Полковник Кутепов, черноморский губернатор
Договор Корнилова с Кубанью
Долго будет жить в памяти представителей Кубанского добровольческого отряда, или, как его называли, отряда Покровского день 11 марта 1917 года, ужасный день жестокой битвы с превосходными силами большевиков.
Только известие о близости армии генерала Корнилова, гипноз его славного имени создали подъем, заставивший напрячь все силы измученных бойцов и не только разбить противника, но и лишить его на некоторое время воли к активной борьбе.
Представители командования решили дать обеим армиям отдых, причем Кубанская армия расположилась в станице Калужской, а Корниловская в ауле Шенжи. Едва армии расположились по квартирам, как погода сразу испортилась.
Повалил густой мокрый снег, падавший в течение целой недели. Солнечная яркая весна сменилась поздней холодной осенью.
Не тревожимые армии бездействовали и отдельные члены их обменивались мнениями и впечатлениями.
По общему мнению рядовых бойцов кубанской армии, тех самых бойцов, чьими телами были устланы привольные кубанские равнины, обе армии Кубанская и Корниловская должны теперь соединиться под общим командованием генерала Корнилова.
Какое мнение на этот счет существовало у Кубанского Правительства, у атамана и у Покровского, которого Правительство поторопилось произвести в генералы, никто не знал, но некоторые догадывались.
Пользуясь погодой, усыпившей бдительность противника, генерал Корнилов решил выбить красных из станицы Ново-Дмитриевской, где находились запасы необходимых добровольцам снарядов.
Генерал Корнилов со своим штабом разработал план наступления, которое должно было вестись согласованно с двух сторон.
В назначенный день, преодолевая невероятные трудности, армии выступили с занимаемых квартир и направились к станице Ново-Дмитриевской.
Встретившиеся на пути кубанцев бурные ручьи, почти реки, заставили их вернуться, согласно приказанию главнокомандующего, обратно.
В лучших ли условиях находились корниловцы, или не в состоянии были остановить их ледяные потоки трудно сказать, но во всяком случае, когда генерал Корнилов получил известие, что кубанцы вернулись, его армии оставалось либо идти вперед, чтобы победить или умереть, либо идти обратно, но бросив пушки, обозы с приставшими лошадьми и сотни людей.
Выбора не могло быть: корниловцы бросились вперед. Жестокий то был бой и многих храбрых не досчитались корниловцы.
Станица была взята и армия спасена.
Такой разрозненности в действиях, которая могла быть гибельной для обеих армий, больше не должно было случиться.
И вот в станице Ново-Дмитриевской, по улицам которой валялись еще неубранные трупы, 17 марта генерал Корнилов собрал экстренное совещание, на котором присутствовали: сам Корнилов, генералы Алексеев и Деникин, и от кубанцев атаман Филимонов, председатели: правительства Л. Л. Быч, Законодательной Рады Рябовол, представитель горцев Шахим-султан-Гирей и генерал Покровский.
На этом совещании было вынесено решение, что всякая политика должна быть пока оставлена, а главной задачей армий должна явиться борьба с большевизмом в пределах Кубани.
Для того же, чтобы борьба эта была планомерной и действительной генерал Корнилов находил, что необходимо обе армии—его и Кубанскую—соединить в одну под общим командованием и такое соединение кроме того уберегло бы армии от разрозненности действий и повторения недавно пережитого случая здесь под Ново-Дмитриевской.
Представители кубанцев и сам генерал Покровский протестовали против такого соединения, находя это неудобным, так как в этом случае у Кубанского правительства не будет реальной силы—своей армии, на которую оно могло бы опереться.
Наконец, после долгих переговоров кубанцы согласились на соединение обеих армий, но заявили, что, отказавшись от своей Кубанской армии, они в то же время устраняются от какого бы то ни было участия в делах Кубани и снимают с себя всякую ответственность.
Тогда генерал Корнилов, раздосадованный таким поворотом в переговорах, и догадываясь о причинах и лицах, вызывающих подобное несогласие представителей правительства, заявил:
— Я власти не ищу и не хочу. Желаете соединения обеих армий под одним командованием—прекрасно, а нет, так я не настаиваю и вовсе отказываюсь стоять во главе такой армии.
Выбирайте кого вам угодно.
После бегства из Быхова я собирался уехать к себе домой в Сибирь и совершенно устраниться от политики; но на Дону меня уговорили остаться и я остался.
Молчавший до сих пор генерал Алексеев, обращаясь к генералу Покровскому, сказал:
— Ваше превосходительство, оставьте ваше самолюбие.
После заявления генерала Корнилова и фразы генерала Алексеева, представитель горцев Шахим-султан-Гирей заявил генералу Корнилову от имени черкесов, что черкесы все, как один, стремятся под главное командование генерала Корнилова.
Представители Кубани, учтя настроение Кубанской армии, состоящей главным образом из черкесов и добровольцев неказаков, недовольной к тому же главнокомандованием генерала Покровского, почувствовали, что у них все равно не останется нужной им реальной силы и согласились на соединение армий под единым командованием генерала Корнилова.
Генерал Корнилов в свою очередь обещал атаману и представителям Правительства, что тотчас же по освобождении Кубани от большевиков будет созвана Краевая Рада.
Так состоялось 17 марта 1918 года объединение Кубани с добровольческой армией.
Ник. Туземцев.
Донская волна 1918 №18
| 