Материал из журнала "Пробуждение" № 12 за 1916 года.
События огромной важности нарастают одно за другим.
Героическая оборона Вердена, куда германцы стянули множество сил, разрушила все расчеты врагов. Три месяца бешеных германских атак и свинцовый ураган тяжелых орудий не поколебали твердыни доблестной старой французской крепости—оплота Парижа и Франции. Огромная, кровавая жертва, ежедневно приносимая германцами под Верденом, не принесла им никаких выгод. То«кровопускание» миру, о котором, как об очистительной жертве, много толковал германский герой, прославленный немцами, «солдатофон» фельдмаршал Мольтке, под Верденом обратилось в кровопускание самой Германии.
«Гениальный» план разгрома Франции, придуманный так великолепно в теории Мольтке I, оказался на практике, в исполнении наперсника Вильгельма Мольтке II, неосуществимым. Не удался первый «молниеносный» удар на Францию, не удался и второй затяжной удар под Верденом. Скалистые берега Мааса преградили вход в сердце Франции германцам. Верден оттянул к себе германские полчища, парализовал их силы безуспешной борьбой.
В то же самое время на сцену выступил новый фактор: полная согласованность действий союзников на всех фронтах; весь их фронт стал как бы единым: различными, но прочно спаянными звеньями одной цепи, растянувшейся на тысячеверстное пространство.
Осуществилось недавно еще казавшееся неосуществимым. Русские войска вошли в соприкосновение с французскими, и Франция увидела у себя русские отряды. В далекой Месопотамии, где, отрезано, на верховьях Тигра бились с турками английские войска экспедиционного корпуса, появилась русская кавалерия...
Этот переход стал достижимым лишь после тех подвигов, которыми ознаменовала себя наша кавказская армия. Над неприступным «нагорным» Эрзерумом уже развевается русское знамя. Тот самый Эрзерум, который дважды был взят нами и воспет нашим Пушкиным, снова наш. Но Эрзерум не просто богатый город и сильная крепость, окруженная естественной защитой горных кряжей. Он—сердце Армении, некогда богатой и славной культурной страны...
Армянское царство пало, но жив дух армянского народа, в вековой неволе не утратившего мечты о восстановлении славного прошлого, дум о своей свободе. Среди развалин на обломках зарождается великая завязь новой жизни обесчещенной, угнетенной страны. Вестниками ее освобождения является русский народ; с Волги, Оки и Камы, со степей Дона и раздолья Днепра, он уже движется по каменистым тропам горной Армении, возвещая новую быль измученной земле. Целые века ждала она конца кошмарной сказки—турецкого засилья— и начала новых времен, предсказанных ее провидцами, ее постами, ее героями...
Конца такого же кошмара дождался и древний Трапезонд, столица трапезондского христианского царства, обращенного в провинцию Оттоманской империи...
Из Персии, недавно еще предоставленной в полное распоряжение германской авантюры, идут те же бодрые вести. Недавние гнезда германско-австрийской агитации,—персидские города,—заняты русскими войсками. Трудно проходимый горный рубеж, отделяющий границу Персии от Турции, уже перейден ими...
Блестящие победы в азиатской Турции явились первым благовестием новой весны и улыбнувшегося нам военного счастья. Они окрылили новыми надеждами всех союзников, показав воочию, что для великого нет пределов.
Переброска русского корпуса вокруг Европы, морем в Марсель доказала, что хозяевами морей являются союзники, что Англия, действительно, стоит на страже морского простора от разбойничьих нападений германских лодок.
Морской бой, в который английская эскадра вынудила вступить германскую в Немецком море подчеркнул еще раз, что созданная легенда о всемогуществе германского флота действенна только до тех пор, пока этот флот стоит запертый, как драгоценная реликвия, в Кильском канале.
Все готовящиеся германцами операции на Риго-Двинском фронте не получили осуществления. Неуспех самих германцев под Верденом заставил их замедлить операции на всех фронтах. Разбитая на голову Турция требует немедленной помощи.
Германские корпуса и германско-турецкие паши не влили новых сил в турецкую армию. Германские инженеры не помогли ни Эрзеруму, ни Трапезонду, ни Мосулу. Германские интриги в Персии также не дали желанных результатов.
Оне произвели бурю в стакане воды, но не зажгли воинственным огнем персиан. Болгарская помощь оказалась действительной для разграбления беззащитной Сербии, покинутой ее армией. Сербские селяки—дети, жены и старцы—увидели воинственную доблесть болгар над беззащитными. Не сербская армия, подобно знаменитым в истории десяти тысячам греков, сумела сохранить все свои боевые качества. Болгары не вплели ни одной лавра в состязании с нею, и вообще о болгарских успехах ничего не слышно.
По стопам Болгарии, на том же поводу у Германии, идет и Греция.
Равнодушно внимая ужасам войны, Греция ведет позорную двойственную политику. Король Константин, возглавляющий эллинское королевство, обнаруживает все признаки своих симпатий Германии. Бывший министр-президент Венизелос— глава и выразитель большинства эллинскаго народа—открытый друг политики держав согласия. Но король—у власти; Венизелос—в отставке. Большинство в Греции еще выражает голоса правительства, состоящего из меньшинства, из кучки царедворцев. Повторяется слово в слово то, что было уже разыграно с таким успехом Фердинандом в Болгарии.
Прежде выжидали «момента» Болгария и Греция. Теперь выжидает одна Греция. Казалось бы, вопрос ясен. Германия и Австрии не двинули пальцем для дела восстановления независимости эллинов, тогда как Англия выслала таких борцов за свободу Греции, как лорд Байрон, Франция пестовала всходы свободы эллинского народа и грудью отстаивала ее Россия, сама бившаяся в тенетах крепостной неволи. Недавняя рабыня Турции забыла весь позор своего прошлого и, подобно рабыне, готова ликующе воссесть за трапезу, предложенную ей бывшей ея госпожой.
Не пропуская через свои пределы, обрекая на бездействие сербскую армию, Греция явно играет в руку наших врагам. У самих границ также «строго» нейтральной Румынии грохочут снова пушки и идет бой, беспримерный в летописях истории.
Год назад, когда за недостатком боевых припасов наша армия вынужденно покидала пределы Галиции, когда эфемерный успех был на стороне Германии, колебания и нерешительность и Греции и Румынии были еще объяснимы: с наименьшим для себя риском они обе готовы были примкнуть к победителям, чтобы урвать и на свою долю клок от победной добычи. Сохраняя свежее нетронутое войско, они могли вмешаться в последнюю минуту войны, чтобы добить побежденного и получить право на награду за услугу от победителя. Расчет прост: выгоды всегда на стороне силы. Какая-либо мораль или нравственное чувство здесь не при чем: хам остается всегда хамом.
Но конец наступает иногда гораздо быстрее, чем это предвидят самые дальновидные политики.
Несомненно, что конец Турции уже наступил, что никакие германские «инструкторы» не помогут ее дряхлеющему телу. Несомненно также, что начало конца Австрии уже яснеет. Последний разгром австро-германской армии на Стрыпе и Стыри таков, что половина ее выведена из строя, а другая поспешно отступает пред преследующими ее русскими войсками. Снова, как год назад, древняя Галицкая Русь видит приближение 6ратьев-освободителей; снова по историческим святыням исконной русской земли проходит наша армия, продвигаясь ко взятому с боя и очищенному без всякого боя славному Львову. На границе с Румынией идут ожесточенные бои и центр Буковины—Черновицы— уже вновь перешел к нам.
Русская армия показала всему миру еще раз свою боевую славу. Труды общественных организаций, возглавляемых нашим народным представительством, не пропали даром. Эта армия, во дни Сухомлиновых страдавшая от отсутствия боевых средств, за год общественной работы обильно снабжена ими На свинцовый ураган австро-германцев она отвечает таким же ураганным ливнем. Последняя надежда австрийцев на существенную помощь германцев пала. Верден стоит незыблемо. Успехи турок сводятся к отступлению; успехи болгар равны нулю, а наступление на Ригу и Двинск парализуются общим успехом всех согласованных союзных действий.
Вместо «молниеносных ударов» приходится вести затяжные действия под Верденом; помогать отступить туркам и вместе с австрийцами искать спасения в бегстве, очищая Галицию.
Если это не конец, то начало конца, естественный перелом хода войны, знаменующий полное крушение всех кланов германской стратегии, всех вожделений Вильгельма 1 и его наперсников. Разгром Франции не удался. Русская армия стоит во всеоружии, тесно спаянная с народом. Царица морей, Англия, осталась той же царицей. В итоге почти двух лет войны лишь одно: оскудение самой Германии.
Вл. Новоселов.
Еще по теме
|
