По материалам газет и журналов за 1916 год
Австро-венгерская делегация проверила содержание военнопленных в наших лагерях и на работах у хозяев.
Вот впечатление о положении австро-венгерских пленных в Ново-Николаевске, из отчета русского прапорщика Серье («Р. Инв.» № 48).
В помещениях пленных австро-венгерская делегация обратила внимание...
«на недостаточное количество умывальников»;
«пленные могут во всякое время выходить и гулять в отгороженном пространстве»;
«хлеб выпекается хороший»;
«офицеры помещаются в обывательских домах;
помещения очень хорошие.
В одной квартире пленные живут почти в семейной обстановке, обедают за общим столом с домохозяевами.
Рисуем себе гордость лиц, заведующих этим лагерем — «Вот, как у нас заботятся о пленных!»
Страдания наших пленных вопиют к справедливости. Пора бросить сентиментальности. Пусть нам укажут хоть на одну семью в Германии и Австрии, которая ввела бы к себе русского пленного и ела бы с ним за одним столом.
А вот голос и с другой стороны.
Харьковский помещик пишет в «Нов. Времени»:
„До настоящего времени мы с пленными только церемонились, интересовались единственно их удобствами:
„отношением световой поверхности к площади поля в их спальнях", и „способом ночного освещения", „длиною и шириною кухни", вопросом о том, "как часто установлена для них смена ночного белья" и т. п.
О том, чтобы предложить им немножко поработать, никто не заботился. Работали они как хотели и сколько хотели. Ни о каких мерах понуждения не было речи. Отказывавшихся от работ в одной экономии отправляли в другую. Если, бывало, из партии пленных хочешь вернуть в земство невозможного лентяя, то вся партия объявляет, что и она в таком случае „уходит".
Однажды, на предложение, сделанное мной пленным, — передать их в соседнюю экономию, они ответили, что желают на распределительный пункт. Почему? „Там лучше, работы никакой и целый день играют в карты". Правда ли это — оставляю на их ответственности. Когда в начале лета военнопленные у меня забастовали, требуя прибавки жалованья, ко мне любезно выехали помощник исправника и один из членов уездной земской управы.
Спасибо, убедили их в неосновательности их требования. Но по воскресеньям пленные все же отказывались даже напоить скот. Качать воду из колодца приходилось чуть не самому.
Появился было в наших краях офицер, командированный военным ведомством. Он объехал окрестные экономии. Мы узнали от него, что пленных не следует содержать лучше, чем русских рабочих, что за отказ от работы с них будут взыскивать; достаточно заявления в уездную полицию, и что губернаторам уже разосланы будто бы соответствующие предписания и т. д.
На самом деле ничего подобного не было, но обаянием этого мифа некоторый порядок продержался с месяц. Потом все пошло по-старому. Правда, когда не так давно (в начале января) у меня опять забастовали пленные (в этот раз вследствие того, что я не выдал им до срока наградных, которые был вправе вовсе не давать) исправник согласился посадить их под арест, но оговорился, что делает это на свой страх, что никаких инструкций у него на такие случаи не имеется."
Интересно — как бы в таком случае поступили немцы ?
Гл. упр. генерального штаба разъяснило:
1) Всем военнопленным разрешается читать, вообще, все книги, допущенные у нас военной цензурой.
2) Получаемые из-за границы в виде коллективных посылок книги для пленных допускаются к выдаче только те, которые изданы до 1-го января 1913 года, при условии, что на книгах нет пометок пером, карандашом или сделавших каким-либо другим способом. (Такие посылки с книгами должны направляться через Петроградский комитете помощи военнопленным, который после процензурования присланных книг и выясняет допустимость последних к выдаче).
3) Что касается полученных из-за границы книг для пленных в виде именных посылок, то (на основании полного с Германией и Австро-Венгрией взаимства) пленным могут быть выданы, с разрешения военной цензуры, лишь книги, изданные и опубликованный до 1-го января 1914 года, причем книги должны быть в не разрезанном виде, без переплетов и без каких-либо пометок.
4) В отношении выходящих в России газет и журналов военнопленным разрешается читать все журналы и газеты, дозволенные для чтения в русской армии.
5) Газеты и журналы, выходящие за границей (как в воюющих с нами странах, так и в нейтральных),— не допускаются к распространению среди военнопленных.
(Пр—ние Омск. в. о. 4 июня № 321).
|