Продолжаю публиковать материалы из газет 1916 г.
Все даты по старому стилю.
Последнее время в печати все чаще раздаются голоса, утверждающие, что нынешняя война опрокинула все сложившиеся до сих пор понятия о войнах и о законах военного искусства. Говорят, что теперь личная храбрость и доблесть утратили свое прежнее значение, что выгоднее иметь лишний десяток хороших пулеметов, чем батальон храбрецов; что теперь война машинная и побеждает тот, кто в состоянии больше выбросить металла на голову врага.
Отсюда недалеко до вывода, что оборона чуть ли не сильнее атаки и что вся наша энергия должна быть направлена на приготовление пушек, снарядов и других средств разрушения. «Des obus, des canons; toujours des obus, toujours des canons» говорил приезжавший в Петроград французский министр снабжений.
Корреспонденции из Парижа и Лондона, рисуя картины вооружений наших союзников, приготовления ими несметных количеств всяких средств разрушения, еще больше поражают воображение рядового читателя. Создается какое-то совершенно фальшивое представление, будто для победы достаточно заготовить пушек покрупнее да снарядов побольше и засесть с ними за проволочные заграждения.
Конечно полбеды, если бы неправильные представления о войне распространялись только среди штатских людей; к сожалению, и в тылу среди военных приходится иногда слышать мысли вовсе не военные.
Чтобы дать себе ясный отчет в происходящем на наших глазах и вывести правильное заключение, необходимо прежде всего верно ответить на вопрос: что такое вообще война? Есть ли это явление физическое или же более психологическое?
Все великие мастера военного дела единогласно решали этот вопрос в том смысле, что войны, сражения и проч. суть явления психологические; физика в них играет второстепенную роль. Вооружение или поражение есть только средство воздействия на психику врага, — средство, притом не единственное и даже не главное.
Неужели нынешняя война опровергла это положение?
Поручик N по личной инициативе бросился со своей ротой на немецкую траншею, из которой во фланг сильно обстреливался батальон. Вскочив, во главе уцелевших 60 человек, в неприятельский окоп, захватил пулемет, переколол большую часть защитников и взял сотню пленных.
Вот один из тысяч случаев нынешней войны. Другой факт:
Армия генерала Ботмера под угрозой охвата с флангов войсками генералов Сахарова и Лечицкого, покинула позицию впереди Тарнополя, считавшуюся по справедливости неприступной.
К разряду каких явлений отнести все эти бесчисленные крупные и мелкие факты? При чем тут усовершенствования новейшей техники?
Я нарочно подчеркнул слово угроза потому, что оно вызовет у читателя ясное представление о том, что каждый из нас вероятно много раз испытывал в жизни. Вы идете ночью по темной, безлюдной улице; вдруг сзади себя слышите быстрые шаги приближающегося человека. Невольно вас охватывает какое-то жуткое чувство. Вам хочется оглянуться, сойти с панели, пропустить пешехода вперед и проч. Войска Ботмера испытывали аналогичное чувство, значительно усиленное сознанием, что приближается заведомый враг.
Этим объясняются сила и значение маневра, достигающего гораздо более существенных результатов, чем перебрасывание крупными снарядами в позиционной войне.
Как каждый отдельный человек может до известной степени притупить в себе чувство самосохранения, работая над нервами и психикой, так и армии, вырабатывая в себе чувства единения, любви к родине, пренебрежения к смерти, — могут не обратить внимания на маневр противника и доводить дело до физического столкновения, в котором опять-таки решающую роль сыграют более крепкие нервы и психика, менее поддающаяся панике.
Недаром кажется Гинденбург сказал, что войну выиграет тот, у кого нервы крепче.
Нельзя конечно отрицать необходимости усиленного производства средств разрушения и возможного их технического совершенствования, но не следует придавать им того значения, которого они не имеют и иметь не могут.
Если разница в вооружении воюющих велика, то конечно это обстоятельство подавляет психику, гипнотизирует хуже вооруженного. Необходимо однако иметь в виду, что, как всякий гипноз, и этот, выражающийся обыкновенно в распространении паники, скоропроходящ, мимолетен. Если в этот краткий момент цели боя или воины не достигнуты, то в следующую минуту противник приходит в себя и снова готов к отпору. Все повторные давления, как уже знакомые, не производят желанного воздействия на психику.
Если вооружение сторон одинаково, то в сущности совершенно безразлично, будет ли оно состоять из 42-х сантиметровых орудий и удушающих газов или из древних бердышей и пищалей.
Если бы апологеты машинной войны были правы, то все столкновения в рукопашную сделались бы невозможными. Действия происходили бы приблизительно так: постреляли из тяжелых орудий, все впереди на несколько верст разрушили и уничтожили, а затем спокойно перешли вперед на новую позицию. Постреляли еще и опять вперед и т. д. Не нужно было бы и регулярных войск; просто обоз, перевозящий орудия и снаряды.
В действительности ничего похожего на это нет.
Штыковые бои не только вещь обыденная, но почти всегда единственная решающая форма столкновения. Все прочие фазисы боя подготовительные.
Приходится слышать такие речи. «В наше время Суворов выразился бы: пуля умница, но и штык не дурак». Совершенно напрасно исправлять слова великого психолога; он глубже понимал дело и верно выражал суть человеческой психики, которая не изменялась от сотворения мира и не изменится до тех пор, пока люди останутся людьми.
Каждому офицеру известно, что ружья, пулеметы и проч., несмотря на все свое техническое совершенство, стреляют лучше или хуже, в зависимости от нервного состояния людей, ими управляющих. Беспорядочная, безрезультатная стрельба, служащая обыкновенно преддверием сдачи части, явление, сплошь и рядом наблюдаемое в нынешней войне. Не все ли равно, летит мимо сотня или сотня тысяч пуль. Правда, общий процент потерь возвысился, однако очень немного и едва ли превышает для убитых и тяжело раненых 12%. Судя по последним подсчетам германцы потеряли менее 1,000,000 (не считая пленных и возвратившихся в строй), тогда как армии их впитали в себя более 12% всего народонаселения, т. е. около 8,000,000 человек. Можно ли утверждать, что 7 человек сдались или убежали только потому, что убили их восьмого товарища?
«Пуля дура, штык молодец», было сказано именно в том смысле, что стреляет всякий трус, а работать штыком может только человек высокой храбрости, вполне владеющий своими нервами, а потому подавляющий психику врага своею сильной волей.
Правило сосредоточивать превосходные силы на решительном пункте в решительную минуту или еще более выпуклое и яркое Суворовское: глазомер, быстрота и натиск, — кажутся малоговорящими общими местами. В действительности в них заключается целый философский трактат о самой сущности человеческой психологии.
Решительный пункт — это тот нервный узел армии, надавливание на который немедленно отражается парализующим действием на всех остальных ее частях.
Решительная минута — момент наивысшего напряжения психики, за которым начинается разряд нервов в ту или другую сторону.
В этих двух составных частях формулы победы нет ничего физического, и только в третьей — натиске появляется воздействие физической силы.
Однако и в этом третьем члене значительная доля приходится опять-таки на психологическую подготовку войск.
Конечно только талантливый военначальник, обладающий глазомером, может верно определить как место нахождения нервного узла в армии противника, так и наступление психологического кризиса. Заслуга гениальных полководцев в том и заключается, что они ясно доказали существование во всяком скоплении людей именно этих двух критических пунктов, и покуда люди обладают телом, кровью и нервами, никакой арсенал культурно-разрушительных средств, с «большой Бертой» во главе, не уничтожит их. Помочь может только воспитание народа, о чем немцы, как я укажу ниже, главным образом и позаботились.
Если пристально следить за ходом нынешней войны, то мы на каждом шагу увидим полное торжество этой старой трехчленной формулы победы, и если иногда она не проявляется слишком ярко, то исключительно по причине громадности пространств, на которых происходят столкновения. Трудно уловить равнодействующую всех отдельных операций, определяющую собой общее стратегическое положение.
Германцы отлично понимали, что их чудовищные орудия, огромное количество заготовленных снарядов, удушающие газы и проч. не могут долго подавлять психику врагов, что союзники скоро очнутся и организуют контр-вооружение. Вот почему они держали свои вооружения в таком строгом секрете, да и самую заготовку всех этих средств разрушения начали незадолго до войны, организовав предварительно всю жизнь страны так, как того требовали цели войны.
Говоря о поразивших наше воображение вооружениях центральных держав, мы до странности мало обращаем внимания на другую подготовку немцев, гораздо более важную и трудную, на которую ими и было обращено главное внимание. Я говорю о психологической подготовке всего народа, начавшейся очень давно, давшей пышный расцвет и вылившейся в уродливую форму какого-то психоза.
Кто-то сказал, что в 1870 году французов победил немецкий школьный учитель. К сожалению, мы не заметили, что после франко-прусской войны школьный учитель проявил особо энергичную деятельность, направленную к созданию в народе крепкого единения, к непомерному развитию узкого национального эгоизма, к признанию всего не немецкого низшим, годным только на подстилку.
К счастью они пожелали сразу достигнуть таких целей, которые слишком глубоко захватывали жизненные интересы других народов, и на этом их дело сорвалось. Хотели проглотить слишком большой кусок и..........подавились.
Изучая прежние войны 19-го века (кроме Отечественной), не трудно видеть, что все они кончались довольно быстро и как-то условно. Повоевали до тех пор, пока не надоело, потом протянули друг-другу руки, и все пошло по старому. Франко-прусская война глубоко затронула интересы французов, однако положение их дезорганизованной страны, с народом, потерявшим крепкое национальное самосознание, было критическим, и мир был заключен.
Очевидно немцы рассчитывали после первых ошеломляющих успехов заключить мир, и если бы они удовольствовались благоразумно малым, кто знает, может быть это им и удалось бы. Но «старый немецкий бог» попутал их и погубил. Нероятнее всего, что они не могли умерить своих аппетитов. Двинувши народное самосознание на слишком скользкий путь, они катились по этому пути до естественного конца, т. е. до падения в бездну. А между тем исход неумеренных запросов предвидеть было не трудно. Еще в 1909 году, разбирая возможности предстоящей войны *), я предсказывал, что она не может окончиться как предыдущие войны условно. Что ею будут задеты слишком жизненные интересы русского народа, а потому никакие
*) См. «Разведчик» 1909 г. 977 «Предстоящая война».
захваты западных губерний не помогут; война окончится только фактическим задушением одного из борющихся. Доказывал я, что такими задушенными могут быть только немцы.
Вот та нравственная психологическая подготовка, которую нам необходимо было бы перенять. Крайности нам не опасны, ибо не в нашем характере и не привьются.
С самых малых лет, со школьной скамьи, каждому немцу внушалось, что он господин над миром, что он высшее существо и все другие народы только подстилка для него. Немудрено, что через два-три поколения каждый «бош», будь он крайний консерватор или непримиримый эсдек, мечтал только о «Deeutschland uber alles». Как это далеко от той экспортной космополитической жвачки «made in Germany», которою разные Бебели и Либкнехты окормили наших «левых».
Вглядываясь в ту уродливую форму, в которую вылилось немецкое народное самосознание, мы встречаем знакомые черты.
Немецкий народ избранный и самим Богом предназначенный господствовать над всем миром. В частности в настоящей войне ему повелено истреблять всех сопротивляющихся вплоть до жен, детей и разрушения их городов. Не правда ли как это напоминает Библейского Иегову и его избранный народ. Ведь тому тоже обещано мировое господство и повелено было истреблять народы. Но евреи действуют гораздо умнее и избирают лучшие средства. Испытав неудачу в самостоятельной жизни, они ищут господства над миром путем внедрения в чужие народности и подавления их психики... тоже металлом.
Возвращаясь к первоначальной теме, я обращу внимание читателя прежде всего на то, что на различных театрах войны события развиваются разными темпами.
На Кавказском фронте они идут быстро и задержки в Персии и на Муш-Битлисском участке не могут быть продолжительны. Здесь по-видимому все более или менее ясно, и без боязни большой ошибки можно предсказать, что к концу будущего года Турция будет выведена из строя.
Однако вряд ли это освободит Кавказскую армию. Придется оккупировать дезорганизованную страну, по которой будут бродить остатки разбитых и разоруженных армий. Взбаламученное море еще долго будет кипеть. Не мешало бы нам в это время организовать, как собственные, те области, которые России необходимы: побережье Черного моря, Босфор, Дарданеллы и Константинополь.
От выступления Румынии зависит и более быстрая ликвидация Болгарии. Во всяком случае с ней большой затяжки не будет.
На австрийском фронте, как со стороны Италии, так и с нашей события развиваются тоже достаточно быстро. Можно сказать, что сопротивление Австрии уже сломлено и ей не встать, конвульсии будут продолжаться, пока жива Германия.
Несомненно у Германии средства борьбы идут на убыль, а у союзников увеличиваются. Но когда наступит конец сопротивлению немцев даже приблизительно предвидеть нельзя, хотя в исходе сомневаться трудно.
Только когда покажутся явные признаки упадка духа у немцев, можно будет более или менее верно определить приближение конца; до тех же пор всякое предсказание будет гаданием на кофейной гуще. Лично я думаю, что война продлится еще несколько лет.
Главное хоть и поздно, но необходимо взяться за воспитание народной психологии в духе любви и уважения ко всему своему родному и в духе полного единения. Пример германцев достоин подражания.
Как это сделать?
Здесь я должен поставить точку и положить перо, ибо вопрос вовсе выходит из специальной стратегической области.
Одно можно сказать:
необходимо начинать с самого низа, с простого серого мужика и это по двум причинам:
во-1-х этот материал составляет огромную силу и главную основу нашего государственного бытия;
во-2-х война всколыхнула всю эту массу, до сих пор мирно спавшую.
Она вступила в соприкосновение с народами западной Европы и невольно пришла в брожение: народились новые, совершенно не предвиденные и многочисленные вопросы, удовлетворительно разрешить которые без руководства крестьянству не под силу.
Повторяю воспитание нашего серого люда откладывать нельзя.
Барон Н. А. Фиркс.
Еще по теме
| 