По материалам периодической печати за сентябрь 1917 год.

Все даты по старому стилю.

Обзор печати

Хамелеоны

Хамелеон—пресмыкающееся, отливающее самыми разнообразными цветами, постоянно меняющее свою окраску.

Таким политическим хамелеоном является партия с.-р. в Петроградской городской думе, блокирующаяся с кадетами, а в Петроградском Совете Р. и С. Д. заявляющая, что платформой ее является „недопущение представителей буржуазии в правительство". Но в то самое время, как с.-р. в Совете голосуют за однородную власть, другие с.-р. в редакции „Дела Народа" в осуждение большевикам строчат в передовице:

„Тактическая линия руководимых большевиками масс направляется в сторону провозглашения революционных коммун на местах и перехода государственной власти в руки однородной диктатуры".

Рабочие и солдаты в праве, наконец, спросить у с.-р.: какая же у вас, господа, программа? Долго ль вы будете шататься „летом с Филаретом, а зимой с Кузьмой"?

Правду не скроешь

В том же самом номере „Дела Народа" следующая статья подводит итоги, показывающие, что народные массы оценили с.-р-ов и меньшевиков по достоинству:

„Большевизм, в тесном смысле этого слова, усилился. Это вне сомнений. Он усилился численно за счет с.-р. и меньшевистских трудовых масс. Но зато факт его усиления несомненен.

Петроградский пролетариат теперь почти сплошь идет за большевиками: выборы в Петрограде показали это. Около 200 000 голосов — это не шутка, это показательно.

Но вот провинция. Как раз последние дни принесли известия о победах большевиков на выборах в Ревеле, Царицыне, Орехове-Зуеве, Иванове-Вознесенске, Твери и др. городах. Победы эти нельзя назвать иначе, как блестящими, ибо большевики в несколько раз возобладали тут над с.-р. и меньшевиками, вместе взятыми. Это — рабочие.

Но вот выборы в уездное земство в Московском уезде, земские выборы в некоторых волостях Пермской губернии. И везде неожиданный успех большевиков, успех, ибо, если большевики, никогда никакой опоры в крестьянстве не имевшие, получают все же 1/2 мест — этого нельзя не назвать успехом".

Рабочие и крестьяне идут за партией революционной соц.-демократии. „С.-р. и "меньшевистские трудовые массы", по признанию „Дела Народа", идут за большевиками, т. е. отворачиваются от своих вождей.

Правду не скроешь! И не помогут делу уверения другой газеты с.-р. „Воля Народа", что влияние большевизма идет на убыль!

Поход на рабочую демократию

Газета „День", орган клеветнических измышлений, почему-то называющий себя органом „социалистической мысли" (впрочем, даже суворинская газетка титулует себя органом внепартийного социализма!), начинает недвусмысленный поход против Советов:

„Шестимесячная гегемония рабочей демократии имела и имеет двустороннее значение. Она, с одной стороны, предохраняет революцию от замыслов реакции и разрушает стремительно всякие поползновения сузить задачи и перспективы революции; с другой стороны, она препятствует органическому врастанию революции, держит все время завоевания революции на поверхности и подрывает возможность образования и укрепления творческой революционной власти.

Вожди демократии и руководящие группы ее не пытались даже сочетать или примирить два эти последствия гегемонии. А поскольку единственными выразителями революционной демократии были все время Советы Рабочих Депутатов, преобладающее значение получала первая сторона — охрана революции, но в совершенном загоне была вторая—организация революционной общественности".

Среди оговорок и всевозможных „с одной стороны" и „с другой стороны", Канторовичи и Потресовы ясно намекают, что Советы подрывают „возможность образования и укрепления творческой революционной власти". Очевидно, того же мнения держался и триумвират Керенского-Савинкова-Корнилова, подготовлявший конный корпус для „укрепления творческой революционной власти".

Кавалеристам Корнилова пришлось спешиться: публицисты из „Дня", взмостившись на корниловских коней, мчатся в новую атаку.

Важное открытие

"Известия" сообщают:

„Нельзя скрывать, что Петроградский Совет в настоящее время несомненно в значительной степени оторвался от массы и поэтому перевыборы всего состава Петроградского Совета являются совершенно необходимыми, ибо только в результате этих перевыборов воля петроградского пролетариата получит точное и ясное выражение".

Газета оборонцев, провалившихся в Совете, хочет теперь апеллировать к массам. Прекрасно!

Суньтесь ка гг. оборонцы к питерским рабочим и солдатам. Тогда вы узнаете, кто „оторвался от массы", если это вам еще недостаточно ясно!

Отклики дня

„Союзные" корниловцы

Наши „доблестные союзники" с циничной откровенностью еще и еще раз высказывают свое глубокое сожаление по поводу неудачи генеральского восстания против революции. Еще и еще раз они предлагают „кому следует" перейти „от слов к делу", повести решительную борьбу „с программой большевиков" и принять немедленно меры к „роспуску армейских комитетов".

Если потерпело неудачу корниловское восстание, то должна восторжествовать корниловская программа. Так предлагают нам наши „верные" союзники.

Нам все время говорили — и все еще говорят, — что мы ведем войну за „независимость".

Но спрашивается: разве к действительно независимой стране могут быть обращены речи, подобные вышеизложенным? Разве мыслимо, чтобы чужестранные правительства так бесцеремонно вмешивались во внутренние дела действительно независимой страны?

„Союзные" банкиры и капиталисты совершенно открыто поддерживают буржуазно-генеральскую авантюру в нашей стране. Между прочим, английскими мошенниками биржи и разбойниками пера специально был для этой цели послан в Россию ренегат Аладьин...

Да, мы за „независимость" России, за независимость от империалистических правительств всех стран, за освобождение русской революции из тисков „союзного" империализма, за немедленный разрыв с отечественными и иностранными душителями революции.

* * *

Россия и столицы

„Речь" уверяет, что Россия против столиц. Совсем недавно Россия была „против"... Выборгской стороны, потом „против" Питера, теперь она, по уверению кадетов, повернулась спиной и к Москве, к тому „сердцу России", куда так недавно влекли кадетов и их друзей неведомые чары... Теперь и Москва „изменила", и она восстала против... России — то бишь — против помещиков и буржуа...

Так шаг за шагом, город за городом „завоевывает" кто-то Россию. Ибо не тайна, что много теперь в России городов и местечек, много сел и деревень, которые идут нога в ногу с Питером и Москвой.

А кто представляет кадетскую „Россию"?

Воинствующие империалисты и „патриотические" зубры, крупно-крестьянские кооператоры и сибирские маслоделы. Блок имущих и „полуимущих", союз крупных и средних собственников города и деревни.

Россия банкиров, помещиков и деревенских кулаков выступает против России рабочих, солдат и беднейших крестьян. Между этими двумя флангами не может быть примирения, не может быть союза и сотрудничества...

Нет, не Россия стоит против столиц, а имущие слои населения готовятся к бою против городской и деревенской бедноты.

О г. Чернове

Г. Чернов в «Деле Народа» ведет ожесточенную кампании против Керенского. Характеризуя эту кампанию, «Русская Воля» пишет:

"Его задача сейчас—похоронить во мнении «толпы» своего товарища по министерству и по партии А. Ф. Керенского. Но не приемами злодея-Ленина—нет. Ленин, ведь, совсем не заботится о литературной форме,— он лишен литературного вкуса, эстетического чутья. Он рубит с плеча, почти как гильотина.

Нет, у Чернова литературный прием прежде всего: и эпитет, и сравнение, и стишок, и цитата. Он не просто излагает факты, а он «не верит своим глазам», он «разводит руками», он, как когда-то Толстой, «не может молчать». Он, ведь, «мужицкий министр», и он «чувствует», как «болезненно» отзовутся рассказываемые им факты «в сердцах солдат, крестьян и рабочих».

И в мягких, хорошо отточенных литературный формах он воздвигает против Керенского ни больше, ни меньше, как обвинение в «попустительстве и укрывательстве» виновных в корниловском заговоре.

Впрочем, виноват: он не говорит о попустительстве и укрывательстве, а только о «впечатлении» попустительства и укрывательства, которое может получиться от рассказываемых им и, как оказывается, из разъяснений Керенскаго и бабушки Брешко-Брешковской, очень и очень неточно рассказываемых фактов.

Да и Керенскаго он, собственно, не «обвиняет», он скорее его «жалеет». Он сокрушается о том, «какой злой дух мог подсказать» Керенскому его поведение, кто его «окружает», «какой атмосферой он дышит», «кто хочет его погубить».

Еще по теме