Из высоко-авторитетного французского источника

Со времени сентябрьского наступления в Артуа и Шампани наши войска не предприняли ни одной решительной меры выступления на протяжении всего французского фронта. Ряд удачных сражений, преднамеренно локализованных в Гартмансвиллеркопфе — таков результат боевой деятельности последних трех месяцев. И тем не менее эти три месяца, без всякого преувеличения, явились для наших солдат тяжкой школой выносливости и мужества.

Современная война не признает «зимних стоянок». Находясь в непрестанном соприкосновении с армией неприятеля, наша армия уподобляется борцу, который, призвав на помощь все свои силы, найдя падежную точку опоры, чтобы прежде времени не сдвинуться с места, выжидает благоприятного момента схватить противника за горло. Только что нарисованная картина является вполне точным воплощением фазисов вынужденного затишья, неизбежной прелюдии всякого сражения.
В течение целых трех месяцев мы ни на минуту не спускали глаз с неприятеля.

Наши авиаторы во время своих полетов, наши сторожевые посты, чутко прислушивающиеся к каждому шороху, доносящемуся со стороны неприятеля, наши саперы под землей, все преследуют одну и ту же цель: наилучшее ознакомление с силами противника, обследование сооруженных им укреплений, определение количества его пушек и пулеметов, нащупывание контуров его траншей. Все это вместе взятое представляет колоссальную подготовительную работу, влекущую за собой в одно и то же время необходимость всеми способами препятствовать аналогичной работе неприятеля.

В течение трех месяцев наши солдаты неустанно работают над укреплением занимаемой ими территории, откуда в назначенный для наступления день, они ринутся на неприятеля. Зима, с присущими ей дождями, туманами и заморозками, значительно усложняет и затрудняет эту задачу.

Борьба с грязью

Одетые в бараньи куртки, закутанные в вязаные жилеты с высокими воротниками и кашне, в высоких сапогах или даже калошах, солдаты все-таки до некоторой степени гарантированы от холода. В Шампани, Аргоннах и возвышенной части Вогез, везде, где траншеи расположены на устойчивой почве, большей частью по склонам волнообразных холмов и гребней гор, способствующих естественному стоку воды, зимовка не представляет собой ничего ужасного. Солдаты, уподобляясь пещерным жителям, вырывают себе на склонах холмов жилища, защищая их от обвалов земли стволами деревьев. В глубине этих пещер очаги поддерживают довольно сносную температуру. Подобные убежища служат местом отдыха солдат. Часовые берут с собой на сторожевые посты нагретые на очаге камни, которые в течение продолжительного времени сохраняют теплоту. Но это, так сказать, привилегированные участки фронта, как, например, в Шампани, вдоль дороги Де Дам, где удалось вырыть, благодаря меловой почве холмов, целый ряд подобных усовершенствованных пещер менее чем за 100 метров от неприятельских позиций. Следует однако заметить, что с наступлением морозов все эти комфортабельные жилища могут в течение одной ночи превратиться в груду развалин.

За вышеупомянутыми редкими исключениями, зима влечет за собой для солдат ни с чем несравнимую по трудности выполнения работу. Все, рисующие их себе в образе поэтических Робинзонов, пользующихся полным современным комфортом, глубоко ошибаются. В этом отношении журналисты, желающие во что бы то ни стало успокоить родных находящихся в траншеях солдат, хватили немного через край. Пребывание в траншеях далеко не обставлено такими удобствами и не столь приятно, как они стараются доказать.
В Бельгии, например, в районах дюн, благодаря сыпучим пескам, не представляется никакой возможности окопаться. Все укрепления, в виде брустверов, постоянно разрушаемых дальнобойными орудиями германских судов, приходится возводить исключительно на поверхности почвы. Для этой цели мало-помалу были доставлены из очень отдаленных местностей миллионы мешков с землей, защитившие собой жалкие прикрытия, в которых едва-едва можно уместиться стоя. Ледяной северный ветер переносит песок с одного места на другое, разрушая все возведенные для сосредоточения его на определенном месте преграды. Буря приводит в негодность все укрепления, образуя огромные песчаные насыпи, вырывая глубокие воронки. Солдаты с лопатами в руках целыми днями только и делают, что исправляют укрепления, постоянно страдающие от бомбардировки и капризов атмосферы.

На другом участке фронта вся почва представляет собою огромную губку. Снаряды разрушили всю систему канализации, привели в негодность все сточные трубы, благодаря чему луга превратились в сплошные болота. Даже в период засухи вода покрывает их сплошной пеленой, достигающей 50-ти сантиметров высоты.

В местностях, где приходится иметь дело с вспаханной землей, траншеи и брустверные прикрытия оседают. Благодаря блиндажам, эти подземные прикрытия защищены от действия снарядов самого большого калибра. Но дождь, этот непобедимый, настойчивый враг, смеется над всеми мерами предосторожности. Инженерная наука изобрела способ искусственного удаления воды посредством вырытия специальных каналов; огромные партии солдат заняты исключительно этой работой. В Вевре целая бригада в течение 4-х дней трудилась над проведением в жизнь проекта дренажа, казавшегося в теории великолепным и не выдержавшим критики на практике с наступлением дождливого времени. Все попытки, тем или иным способом, сохранить неприкосновенность траншей были тщетны. Вода, подымаясь все выше и выше, разъединяет бревна, образующие пол и лежащие прямо на сырой земле, без всякой точки опоры. Намокшие переборки не выдерживают, мало-помалу оседают и наконец падают вглубь траншеи. Мешки с землей гниют и распадаются; в многочисленные трещины прикрытий льются целые потоки воды, наводняя все помещение. Неделя дождя причиняет такия же разрушения, как самая сильная бомбардировка.

В Артуа, во Фландрии, в некоторых районах Вевра почва представляет собой в таких случаях одно сплошное болото. Траншеи превращаются в какие-то клоаки. Ходы сообщения, обшитые деревом и обнесенные плетнем на расстоянии нескольких километров, совершенно сравниваются с землей. Напрасно солдаты стараются избавиться от воды, вычерпывая ее ведрами, котлами, выкачивая при помощи пожарных труб,—желтая, липкая грязь доходит до колен, до бедер. Каждый шаг требует неимоверных усилий. Приходится, в полном смысле слова, отрывать ноги от засасывающей, плотной массы земли, сковывающей вас своей тяжестью. Один из сменившихся отрядов, находившийся на расстоянии всего 7-ми километров от своей траншеи, провел в пути целую ночь, причем многие солдаты принуждены были распрощаться с сапогами, которые завязли в грязи, как в тисках. Следует заметить при этом, что земля, вспаханная бесчисленным количеством снарядов всевозможных калибров, ни в коем случае не может сохранить своей обычной плотности. Воронки, вырытые разорвавшимися снарядами, преобразовавшись в целые озера грязи, представляют собою непреодолимые препятствия. Случайно попавшие в подобную трясину лошади безвозвратно засасываются: увязающие в ней солдаты обязаны своим спасением исключительно товарищам, которые вытягивают их при помощи веревок.

Нельзя себе представить, до какого физического утомления доводит эта беспрерывная борьба с грязью. Бревна, доски, плетень, фашины все это беспрестанно доставляется с тыла и бросается в ненасытную, всепоглощающую пропасть. Самый сильный, здоровый солдат, командированный за одной доской, которую он может доставить не иначе как на плечах, теряет в пути целый день и вечером, по возвращении, падает от усталости. Поэтому многие предпочитают идти в таких случаях прямым путем, по открытому пространству, где увязнешь только по икры, но зато рискуешь быть засыпанным неприятельскими снарядами. Вообще весь необходимый материал, все доставляемые на позиции транспорты переносятся самими солдатами, на спине; ни один экипаж, ни одна самая простая повозка проехать не может, грязь не дает возможности пользоваться даже маленькими детскими тележками, употребляемыми некоторыми поварами для перевозки котлов.

При подобных условиях, само собой разумеется, не может быть и речи о горячей пище, согревающих напитках, в роде бодрящего кофе и тому подобных прелестях жизни, в которых, по мнению многих добродушных людей, наши солдаты никогда не терпят недостатка. Все, что бы ни говорили о лишениях, переживаемых нашими солдатами на передовых позициях, не в состоянии нарисовать истинной картины этой тяжелой, изнуряющей организм, жизни. Чтобы в достаточной мере оценить их изумительную стойкость и долготерпение, надо видеть их покрытыми толстым слоем грязи, дрожащими от пронизывающей холодной сырости, с распухшими, всегда мокрыми, несмотря на наилучшую непромокаемую обувь, ногами. Надо видеть их работающими под дождем, на который особенно щедро в этом году небо, восстанавляющими обрушившиеся земляные укрепления, исправляющими плетни, воздвигающими брустверы... И все это без малейшего признака нравственного утомления, с полной верой в будущее и свои силы.

(Окончание следует).

Еще по теме