По материалам периодической печати за сентябрь 1917 год.

Все даты по старому стилю.

РУССКАЯ ПЕЧАТЬ

Отклики на восстание ген. Корнилова

Полученные столичные газеты полны откликами на восстание ген. Корнилова.
Различным образом оценивая этот факт, газеты высказывают по поводу его суждения об общем положении страны и средствах к ее спасению.

"Нам необходима, наконец, твердая, не знающая колебаний, власть. Но такой властью должна быть власть демократическая, она должна опираться на все слои демократии, не исключая и крайней левой. Она должна быть беспощадна; она должна без колебаний подавлять силой все контрреволюционные выступления, она должна решительно «изъять» лиц, организующих контрреволюционные заговоры или им содействующих,— изъять их прежде всего из армии, не останавливаясь ни перед чем.

Она должна прекратить «разгул корыстных вожделений», осуществив твердой рукой давно уже намеченную демократией программу организаций производства и снабжения населения предметами первой необходимости. Она должна вырвать почву из-под ног контрреволюционеров, возвестив широкую и смелую аграрную реформу. Только этим сможет она спаять народ, народные массы в одно целое. Только этим, а никак не отказом от разрешения всех внутренних задач, сможет она повысить и боеспособность изнемогающей в борьбе армии.

Бесконечному бегу на месте, бесконечным переговорам о соглашении, бесконечным попыткам соединить несоединимое пора положить конец. Контрреволюция у нашего порога.

Время не терпит. Да здравствует диктатура революционной демократии!"

Так говорят „Известия московскаго совета раб. и с. д."

Избавиться от одной диктатуры путем другой желает и «Новая Жизнь».

"Должен быть положен конец тем колебаниям, которыми проникнута вся политика врем. правительства. Оно должно решительно стать на путь последовательного проведения программы революционной демократии. А это возможно только тогда, когда само правительство станет однородным в своем составе и более действенным. Не место в правительстве спасения революции тем, которые теперь, конечно, откажутся от г. Корнилова, хотя только сегодня их мечта о «повороте» претворилась в попытку действительного переворота».

Правительство должно быть однородным, все хитроумные коалиции изжили свой смысл и оправдание. Только революционное правительство из представителей демократии, принимающей революцию с ее дальнейшим развитием, только революционное правительство, ответственное и подотчетное полномочным органам демократии, может взять в свои руки спасение страны и революции, и только оно, поддержанное всею революционною демократиею, не допустит повторения бонапартистских заговоров, направленных не к спасению, а к гибели революции и страны.

Только сильная, слитая с народом власть, только немедленная диктатура демократии может спасти положение. Это должно, наконец, понять, должно признать, должно поставить на очередь большинство цент. исп. комитета, способное сказать соответствующее воздействие на официального главу правительства. Власть, которая приведет в движение все народные силы для подавления заговора, которая безотлагательно выполнить основную программу демократии, должна быть создана немедленно".

Другая часть социалистической печати смотрит на дело несколько иначе. Так «Труд» находит:

"В первый же момент нависшей опасности данный состав правительства получил полное доверие и поддержку даже тех, кто не считал (как большевики) в числе друзей и союзников существовавшей власти. Перед лицом опасности вся без исключения, демократия оказалась солидарной. Она проявилась сознанием необходимости единения во имя спасения революционной государственности. А так как внутренний враг у ворот Петрограда, естественно, вопрос об организации власти выдвигается снова спешно в порядок дня.

На кого в настоящий момент может прочно и безбоязненно опереться временное правительство? Для каждого, кто надлежащим образом воспринимает предметные уроки жизни, должно был ясно, что вр. правительство может искать и найдет подлинную опору прежде всего в той революционной демократии, которая решительно и без колебаний стала на защиту страны и революции от военной тирании. Но мы считаем, что на одну изолированную революционную демократию верховная власть опереться не может.

Мы по-прежнему настаиваем на коалиционной организации власти. Только широкая поддержка всех живых создадут власти твердый фундамент. Вр. правительство должно обратиться также к той, независимо от классовых перегородок примыкающей по настроениям к демократии, части буржуазного общества, которая, не мудрствуя лукаво, здоровым инстинктом почувствовала весь ужас «патриотического предприятия» бывшего верховного главнокомандующего и отвернулась от него.

Верховная власть, если она желает быть цельной и единой, должна сплотить вокруг себя для отпора контрреволюционному натиску все верные свободе элементы и, не увлекаясь никакими другими тактическими соображениями, особенно хорошо помнить что кто не за революцию, тот против нее".

К единению, к созданию народной власти призывают, напр., «Раннее Утро» и «Русское Слово».

"Не авантюрами, вносящими лишь новую рознь и подтачивающими силы страны, можно спасти Россию от гибели, а тесным единением всех элементов страны не на словах только, но и на деле, под знаменем власти, выражающей волю всего народа.

Теперь или никогда должны быть сделаны нечеловеческие усилия к тому, чтобы была немедленно прекращена гражданская война, и образовано, наконец, настоящее правительство обороны страны, единое, облеченное всей полнотой власти,— правительство, которое спаяло бы и фронт, и тыл в один могучий аппарат, который всеми своими силами бил бы в одну цель—бил по врагу, единственному врагу, который только и существует сейчас для русского народа,—германским полчищам.

И главное, эта власть должна быть властью объединяющей, властью национального единства. Горе ей, если она ринется в бездну политической мести, террора. День и час, когда она вступит на этот путь, будут днем и часом ее конечного падения и, вместе с тем, гибели страны."

Долой большевизм!

Это господствующая нота всей буржуазной прессы, всех буржуазных холопов, облыжно именующих себя социалистами.

Контрразведчики из „Единства" выкидывают флаг национальной обороны и устами д-ра Васильева (уже в 1905 г. предложившего объединение социалистов с кадетами!) предупреждают, что „Демократическое Совещание" превратится в большевистскую демонстрацию.

Соответственно этому „День" выработал план действий, который будет проводить ударная команда „потешных" (объединившихся плехановцев и потресовцев).

„Все силы должны быть направлены к тому, чтобы на Демократическом Совещании была сорвана каинова печать большевизма с лица всероссийской демократии, чтобы восторжествовали на нем великие задачи революции и национального спасения над безумными замыслами российского бунтарства и безудержного революционного разгула, чтобы союзом двух сил русской общественности был, наконец, положен предел самоопустошению нашей революции".

Эсеровские плакальщицы из „Воли Народа" рвут на себе волосы и кликушествуют:

„Россия гибнет от большевизма. Безжалостный к нам рок очевидно избрал большевизм орудием нашей погибели.

Не успели ликвидировать большевистскую авантюру справа — корниловщину, — как нам грозит уже еще более опасная авантюра слева.

Большевистское поветрие явно усиливается и многие из тех, которые стоят во главе революционной демократии, вместо того, чтобы мужественно вступать в борьбу с этой опасностью, или сдают свои позиции, прикрываясь фиговыми листочками двусмысленных формулировок, или же откровенно воспринимают лозунги сторонников Ленина".

„Безжалостный рок" заставляет „Волю Народа" мимоходом признаться, что для нее большевизм более опасен, чем корниловщина. Однако, сколько их, этих штатских адъютантов Корнилова!

Зовут Корнилова Второго.

„Речь" против равнодушия и покорности:

„Страшно подумать, что в то время, как продовольственная разруха достигла таких размеров, когда там и сям беспрерывно вспыхивают голодные бунты, когда враг, пользуясь произведенным большевиками разложением, прямо открыл подступы к обеим столицам, когда Петроград охвачен паническими слухами — в это время кучка людей готовит нам ужасы гражданской войны.

Спросим же еще раз: неужели это допустимо, неужели можно равнодушно взирать и покорно плестись в хвосте у столь преступной демагогии?"

Империалистский хозяин (кадеты) требует от своих империалистских приказчиков (Совет пяти) решительных действий против „кучки демагогов". Ах, как жалеют Милюковы, что Корниловская дивизия не в Петрограде! Тогда уж наверняка не пришлось бы толковать о „равнодушии" и „покорности"!

Непонятливость

„Рабочая Газета" печатает сегодня такие рассуждения:

„Опять творится что-то непонятное. Корниловские дни как будто ничему ни научили. Не успели просохнуть чернила, какими писались воззвания к армии, железнодорожникам и пр. о помощи правительству, как издается приказ о немедленном роспуске всех возникших в тревожные дни революционных комитетов.

Что это — непонимание положения вещей? Или сознательная уступка тем группам, какие хотят пройти по воде, не замочившись, делать революцию—без революционного народа, при помощи почти не реформированного старого бюрократического аппарата?

Неужели революционная власть не понимает, что обнаруженная корниловским мятежом опасность еще не исчезла? Что организующиеся контрреволюционеры не разбиты наголову? Что предстоят новые, может быть, более, серьезные попытки установить диктатуру сабли?"

Как все это тонко и дипломатично! „Раб. Газета" осмеливается высказать свое „непонимание". Но неужели действительно есть вещи, которых наши оборонцы не понимают? Нет, это, конечно, только „способ выражения": наши оборонцы понимают все, они не понимают только одного — как это правительство не понимает ничего! Но неужели, действительно, правительство ничего не понимает? Нет, конечно, это только "способ выражения" и т. д. и т. д.

Мы поставим оборонцам из желтой газеты скромный вопрос: неужто вы думаете, что рабочие вас „не понимают"?

Нет, господа почтенные: они понимают насквозь вашу хитрую дипломатию и вашу находчивую „непонятливость", и мудрую „непонятливость" Керенского — Алексеева!

Разоблачения

„Дело Народа" пишет:

„Что дал нам и как работал последний состав Временного Правительства, образованный министром-председателем А. Ф. Керенским в силу полномочия, данного ему в „историческую" ночь в Зимнем Дворце?

Будем откровенны. Ни для кого сейчас не секрет, что Правительство это раскололось на две части, кадетскую и социалистическую, постоянно враждовавшие друг с другом, ни в чем существенном и важном между собою не согласные. Всякая творческая работа социалистической части министерства открыто саботировалась кадетами. Отсюда — маразм и застой в правительственной деятельности, отсюда преобладание в ней репрессивных мер.

Теперь, после подавления корниловского мятежа, нам ясен смысл этого систематического саботажа государственной работы в такое время, когда каждый день сходит за месяц. Гг. кадеты просто подготовляли почву для успеха корниловской авантюры. Дискредитировать Врем. революц. Правительство перед страной, показать населению всю его неспособность справиться с тяжкой хозяйственной разрухой и затем явить „несчастной" родине истинного „национального героя".

Как бы то ни было, твердая и творческая революционная власть не может быть создана из коалиции социалистических и кадетской партий. Это показал опыт последних месяцев, и повторять его было бы преступно перед страною".

Что ж: лучше поздно, чем никогда! Но ведь „сейчас ни для кого не секрет" и еще одно обстоятельство: что вместе с кадетами идет вся крупная буржуазия и помещики.

Поэтому неправильно ставить вопрос только в области „коалиции" политических партий на предмет новой министерской „комбинации". Революционная постановка вопроса, соответствующая интересам пролетариата и всей бедноты города и деревни, гласит полный разрыв с буржуазно-помещичьими классами а не только с партией кадетов.

Несвоевременное напоминание

„Свободная Жизнь" предлагает Керенскому такой „порядок дня":

„А. Ф. Керенский, ставленник Петербургского Совета, должен, не откладывая, явиться с докладом в Ц. И. К., должен признать правомочия созываемого „учредительного" совещания по созданию власти до Учр. Собрания и должен продолжать текущую политику в действительном теснейшем контакте с организованной демократией".

Своевременно ли напоминать Керенскому, что он „ставленник Петроградского Совета"?

Сомневаемся, — чего напоминать ему о грехах молодости?

Теперь „ситуация" не та: „Свободн. Жизнь" предполагает, а Керенский располагает...

Еще по теме