспорядочный варварский обычай, смеху достойный»—старые военные приемы,—русское желание оставаться в потьмах «при растущем в науках свете».

Победы регулярных шведских войск над русскими при Нарве, турок при Азове для него не только уроки, но уроки настолько памятные, чтобы их повторять.

Он «изобретает» Воинский устав, чтобы положить конец беспорядку,

«дабы всякий чин знал свою должность и обязан был своим званием, и неведением не отговаривался».

Двести лет назад, 30 марта 1716 года, Петр обнародовал этот устав— закрепление основы существования в России постоянного, регулярного войска. Устав явился именно закреплением петровских реформ. Ему предшествовали указы о наборе солдат на новых началах, которые легли в основу рекрутской повинности. Вся тяжесть ея упала на крестьянство, хотя ей подлежали равно все сословия и классы населения.

По смыслу петровского закон а, для всех «рекрутов» она—повинность пожизненная, так как освобождала от службы в войсках лишь смерть, либо увечье. Дворяне, по петровскому указу (1699 г.), несли ее лично и поголовно. Все без изъятия должны были ее нести; не пользовавшееся особливым почетом в Московии, военное звание преобразователь стремился поднять рядом указов, предоставляя высшие отличия и почести офицерству, одна принадлежность к которому уже предопределяет права на дворянство. Принудительная военная служба дворянства обставлялась всякого рода привилегиями. Выход из податного состояния в потомственное дворянство, по петровскому статуту, был вполне возможен путем достижения первого офицерского чина, ибо, гласил один из петровских указов,

«все обер-офицеры, которые произошли не из дворянства, оные и их дети и их потомки—суть дворяне, и надлежит им дать патенты на дворянство».

Приобретение недвижимой собственности разрешалось дворянским детям не иначе, как после 15-ти пребывания в купечестве, 10-ти в гражданской службе и семи лет в военной.

Наоборот, на податные сословия легли все тяготы. Единственным выходом—был выход в дворянство, то есть из низких чинов в офицерство. Это было возможно, так как по уставу все должны были равно начинать службу с низких чинов, но на практике родовые связи и покровительство делали то, что офицеры-дворяне начинали прямо с «начальнических должностей», не зная вовсе «фундамента солдатской службы». Этому не препятствовало даже отсутствие какого-либо образования.

Таким образом на практике «рекрутчина» обрушилась, главным образом, всей тяжестью на плечи податных сословий, которые выставляли, по выбору общин и старост, необходимое число рекрутов в возрасте от 20—35 лет. Петровские времена не знали рекрутского набора, как постоянной, ежегодной повинности. Они производились лишь под давлением внешних осложнений в политике, в годину грозящих России бурь. Это был шаг вперед после «даточных людей».

Позднейшие новеллы внесли новые льготы для одних и тяготы для других и окончательно уничтожили ее всесословной принцип, причем тяготы ее были переложены окончательно лишь на одни податные сословия и преимущественно на крестьянство, тогда как дворянство было совершенно от нее освобождено, а люди имущие могли от нее откупаться на законном основании, путем покупки выкупных квитанций. Тем не менее, искаженный в корне, петровский закон просуществовал сто семьдесят пять лет, пока на смену его не пришла действительно бессословная, всеобщая воинская повинность.

Ник. Дмитриев

Еще по теме