(Окончание. Начало)

Заключение

Минувший год торжества железа и крови не принес Европе решения ее жгучих вопросов, и яркое солнце мира и счастья даже отдаленным блеском своих лучей не озарило мрачного небосклона человечества.

Безумный народ, зажегший и раздувший до титанических размеров огонь вражды и злобы, за долгие месяцы минувшего года, путем страшного напряжения и жертв, овладел клочком нашей земли. Но того ли он хотел, когда вынимал свой меч из ножен и с яростью давно подготовлявшегося убийцы вонзал его в тело слишком доверчивого соседа.

Нет. Иные планы роились в его голове, иные расчеты питали его воспаленный мозг. Он думал, что первые успехи и первый гром его побед заставят нас пасть к его ногам и просить мира и пощады.

Но вышло иное. Россия скоро стряхнула с себя первое горькое и тяжелое чувство утраты. Призвав на помощь хладнокровие и рассудок; она увидела, что утрачено лишь то, с чем еще задолго до войны мирилась здравая стратегическая мысль, и что принесенная жертва не больше, как следствие исторических причин, в свое время передавших в наши руки так называемый польский передовой театр.

Россия вместе с тем с гордостью и спокойным чувством за свое будущее видит, что цела и могуча ее родная армия, единственно верный и прочный залог победы, что не иссяк еще порох в пороховницах, что сильные руки русского богатыря ждут случая вновь в лютом бою схватиться с врагом, что этот враг не сегодня, так завтра надорвет свои силы. России ясно, что, как бы громко ни трубили немецкие фанфары, как бы ни стремились германцы слиться с Востоком, им не перенести ни потери всех колоний, ни той отчужденности от остального мира, которую создали железные стены союзных армий и морское владычество их флотов.

Срединные империи могли, конечно, помириться на время с необычайными неудобствами и лишениями, созданными войной, но жить так бесконечные годы им не под силу. Вот почему первые слова о мире пошли из Германии. Сильный не будет говорить о мире. Он знает, что к нему придут просить о нем... Кто не понимает, что настоящее положение наших противников достигло тех форм, когда им наиболее выгодно искать примирения и, поступаясь под благовидными предлогами многими успехами, добиться временной передышки и прежней свободы для новых вооружений и новой войны.

Но именно этого-то и не будет. Призрак будущих новых ужасов и полной тревог дальнейшей жизни государства властно требует добиться победы теперь же и в один, хотя тяжкий и долгий прием, решить задачу: быть ли Европе под германским игом, или не быть?

Где признаки того, что мы и союзники не в силах жить той жизнью, которой прожили минувший год? Переживаемые тяготы ничего не говорят и разве их нет у неприятеля? Только свое виднее и чувствительнее.

Главное же—наша армия цела и сильна. В средствах мы с каждым днем богатеем, а про союзников и говорить не приходится.
Будем же по-прежнему тверды, настойчивы и непоколебимы,—в этом победа. Будем заражать этим и себя и других. Будем всегда перед глазами иметь эволюцию, которая за полтора года войны уже низвела Германию и ее вассалов со степени вооруженного превосходства над союзниками на степень, когда им приходится всеми способами искать скорейшего мира.

Кавказский фронт

Начало января 1915 года на кавказском фронте ознаменовалось переломом в ходе Сарыкамышской операции, предпринятой турками в декабре 1914 года. Враг, достигший было Сарыкамыш-Карсской железной дороги, вследствие предпринятого нами контрманевра, бежал в сторону Ольт и Бардуза, оставив в наших руках, в качестве трофея, целиком весь IX армейский корпус, и только арьергарды XI и жалкие остатки X корпуса, руководимые Энвером-пашой, прибывшим в Армению, пробовали задержать на Караурганских и Зивинских высотах наш стремительный натиск.

В конце концов в первых числах января 1915 года сопротивление турецких войск на Саганлугском направлении, благодаря талантливому руководству генерала Юденича и героическим усилиям наших войск, проявивших присущее им упорство, наступавших по грудь в снегу, часто шедших под огнем противника по занесенным снегом горным тропинкам,—было сломлено.
Зивино-Караурганская победа завершила Сарыкамышскую операцию.

Покончив с главными силами третьей турецкой армии, так смело, по указке немцев ринувшейся в опасную авантюру, нами было обращено внимание в первые же месяцы 1915 г. на очищение южной части Батумской области и приграничной части Ольтинского округа от турецких войск, в ряды которых стали некоторые наши аджарцы (населяющие Батумскую область).

Начав операцию вытеснения врага со стороны Черного моря и от Ардагана, наши войска уже в половине февраля овладели важным для турок в военном отношении портом Хопой, куда на судах подвозились турками боевые припасы и войска, следовавшия затем в район Артвина. В начале марта нами было захвачено на берегу Черного моря сел. Архаве, а затем, с занятием в середине итого же месяца гор. Артвина и м. Црии, мы изгнали совершенно врага из наших пределов и прочно заняли линию Архаве—пункт слияния р.р. Чороха и Ольты-су.

Вместе с очищением Батумской области в Аджарии и Шавшении наступило успокоение, причем бывшие повстанцы слагали оружие и являлись с повинной, сдаваясь на милость победителей.

К концу же марта месяца нами был очищен Ольтинский округ, а вскоре, после короткого удара, мы далеко продвинулись на запад по долине р. Ольты-су. Кроме того, в феврале и марте месяцах мы овладели чрезвычайно важным на передовом турецком театре Карадербентским проходом и прилегающим к нему районом, служащим для связи между Гиассинской и Алашкертской долинами.

В Персии—в Западном Азербайджане, примыкающем к кавказско-турецкому театру, после Тавризского разгрома, турки были отброшены к югу— за Урмийское озеро и в районы Дильмана и Котура, где до средины апреля они удерживались пассивно; получив же подкрепления со стороны Вана и Башкалы, оттоманские войска, находившиеся под командой Халил-бея, сделали в средине апреля попытку продвинуться в Хойский район, но были разгромлены стремительно перешедшими в наступление нашими войсками и бежали, бросая артиллерию и обозы, в Ванский район.

В развитие этой операции решено было разбить и рассеять все турецкие войска, находившиеся между Ванским и Урмийским озерами, для чего было предпринято наступление на Мелязгерт и к Вану и, наконец, в санджак (губернаторство) Хеккиари.

В итоге этого наступления, к началу мая месяца нами были заняты весьма важные в Ванской котловине пункты гор. Мелязгерт, Арджиш, Адильджеваз и Ван. Вскоре после этого мы захватили гор. Башкалу и м. Дизу Гяверскую. Вследствие занятия означенных пунктов и продвижения нашего вдоль южного берега Ванского озера, для остатков корпуса Халил-бея, оперировавших в Хеккиарийском районе, прямые и лучшие пути отступления к Битлису и в северную Месопотамию оказались отрезанными, и части этого корпуса, цепляясь в горных трущобах Джуламеркского района за высоты, превосходящие 10.000 фут. над уровнем моря, были в конце концов разбиты и частью окружены, а частью рассеяны.

Впоследствии жалким остаткам корпуса Халил-бея, без артиллерии и обозов, едва удалось собраться в районе Битлиса и Ревандуза.

Параллельно с этим нашим наступлением в Ванский район мы продвинулись на западных и южных берегах Урмийского озера и к середине мая месяца заняли Ушнуэ и Соудж-булаг. Таким образом, благодаря энергии и боевым трудам войск Кавказской армии и вновь обнаруженному генералом Юденичем искусству руководства, в течение месячного периода мы овладели обширным Ванским районом и частью Мушского санджака, уничтожили сводный корпус Халил-бея и очистили от регулярных турецких войск все пространство между Ванским и Урмийским озерами.

Турки, озабоченные нашим наступлением севернее Ванского озера, в июле месяце начали сосредоточивать к району Хныс-кала и южнее значительные подкрепления, которые, вместе с находившимися к западу от Мелязгерта войсками, образовали группу в одиннадцать дивизий, т. е. около 100 батальонов.

Наши войска, искусно маневрируя, завлекли за собою в Алашкертскую долину зарвавшегося противника, а затем, закончив необходимую перегруппировку, 23 июля совершенно неожиданно обрушились на турок как со стороны Ахтинского перевала и Диадинской долины, так и со стороны Даяра, т. е. во фланг и тыл противнику.

Означенная турецкая группа войск, поставленная в критическое положение, отхлынула из Алашкертской долины в долину р. Евфрата, по которой проходят пути в район Мелязгерта. Угрожаемые нашей обходной колонной со стороны Дутаха, турки, теряя артиллерию, обозы и снаряжение, бежали к западному берегу Ванского озера и с тех пор в течение второй половины 1915 года наступления на кавказском фронте не предпринимали,- причем до конца 1915 года на фронте Кавказской армии происходили лишь мелкие стычки, имевшие наиболее оживленный характер к югу от Ванского озера и в районе Ушнуэ и Соудж-булага, где группировались курдские скопища, поддержанные регулярной турецкой пехотой.

В то время, как последняя треть года на кавказско-турецком фронте отличалась сравнительно затишьем, на персидском театре с ноября месяца деятельность немцев и турок в стране «Льва и Солнца», направленная против нас и англичан, привела к необходимости принять решительные меры в западной зоне сферы нашего влияния, приведшие к наступлению наших войск к трем главнейшим центрам Ирана: Тегерану, Хамадану и Куму. В результате, нами были заняты, после разгрома отрядов, навербованных немцами и турками из восставших жандармов и муджехидов (т. е. персов, ставших на защиту ислама), Хамадан и Кум; что же касается Тегерана, то наши войска, не вступая в таковой, находятся от его ворот в одном переходе. С занятием Хамадана наши войска приблизились к Месопотамскому театру (где находится англо-индийский экспедиционный корпус), от коего они теперь отстоят в расстоянии около 300 верст.

В итоге активной борьбы в 1915 г. на передовом армянском и персидском театрах кавказская армия, как видно из прилагаемого чертежа, сделав захождение левым своим флангом и продвинувшись правым флангом и центром, далеко вторглась в территорию противника, привела в полупараличное состояние противостоящую ей третью турецкую армию и протянула свой стратегический фронт (считая по воздушной линии от устья реки Архаве, впадающей в Черное море, через персидские города Хамадан и Кум, до селения Кереджа—вблизи Тегерана) на 1.350 верст.

Еще по теме