Первая мировая война. Три месяца зимы на французском фронте - 2 - 8 Апреля 2016 - Дневник

Таковы условия борьбы неприятеля, притаившегося напротив, на расстоянии от 20 до 80 метр. от наших позиций. Стоит кому-нибудь высунуть голову, и в него летит целый град пуль. Противник моментально отвечает и перестрелка завязывается. Солдаты бросают заступы и хватаются за ружье. К ним неукоснительно примыкают пулеметы, иногда даже полевая артиллерия, осыпая снарядами ряды неприятельских траншеи, разрушая прикрытия, уничтожая проволочные заграждения; несколько солдат оказываются убитыми или ранеными... Это — обычный итог дня, о котором краткое официальное сообщение доносит как о прошедшем спокойно.

С наступлением ночи, солдаты, добравшись до передовых укреплений, исправляют поврежденные проволочные заграждения, укрепляют сорванные с мест неприятельскими снарядами колья. Восстановление проволочных заграждений является одной из постоянных забот армии, так как они приводятся в негодность ежедневно. Каждый удар колотушки по колу способен вызвать огонь неприятеля, который нередко переходит в интенсивную перестрелку, влекущую за собой оживленный ночной бой, подымающий на ноги всю первую и вторую линию позиции.

На западном фронте борьба, можно сказать, не прекращается ни на одну минуту. Она принимает самыя разнообразные формы. Каждая отдельная часть войск применяет тот или другой способ борьбы, сообразно с почвенными условиями занимаемой ею территории. Постоянное соприкосновение с неприятелем выработало в солдатах инстинкт охотника. Они по самым неуловимым признакам заранее угадывают каждое выступление противника, подмечают малейшее его ослабление.

Жадно прильнув к отверстию амбразуры или скважине перископа, они не отрывают глаз от небольшого уголка пейзажа, еще недавно такого привлекательного, веселого, в настоящее время представляющего собой одни развалины. Корректирующие стрельбу артиллеристы, кое-как устроившись на импровизированных наблюдательных пунктах, доносят о малейшем движении в районе расположения противника: перемещении частей, замене одного отряда другим, подвозе продовольствия.

Непрекращающиеся полеты аэропланов имеют целью точное обследование неприятельских позиций, вплоть до самой последней линии укреплений, и указание нашей артиллерии точного местонахождения пулеметов, батарей, продовольственных центров, складов боевого материала и снарядов, которые немедленно подвергаются обстрелу.

Помимо горячего желания во что бы то ни стало добиться победы, побуждающие причины борьбы неисчислимы. Но все далеко не находятся в зависимости от слепого случая. Каждое отдельное выступление является частичным осуществлением общего плана, выработанного высшим командным составом. Каждый участок имеет свою программу действий. На одном надо уничтожить неприятельское укрепление, на другом необходимо занять, или по крайней мере сделать непригодным для дальнейшего пользования, наблюдательный пункт противника.

Приказ, которым следует руководствоваться, везде один и тот же: все видеть, но не быть замеченным. Та из воюющих сторон, которая занимает более возвышенную территорию, как бы незначительна эта возвышенность ни была, несомненно находится в лучшем положении. Она имеет возможность мешать малейшему передвижению противника, заставляет его еще глубже уходить в свои траншеи, маскировать каждое проявление активности. В силу этого, самый незначительный холм является иногда предметом ожесточенного боя. На некоторых участках противники отказались от занятия гребней и укрепились на противоположных склонах. Тем не менее ими беспрестанно выставляются на вершинах гор сторожевые и наблюдательные посты, вооруженные пулеметами, за обладание которыми, или с целью уничтожения которых, происходят весьма напряженные бои. На таком близком расстоянии роль артиллерии, само собой разумеется, сводится почти на нет, по крайней мере в смысле обстрела первой линии противника. Поэтому в подобного рода сражениях применяются главным образом ручные гранаты и бомбы, производящие громадные опустошения. Некоторые сторожевые посты находятся на расстоянии двух метров от неприятельских траншей. Нередко противники занимают одну и ту же траншею, будучи, отделены друг от друга насыпью из мешков с землей.

Проволочные заграждения заменяются в таких случаях рогатками, которые искусно выуживаются противником, при помощи багров, через брустверы и перебрасываются в расположение своей части. Приходится быть постоянно настороже, чтобы избегнуть подобных нападений. Все оборонительные сооружения укрепляются особенно тщательно; устраиваются блиндированные блокгаузы, щиты, амбразуры снабжаются железными ставнями, крыши покрываются гофрированным листовым железом или металлической решеткой. Для обстрела неприятеля употребляются в данных случаях специальные траншейные орудия—бомбометы, причиняющие большой вред противнику. Один такой бомбомет, если ему удастся правильно нащупать цель, будет стрелять безостановочно до тех пор, пока обстреливаемой стороне в свою очередь не удастся привести его в бездействие.

На других участках борьба идет под землей. Саперами вырываются длинные, узкие галереи, на 3, 4 метра ниже уровня земли. Работа эта требует чрезвычайной осторожности, из боязни возбудить подозрение врага, и сопряжена с постоянной опасностью.

Случается иногда, что среди безмолвной тишины ночи, неизменно царящей под землей, минер, прокладывающий сапу к соседней неприятельской траншее, вдруг слышит, при помощи микрофона, какой-то глухой стук. Прислушавшись, он приходит к заключению, что противник в свою очередь ведет подкоп навстречу ему. Положение становится критическим. Если германским минерам удастся заложить мину и поджечь фитиль прежде, чем он сам окончит работу, французская траншея взлетит на воздух, и он погибнет, засыпанный землей. Следует так или иначе немедленно предотвратить опасность, точно определить место установки неприятельской мины и уничтожить ее при помощи камуфлета. Начинается борьба на скорость: оба противника напрягают все усилия, чтобы опередить один другого; сознание опасности удваивает их силы...

Иногда, наоборот, ничто не указывает на присутствие неприятеля. Минер с увлечением отдается своей работе. Вдруг инструмент его уходит в топкую переборку земли, которая обваливается, обнаруживая зияющее отверстие. В лицо ему ударяет струя холодного, сырого воздуха, свеча тухнет. Минер, оставшись в совершенной темноте, понимает, что он попал в неприятельскую минную галерею. Убедившись в этом, он с величайшей предосторожностью добирается до местонахождения уже заготовленной мины, которая должна взорваться в определенный момент. Разрезать бикфордов шнур, в свою очередь подвести мину как можно ближе к германской траншее, поджечь фитиль и бежать прочь—все это дело нескольких секунд. Но случается иногда, что прежде, чем минер успеет выполнить свою рискованную задачу, в узкой, как склеп, галерее неожиданно появляются неприятельские минеры и завязывается ожесточенная борьба при помощи петард. Победитель спешит предупредить о своем успехе товарищей, чтобы они могли быть наготове, тотчас после взрыва, с оружием в руках, ринуться в образовавшуюся воронку, несмотря на засыпающий их град пуль и ручных гранат.

Такая, чисто эпическая, борьба завязывалась не раз за обладание этими воронками, шириною от 25-ти до 40 метров. Вытесненный из глубины их, враг старается удержаться по краям. Приходится стрелять почти в упор сражаться за каждый дюйм упорно отстаиваемой неприятелем территории, сдвигать на ходу образующие вал мешки с землей. Захваченная воронка, если местоположение ее более или менее удачно, присоединяется к траншее посредством соединительного хода и является новым, угрожающим линии противника, укреплением.

Таким образом, проходят дни и ночи в траншеях, в непрестанной борьбе, представляющей собою школу ежедневно вырабатываемого мужества и героической стойкости. Исключением является только время, проводимое на отдыхе, в течение которого войска имеют наконец возможность оправиться и физически и нравственно. Расквартированные для этой цели в одной из тыловых полуразоренных деревень солдаты пользуются в таких случаях даже некоторым комфортом. В Аргоннах, где жилые помещения встречаются очень редко, сооружены среди леса специальные деревянные строения, в которых наши бородачи устраиваются весьма уютно. Вдоль стен, как в каютах парохода, тянется ряд коек, посреди печь, в одном из углов козлы для ружей, тут же традиционный кувшин. Это уже обычная казарменная жизнь. Вечера проходят весело, устраиваются, при содействии случайных артистов и собственноручно сделанных инструментов, концерты. Чтобы как-нибудь повеселиться и придумать что-нибудь забавное, при таких тяжелых условиях жизни, наши солдаты напрягают все свое воображение. Неожиданно перенесясь в обычной культурной обстановки в самые первобытные условия жизни, они быстро прошли все этапы эволюции, которые так медленно преодолевались человечеством. Примером их изобретательности может служить нижеследующий факт: одна из воинских частей оказалась расквартированной в огромной риге, находившейся в довольно-таки запущенном состоянии; в образовавшиеся в стенах щели задувал ветер, проржавевшая крыша пропускала целые потоки дождя. Наши бородачи, при первом же взгляде на нее, сразу поняли, как поправить дело. Не прошло и двух дней, как они воздвигли внутри риги другое, точно такое же по форме, строение, оставив между обоими промежуток в метр шириною, благодаря чему защищенная от холода этой воздушной преградой новая рига оказалась особенно сухой и теплой.

Такова жизнь нашей армии в период ожидания и приготовлений, требующих так много мужества, стойкости, столько труда и готовности идти навстречу самым тяжелым испытаниям. И эта жизнь будет продолжаться до тех пор, пока высшее начальство, собрав в одно целое все направляемые им к одной общей цели силы, не отдаст наконец решительного приказа. Не вырывается ни одной траншеи, ни одного пути сообщения, не ставится ни одного метра проволочных заграждений, ни одна батарея не меняет места без того, чтобы не содействовать этим выполнению общего плана. Все, принимающие участие в этой кропотливой, на первый взгляд незначительной, работе, отлично сознают, что все эти распределения боевого материала и войсковых частей, зрело обдуманные изменения в вопросах вооружения, усовершенствования способов обороны и наступления, все это в конце концов приведет к одному желаемому результату: полной победе.

Девиз как армии, так и всего французского народа, теперь, более чем когда-нибудь:

Вера в будущее.

Еще по теме