Идет первая мировая война, на фронте своя жизнь, а в столице все совсем иначе. Здесь другие занятия и другие заботы.

Как жил Петроград в дни войны - об этом репортажи по страницам журнала "Огонек" за 1916 год

Финляндский извозчик

—    Извозчик, что ты ногу на сиденье положил?
—    А штоп ты не села, потому очень толстая, а моя лосатка любит тонкие седоки, штоп не тесело ехать, потому война—овес дорог, а у лосатки сило мало.

В вагонах

И в мирное время поездка по финляндской железной дороге была каторгой. Переполненные вагоны, духота, давка. Чтобы получить возможность сидеть, нужно было забираться в вагон за час до отхода поезда, а кто приезжал позднее, тот был обречен на долгое стояние, пока не освободится место от пассажиров после часового путешествия. Но тогда хоть поезда ходили по расписанию и редко опаздывали. Теперь же опоздание на час и полтора стало хроническим, ежедневным.

На Финляндском вокзале у кассы

Да и публика переменилась. Вместо легкомысленных дачниц и веселой бесшабашной молодежи появились строгие сестры милосердия, безусые прапорщики и седовласые полковники. Только изредка в толпе едущих и стоящих у кассы появляются беззаботные спортсмены с лыжами в руках. А рядом с ними резким контрастом темнеет голова в глубоком трауре жены, матери или сестры «павшего смертью храбрых на поле брани». Кое-как размещаются пассажиры в допотопных вагонах-клетушках. С жадностью набрасываются все на свежие газеты и читают известия о событиях в действующей армии.
А кто не читает, тот занят своими мыслями или отдыхает, забывшись в легкой дремоте.

Вагонный мучитель-певец «патриотических песен»

Но тут появляется паразит, отравляющий всем существование. Молодой парень, хулиганского типа, став у входной двери в героическую позу, гнусавым голосом начинает петь сложенные безграмотным сочинителем «патриотические песни». Он поет о сестре милосердия, о храбром прапорщике, о матери, оплакивающей погибшего на поле чести сына... И все это выходит у хулигана так пошло, неестественно и фальшиво, что всем делается неловко и невыносимо тяжело. И все с нетерпением ждут конца этой пытки. И когда она кончается, вздохнувшие с облегчением пассажиры все-таки кладут в шапку любителя легкой наживы бумажные марки—в благодарность за то, что снова можно читать газеты и продолжать оборванную беседу.
На финляндских станциях извозчики из предупредительных превратились в неприступных. Курс рубля упал и они требуют почти двойную плату. Но и этого мало. Они стали очень разборчивы в отношении пассажиров. Завидев полных и обремененных багажом седоков, они кладут ноги на сидения своих маленьких саночек и делают вид, будто заняты, и выбирают пассажиров потоньше, чтобы лошади было легче.

«Кухня ведьмы». Варка ханжи.

На ближайших к Петрограду станциях проживает много специалистов по изготовлению ханжи. Их «фабрики»—настоящие кухни ведьм, на которых изготовляется отрава для фабричного населения Ланской, Удельной и Озерков. Не удивительно поэтому, что в этих районах по праздникам такая масса мертвецки пьяных кандидатов в сумасшедшие дома.



Еще по теме