Первая мировая война. 28 (15) января 1915 года - 29 Января 2015 - Дневник

В Восточной Пруссии, в районе Пилькаллена, 12-го января наши части, перейдя в наступление, с боем оттеснили противника на линию Мальвишкен—Ласденен. При этом немцев приходилось местами вышибать из занятых ими пунктов штыками.

На правом берегу нижней Вислы в течение прошедших суток, 12-го января, продолжалось частное наступление передовых частей и перестрелка. Огнем нашей артиллерии в районе Вышегрода разбит на левом берегу Вислы неприятельский наблюдательный пункт.

На левом берегу Вислы немцы вновь неоднократно пытались наступать в районе деревень Боржимов—Гумин, как вечером 11-го, так и в течение дня 12-го января, но были отбиты, понеся большие потери.

В районе деревень Грабския Буды и Руда (северо-восточнее Скерневиц) огнем нашей артиллерии приведены к молчанию две немецких батареи.

В Галиции деятельность противника впереди фронта Яслиска—Ужок—Нижнее-Веречке—Майданна усилилась. Помимо артиллерийского огня неприятель вел энергичное наступление в нескольких направлениях, причем почти всюду был отбит. Нами взято в плен три офицера и около 300 нижних чинов.

В Буковине без существенных перемен.

12-го января неприятельский цеппелин, появившийся над Либавой, бросил девять бомб, не причинивших вреда, и направился к границе. Близ Виргена дирижабль был подбит нашим огнем и упал в море в 1 1/2 верстах от берега, где его окончательно расстреляли и потопили прибывшие из Либавы буксиры. Экипаж дирижабля в числе семи человек взят в плен.

От штаба кавказской армии

В Зачорохском крае и в ольтинском направлении происходят небольшие бои.

На прочих участках нашего расположения без перемен.

С театров военных действий

Германский театр военных действий.

14-го января.

Бои в районе лесов к северу от Пилькалена и Гумбинена продолжались, причем на некоторых участках мы успешно продвинулись вперед. На остальном фронте нашего расположения в Восточной Пруссии 14-го января прошло спокойно, но в районе к северо-востоку от Даркемена, близ Альт-Майгунишкена, немцы вели атаку на наши позиции; отбитые нами, они отошли обратно в свои окопы.

На правом берегу Нижней Вислы продолжались стычки передовых частей.

На левом берегу Вислы, в раионе Боржимова, паши войска, при содействии сапер, повели в ночь на 14-е января атаку на неприятельские сапы и выбили из них немцев, забросав их ручными гранатами. Днем 14-го января немцы в том же районе переходили в наступление, но успеха не имели. Столь же неудачно неприятель переходил в наступление в районе деревни Воля Шидловская. За истекшие сутки на фронте левого берега Вислы продолжалось артиллерийское состязание, причем наша артиллерия успешно обстреливала позиции противника, приведя к молчанию несколько его батарей и видимо нанеся большие потери немцам в окопах; так, например, в районе деревень Жидомице было ясно видно, как немцы из окопов выносили много раненых и убитых.

Галицийский театр военных действий

14-го января.

В Галиции в Карпатах на фронте от Дуклинского перевала до железной дороги Стрый-Мункач в течение 13-го и 14-го января бои развивались для нас успешно. Особенно в районе к юго-западу от Дуклы; наступавшие здесь части энергичным натиском заставили неприятеля 13-го января поспешно отступить, причем отходя он бросал патроны, снаряжение и шанцевый инструмент.

В раионе Цехане—Долхоны мы овладели 14-го января неприятельским редутом и окружили соседний с ним другой редут. Во время этих боев нами взяты пленные офицеры и нижние чины, но число их пока не выяснено. На некоторых других участках того же общего фронта неприятель пытался препятствовать нашему передвижению, а местами даже переходил в наступление, но везде австрийцы не имели успеха.

В Буковине без существенных перемен. Продолжались стычки передовых частей и артиллерийский бой.

Турецкий театр военных действий

14-го января.

На Сарыкамышском фронте вечером одна из наших колонн, пользуясь сильной метелью, перевалила горный хребет и штурмом овладела селением Горнес (в 20 верст. к юго-западу от Ольты), где взяла в плен начальника 30-й турецкой дивизии со штабом, шестнадцать офицеров, 7 врачей, 860 аскеров и захватила три горных орудия, более 200 винтовок, вьючный транспорт и много боевых и продовольственных припасов.

Франко-Бельгийский театр военных действий

14-го января.

В Бельгии позиции германцев были обстреляны артиллерийским огнем, причем часть их траншей была разрушена. К югу от Лиса английская артиллерия удачно обстреливала дороги и пункты скопления германских войск.

На участках Арраса, Альбера, Руа, Нуайона и Суассона с перерывами происходила артиллерийская и ружейная перестрелка. В некоторых пунктах германская пехота пыталась выходить из траншей для атак, но немедленно была отбиваема энергичным огнем.

В районе Кранн — Перт общие потери германцев за 12-е и 13-е января достигли численности одной бригады. О больших потерях свидетельствуют также все германские пленные. Потери союзников убитыми, ранеными и пропавшими без вести за эти два дня составляют около 800 человек и объясняются в некоторых случаях ожесточенностью боя. В частности, отряд в 200 человек, который, вследствие обвала входа в заброшенную каменоломню, оказался запертым, вынужден был сдаться. Благодаря контратакам, французы вновь завладели всем уступленным пространством.

На реймском участке и на участке от Реймса до Аргонн происходило артиллерийское состязание, причем французы имели перевес над неприятельской артиллерией.

Три атаки германцев в Аргоннах у Фонтэн-Мадам, предпринятые в 6 и 10 часов утра и в 1 час дня, были совершенно отражены, точно также были отбиты атаки германцев в лесу Айа, к юго-востоку от Сен-Миэля. Неприятельские отряды были отброшены у Парруа и Бюр.

В Вогезах французы заметно продвинулись вперед к северу от Сенона и на склонах Мер-Апри, где они отбили у неприятеля территорию протяжением в 400 метров. Они также выдвинулись к юго-западу от Сенона и в Банде-Сайте, близ Лонуа.

В Эльзасе французы продвинулись в районе Аммервилье — Нижний Бурнгаупт, причем они сохранили за собою занятую территорию. Близ Серне была отбита атака батальона германских войск.

Судя по трупам, найденным 12-го, 13-го и 14-го января на полях битвы к востоку от Пира, у Лабассе и Кранна, а также в Аргоннах, Вевре и Вогезах, потери немцев за эти три дня по-видимому превышают 20.000 человек.

Обзор военных действий „Армейского Вестника“

На русском фронте

Обзор военных действий „А р м е й с к о г о Вестника“ за 13 января.

В Восточной Пруссии происходили столкновения разведывательных партий и на некоторых участках перестрелка.

На правом берегу нижней Вислы 10 и 11 января происходил ряд мелких столкновений. В районе Линно немецкие части, занимавшие Блинно, под нашим натиском отошли к Стемпе.

На левом берегу Вислы почти перед всем нашим фронтом противник оставался пассивным, развивая местами сильный артиллерийский огонь. Только в районе Гумина 10 января им была сделана попытка наступления, остановленная нашим огнем, да у Боржимова не прекращалось прикрывавшееся щитами движение немцев сапой. Наши разведчики по ночам производили поиски, разрушая и уничтожая местами проволочные заграждения противника.

В Западной Галиции шла артиллерийская перестрелка.

В Карпатах на ужгородском и мункачском направлениях за эти дни противник начал проявлять усиленную деятельность.

На фронте от Яслиска до направления Мункач-Стрый австрийцы повели наступление.

11 января они произвели ряд стремительных атак против наших войск, продвинувшихся вперед, в окрестностях Яслиска, но понесли большие потери. Нами захвачено много пленных в районе Мезо-Лаборч. Тогда же был ряд повторных атак противника на высоты у Яворника, но нашей молодецкой контратакой он был отброшен, при чем захвачено 3 офицера и 300 нижних чинов в плен. Противник повторял атаки, но безуспешно, неся большие потери.

На мункачском направлении, в районе Нижне-Верецко, с утра 11 января началось наступление значительных сил противника. Бои продолжаются.

О значении Великобритании в мировой борьбе

Статья кн. М.М. Кочубея.

В последнее время в известном кругу замечалось скептическое настроение относительно значения Великобритании в войне, которую справедливо назвали «мировой борьбой». Выразители этого настроения пользовались понятным интересом широких слоев русской публики к настоящим событиям, чтобы исподволь распространить зародыши недоверия к Великобритании. Подпольная работа этого кружка, стремящегося к тайному дискредитированию нашей английской союзницы в глазах русского общества, могла бы вызвать весьма нежелательные последствия, если бы цель и побудительные причины его условного скептицизма не были нам слишком хорошо известны.

Действительно, еще не так давно, чуть ли не накануне войны, известная группа влиятельных лиц заявляла сплошь да рядом, что сближение русской державы с Великобританией в ущерб Германии шло вразрез не только с традиционными основами внешней политики России, но и с консервативными принципами русской державы. Против такого мнения вряд ли стоит спорить – факты говорят сами за себя. Последствия политики защиты Россией, совместно с Пруссией и Австрией, консервативных основ в Европе, привели нас, во-первых, к спасению Австрии в 1848 году, во-вторых, к созданию Германии в 1871 году и, наконец, к Берлинскому договору в 1878 году. Эти три крупных политических события, вытекающие, в сущности, одно из другого, в общем привели русскую политику к полной несостоятельности.

Не случись удара руля, направившего при царствовании Александра III судьбу России на иной путь, мы бы еще теперь покорно скитались вслед за политическими деятелями Берлина и Вены. Во что обошлось России небескорыстное попечение этих «честных маклеров» – каждому из нас доподлинно известно. На этот счет двух мнений не может быть. Впрочем, последний торговый договор, заключенный нами с Германией, после несчастной экспедиции в Маньчжурию, может свидетельствовать, во что нам обошлось мнимое соболезнование, проявленное Германией к нашим временным неудачам на Дальнем Востоке.

Проученная горьким опытом, Россия, наконец, вошла в состав политической комбинации, которая связала ее судьбу с двумя самыми просвещенными и либеральными государствами Европы. Тройственное согласие, превратившееся на поле сражения в тройственный союз, отстаивает с оружием в руках самые высокие идеалы современной культуры: право на мирный труд больших наций и свободу жизни небольших государств.

На этом славном поприще Великобритания выступила с нами во всеоружии, предоставляя в общее дело свои обширные политические, военные и экономические ресурсы. В настоящее время, когда тайные сподвижники германофильства стараются исподволь умалить участие Великобритании, интересно сделать краткий обзор значения и смысла этого участия.

Во-первых, если столкновение между славянством и германизмом приняло размеры мировой борьбы, то в этом мы всецело обязаны участию Великобритании в этой борьбе. Достаточно внимательно ознакомиться хотя бы с оранжевой книгой, чтобы придти к такому заключению. Действительно, после того, как граф Пурталес бросил, без всякой причины, дерзкий вызов России, германское правительство немедленно обратилось в Париж и Лондон с предложением о «локализации конфликта» в пределах борьбы между Австро-Венгрией и Россией. Цель предложения берлинского кабинета была вполне ясна. Германия желала получить возможность изучить будущего противника, его способ ведения войны, его боевые средства перед тем, как выступить против него с оружием в руках в удобный момент.

Нужно сознаться в том, что попытки, сделанные в этом направлении в Париже фон-Шеном, могли бы в известной степени увенчаться успехом, если бы Великобритания оказалась на их стороне или, по крайней мере, отнеслась к ним равнодушно.
В политических сферах демократической Франции панславизм нередко пользовался лишь ограниченными симпатиями; его остерегались, на него часто смотрели как на постоянный зародыш международных недоразумений. При таких условиях, французское правительство могло относиться, на первых порах, сдержанно к недоразумению, возникшему между Австрией, Германией и Россией, как бы исключительно из-за защиты престижа Сербии.

Вот отчего оно желало заручиться в глазах французской демократии если не прямым участием Великобритании в данном конфликте, то, по меньшей мере, ее симпатиями. Лондонский кабинет оценил затруднительное положение французского правительства с глубокою политическою проницательностью, вследствие чего, он, подготовив общественное мнение Англии к грядущим событиям, воспользовался возмутительным нарушением Германией бельгийского нейтралитета, чтобы выступить активно в борьбу. Это выступление Англии во имя высокого идеала и придало конфликту характер «мировой борьбы», начатой тройственным согласием с целью сокрушения деспотизма германского милитаризма. Участие Японии в качестве союзницы Англии явилось прямым следствием этой идейной постановки. С русской стратегической точки зрения последнее обстоятельство свидетельствует о громадном значении участия Великобритании в настоящей войне.

Но изложенными соображениями еще не исчерпывается политическое значение Великобритании. Теперь ее правящие сферы стоят на страже добрых отношений между союзниками. С другой стороны, английская пресса, находящаяся, по справедливости, во главе мировой прессы, разъясняет и освещает в должном свете происходящие события. С одного конца земли до другого ее многочисленные органы поддерживают и разглашают великодушные стремления союзников, борющихся за торжество правды. Таким образом, систематическим способом опровергаются гнусные измышления и клевета, распространяемые рептильными листами германской публицистики.

В экономическом отношении участие Великобритании не уступает ее политическому значению. Чтобы в этом составить себе верное представление, необходимо принять, между прочим, в расчет тесную связь, постепенно установившуюся между финансовыми и промышленными рынками Лондона и Парижа.

Париж – крупнейший резервуар наличных денег; Лондон – важнейший эмиссионный рынок мира. Между этими двумя центрами мировой экономики установился постоянный обмен бумаг на валюту. Это положение получило особенную наглядность во время войны Англии с бурами, когда «арбитраж» между парижским и лондонским рынками принял громадный размер. По этому поводу некий остроумный финансист даже высказал мнение, что Франция посредством арбитража с Англией уплатила крупную часть расходов войны Англии с бурами. Это обстоятельство только расширило обмен ценностей между Парижем и Лондоном, Оба рынка поняли, в какой значительной степени они могли бы дополнить друг друга: Франция – своими сбережениями, Англия – своим колоссальным эмиссионным оборотом.

С тех пор операции между Лондоном и Парижем постоянно увеличивались, так что можно смело сказать, что они привели бы к фактической солидарности между биржами Парижа и Лондона, не будь наличности на французском фондовом рынке русских займов. К последним англичане сначала относились скорее сдержанно.

Тогда между Великобританией и Россией существовало еще слишком много причин к политическим осложнениям, чтобы лондонская биржа могла относиться с большим интересом к русским ценностям.

Берлинские финансисты, вполне осведомленные насчет этой особенности англо-французских отношений, всячески старались ее эксплуатировать в свою пользу. Для этой цели они настойчиво старались доказать, что берлинский рынок являлся истинным рынком для русских ценностей и валюты, вследствие ширины торгово-промышленных отношений России с Германией. Эта ширина якобы ставила русскую биржу в прямой зависимости от Берлина. Нужно сознаться в том, что наши финансовые учреждения работали на руку немцам. Такое положение неизбежно привело бы к очень нежелательным результатам, если бы за англо-французским «сердечным соглашением» не последовало политического сближения между Россией и Англией, поставившего основу «тройственному согласию».

Эта важная политическая комбинация поставила конец надеждам и проискам берлинских финансистов. Они поняли, что борьба на почве негласных интриг, направленных против кредита России, была ими окончательно проиграна; что в скором будущем Лондон, наравне с Парижем, неминуемо сделается одним из главных рынков для русских ценностей и предприятий. С этой перспективой финансово-промышленные круги Германии никак не могли примириться. А потому – война была неизбежна.

Она разразилась, и сейчас стало ясно, в чьих руках находилось экономическое превосходство. С одной стороны – Германия и Австрия, парализованные блокадою их берегов, застоем их промышленности, недостатком в сырых продуктах, нуждою в средствах продовольствия, с другой – хлебородная Россия, в союзе с двумя самыми культурными государствами света. В этом счастливом сочетании держав одна нация как бы дополняет другую. К земледельческой России, богатой естественными продуктами, примкнула не только капиталистическая Франция, но и Англия, обладающая бесконечными ресурсами высокой промышленности и мировой торговли.

Выступив на боевом поприще, Великобритания немедленно занялась систематическим разрушением экономических основ Германии. Вскоре ее торговый флот был потоплен, взят в плен или принужден скрыться; ее колонии завоеваны или уничтожены; ее промышленность сведена на нет, и кредит ее глубоко подорван. При таких условиях, Германия, которая первая провела в жизнь организацию «вооруженной нации», основанной на совершенном использовании всех средств государства для вооруженной борьбы, оказалась прежде своих противников в состоянии экономического дефекта.

Такого положения Германия никак не ожидала, – оно в корне расстроило ее стратегические предначертания. Правда, Германия рассчитывала на молниеносный способ ведения войны, на возможность нанесения противнику решительных ударов в первом же месяце вооруженных действий. Тем не менее, она, гордая своей высокой промышленностью, многочисленным флотом и широким кредитом, считала возможным выдержать столкновение в продолжение даже года без особенного экономического ущерба. С выступлением Англии эта надежда рухнула, и Германия уже теперь приговорена к прогрессивному параличу. Когда настанет ее смерть – не важно. Важно то, что она неизбежна, что финансовые сферы уже успели в этом убедиться, что, несмотря на рекламу германской прессы, золотой телец от нее отвернулся, направляясь в сторону ее противников. В таком положении долго воевать нельзя, – германское правительство это знает. Горе ему, когда об этом узнает и германский народ.

Вот в нескольких словах, к каким экономическим результатам привело участие Англии в настоящей войне. Они, кажется, дальнейших комментариев не требуют.

Чтобы оценить надлежащим образом всю важность военного содействия, оказанного Великобританией ее союзникам, необходимо, прежде всего, принять в соображение, что операции воюющих сторон развиваются на двух различных театрах: территориальном и морском. Выступлением английского флота в союзе с французским сразу было достигнуто бесспорное верховенство англо-французских сил на морском театре. Чтобы определить смысл такого морского верховенства, полезно вспомнить, что морской театр, за исключением замкнутых морей, не имеет естественных препятствий и политических границ; что он обнимает все водное пространство земного шара. Следовательно, морское верховенство является верховенством мировым, способным к проявлению действительного влияния на любом пункте водного пространства земли. Мы выше указали на то, что прямым следствием этого положения была блокада берегов территории наших противников, вызвавшая прогрессивный паралич германской экономики. В стратегическом отношении морское верховенство наших союзников имеет не меньшее значение.

Действительно, оно, во-первых, принудило главные силы германского флота, предназначенные на первых порах к поддержанию сухопутных сил Германии против России, к бездействию. Этим оно отняло у Германии способность к ведению молниеносных операций в северо-западных областях России, примыкающих к Балтийскому морю. С вынужденным пребыванием главных сил германского флота в Вильгельмсгафене этот план сам собою потерпел крушение. Исчезло вместе с ним тайно лелеянное в Германии предположение о высадке вблизи Петрограда или Риги значительных сил.

Морское верховенство Англии оказалось не менее пагубным для Австрии и Турции. В настоящее время эти державы также отрезаны от мира (за исключением некоторой части их границ). Австрийский флот не смеет выйти из портов Адриатического моря. Турки принуждены отказаться от какого-либо сообщения морем, за исключением Черного, где боевая инициатива бесспорно принадлежит русскому флоту. Кроме того, столица Оттоманской империи находится под постоянной угрозой бомбардировки, возможной после форсирования англо-французским флотом проливов.

На западном фронте английский флот приобрел громадное стратегическое значение. Там он представляет первостатейную величину, превратившую западное водное пространство в mare nostrum, где наши союзники властвуют бесконтрольно. Там морские силы Англии не только поддерживают блокаду германских берегов, но еще прямо участвуют в сухопутных операциях англо-французов, обстреливая бельгийское побережье, занятое германцами.

Под влиянием морского верховенства Великобритании, австро-германская территория превратилась в род громадного укрепленного лагеря, осажденного со всех сторон. Такое стратегическое положение неизбежно придало операциям Германии и Австрии оборонительный характер. Хотя первая из этих держав постоянно стремится к наступательным действиям, однако, последние только носят типичный отпечаток активной обороны, направленной лишь к замедленно нашествия противников. Впрочем, тон германской печати и словоизвержение самого императора Вильгельма вполне подтверждают такой взгляд. Он, видимо, променял свое напыщенное бахвальство на скромный темп обиженной невинности, принужденной к защите. Стоит ли говорить, насколько такая перемена словоохотливого монарха симптоматична.

Дело в том, что экономические и даже боевые запасы Германии и Австрии постепенно истощаются. Пополнить их нельзя, потому что эти государства почти совершенно отрезаны от мировых сообщений. Между тем, союзники, наоборот, постоянно пополняют свои боевые силы. Россия и Франции создают новые армии, Великобритания формирует новые корпуса. Со всех краев света поступают предложения о снабжении союзников той или иной статьей боевого материала или экономических продуктов. Удовлетворение этих предложений возможно, потому что Франция, Англия и даже Россия могут пользоваться морскими путями сообщения для своих потребностей военного времени. Такое преимущество союзников всецело обусловлено верховенством Великобритании на водном пространстве мира. Одного этого преимущества достаточно, чтобы свидетельствовать о громадном значении участия Великобритании в мировой войне.

Еще по теме:

Первая мировая. Сараевское убийство.

Первая мировая война. Австрийский ультиматум Сербии

.............

Первая мировая война. 25 (12) января 1915 года

Первая мировая война. 26 (13) января 1915 года

Первая мировая война. 27 (14) января 1915 года

Первая мировая война. 28 (15) января 1915 года

Первая мировая война. 29 (16) января 1915 года

..........

Первая мировая война. Армии стран-участниц. Австро-Венгрия

..............