Обзор печати
КАДЕТЫ О «ЗАСЛУГАХ БОЛЬШЕВИКОВ»
А. Изгоев в «Н. Веке», по поводу диспута о «трагедии интеллигенции», долбит и долбит себе давнишнюю кадетскую песенку: за дела большевиков ответственен социализм и все другие социалистические партии. И в дискредитировании большевиков—великая заслуга большевиков.
"Без того, что проделали большевики, русская интеллигенция имела бы и ныне возможность укрываться от критики жизни за изворотами, будто только «внешние условия» помешали ей облагодетельствовать русский народ своим «социализмом». Но пришли большевики и сказали: если вы социалисты, то не болтайте о социализме, как Керенский, Церетели, Чернов, Скобелев, а осуществляйте его на деле. И стали осужествлять, продолжая в сущности, лишь то, что начали Керенский, Церетели, Чернов, Скобелев, Чхеидзе и др.
И теперь вся Россия знает, что может дать России «социализм»: «гибель промышленности и культуры, позор внешний и голод внутри, распадение государства и анархию».
А большевистские мудрецы все еще никак понять не могут, за что их хвалят, а нас ругают, буржуазные публицисты. Да им надо весь социализм утопить. Рабочие уже местами стали выносить резолюции за восстановление свободной торговли хлебом. Кадеты и ждут, что вы, гг. большевики, гражданской войной да своей хозяйственной неумелостью и неспособностью доведете Россию до такого голода, такой разрухи, что все рабочие и крестьяне волком взвоют и запросятся от вашего "социализма" в капиталистический рай. Как же не хвалить им вас? И как не валить ответственности за ваши дела на весь социализм? Только вряд ли удастся обмануть гг. Изгоевым трудовой народ. Ну, кто поверит словам, что как «пришли большевики», таки и «стали осуществлять» социализм? Чем: декретами?
И из всего урока русской революции А. Изгоев делает вывод:
«И трагедия, и вина русской интеллигенции в ея «социализме»... Спасти, оздоровить нашу родину может только то начало, на котором построена вся западно-европейская культура: начало личной собственности».
Вот что нам нужно, буржуазным публицистам. И вот почему они к нам так благосклонны, т.т. большевики.
Дело народа 1918, № 013 (7 апр. (25 марта)).
О совести и демагогии
Слова Горького о том, что
„большевистская демагогия, раскаляя эгоистические инстинкты мужика, гасит зародыши его социальной совести",
—эти слова возбудили среди „большевистских птенцов", как называет своих оппонентов Горький, большую ярость. Со страниц большевистских газет шлются по адресу Горького напоминания, предостережения и прямая ругань. Горький—человек с «плутовской совестью», с «лицемерными вздохами», с воззрениями «нововременца», с «пропавшей совестью».
Был когда-то Горький-Сокол, а теперь Сокол превратился в Ужа, а народ—Уж стал Соколом.
И само собой разумеется, что «большевистские птенцы», усевшиеся на страницах различных «Правд» и «Красных Газет»,—настоящие орлята, зоркие, дерзкие, гордые, что они творят новую совесть.
Пусть будет так.
Пусть Горький потерял „остатки своей социальной совести", как потеряла их, по взглядам «птенцов», и вся интеллигенция. Пусть вся интеллигенция имеет, вместо настоящей совести, только «недоброкачественный плод поповской дрессировки, клизму души, гуттаперчевую человеческую совесть". Пусть будет так. Но дело не в том.
Яростные обличители интеллигентской бессовестности и "нововременства" Горького должны были бы показать, что вместо гуттаперчевой интеллигентской совести в глубинах народной психологии народилась новая совесть, что выросло унижение к человеческой личности, к ея моральной чистоте, готовность жертвовать своими узко-эгоистическими интересами во имя великих целей. Они должны были бы доказать, что в народных низинах под напором новой совести скрыто уважение к человеческому труду и к тому, что создано коллективными усилиями прошлого, что там развивается чувство братской солидарности, крепнут навыки в внутренней дисциплине и т. д. и т. д.
Большевистские птенцы на такой путь не идут и не пойдут, ибо говорить о том, что в наши страшные кошмарные дни, когда люди стали равнодушны к самым ужасающим злодействам, к самым гнусным преступлениям против личности, когда страшной и невозможной становится сама жизнь человеческая,— говорить обо всем этом и доказывать наличность какой-то новой, очищенной человеческой совести нельзя даже демагогам из «Правды».
Они предпочитают гарцевать на старом заезженном коне.
«На время революции,—говорит «Правда»,—народ, стряхнувший с себя религиозную совесть, совесть раба, в мощном и творческом кипении революционных сил создал новую совесть: имя ей—мировая классовая солидарность».
Вот новое создание: мировая классовая солидарность! Но создавать то, что создано уже давно, но нужно было народу „мощно и творчески кипеть".
Поносить интеллигентскую совесть, ломиться в давно открытую «мировую классовую солидарность» и революционно-пустопорожней фразой прикрывать ужасающие факты отупения совести,—для этого не нужно было большевистским птенцам рядиться в соколиные перья.
Нужно только одно для решения вопроса о новой совести.
Нужно быть более грамотным и перестать льстить темному, малокультурному, но в тоже время мучительно ищущему настоящей правды-справедливости, а не «правды» большевистской, народу.
В. Архангельский.
Дело народа 1918, № 013 (7 апр. (25 марта)).
Петроградские письма
(Плен Каменева. Тревога Крыленко. Власть в плену. Протесты Красного флота)
Арест Каменева, о котором сообщалось в предыдущем письме, продолжает волновать советское правительство, ибо Каменев все еще в плену, но по-видимому, нисколько не волнует задержавших его белогвардейцев. На грозное требование народных комиссаров они ответили... молчанием и надежды Зиновьева на скорое освобождение его товарища не оправдались. Правительство ищет теперь новых путей и пытается переложить всю тяжесть вопроса на чужие плечи, пытается получить в этом деле помощь Германии. Народный комиссариат по иностранным делам послал, за подписью Чичерина и Карахана, в Берлин такую радиотелеграмму: Берлин. Министерство иностранных дел. Нами получено сообщение об аресте полномочного представителя русского Правительства Льва Каменева, члена мирной делегации, на Аландских островах.
Согласно полученнаго нами от Германского Верховного командования сообщения. Аландские острова заняты германскими войсками. Каменев выехал через Аландские острова с согласия германских властей. Протестуя против его ареста, народный комиссариат по иностранным делам считает, что за судьбу арестованного представителя русского правительства ответственны германския власти на Аланде. Мы требуем немедленного освобождения Каменева. Русское правительство уверено, что Германское правительство примет все меры к освобождению Каменева и не применет поставить нас в известность о судьбе Каменева. „Полномочный представитель"-это звучит гордо, но увы, в наши веселые дни всяк сам себе полномочный представитель и в Финляндии очевидно повторился старый украинский анекдот: начальство на начальство наехало! Правомочные представители белой гвардии запрятали в кутузку не менее полномочного представителя красной России и в ус себе не дуют.
Какова в дальнейшем судьба Каменева Бог весть, но нет худа без добра: благодаря его аресту мы узнали наконец о занятии Аландских островов. Событие, о котором предержащая власть почему-то стыдливо умалчивала...
Кроме пленника Каменева не нынче, завтра может оказаться в плену и сам бывший „Главковерх" прапорщик Крыленко. По крайней мере телефон из Москвы сообщил Петроградским газетам, что от Крыленко, со станции Тихорецкой, получена отчаянная телеграмма. Он требует присылки бронированного поезда, который в настоящее время находится где-то для борьбы с чеченцами. Что же так встревожило Крыленко? Ответ на этот интересный вопрос дают иностранные газеты. По их сведениям, в районе боевых действий Главковерха, появился неуловимый враг советской власти Корнилов, во главе отрядов из калмыков и киргиз. Кочевники, отбывавшие воинскую повинность в рядах казачьих войск, мобилизованные Корниловым приближаются к Тихорецкой...
Впрочем и вся Петроградская власть находится в плену у красноармейцев. Об этом говорят отчеты последней конференции представителей красной армии. Уже в самом начале ея красноармейцы поставили вопрос ребром, взяли, как говорится быка за рога. Считать ли конференцию законодательным органом Петрограда или только законосовещательным, вот о чем разгорелись дебаты при участии Зиновьева и Блейхмана. Участники дебатов поступили хитро: воздали Кесарево Кесареву, а Божие-Богу. Чтобы выразить свое уважение и преданность советской власти они, подавляющим большинством голосов, избрали Зиновьева, как представителя этой власти, своим почетным председателем и таким образом подзолотили горькую пилюлю, которую потом преподнесли.
"Советскую власть создали мы, низы, и власть обязана нам подчиниться", - таково было краткое, но выразительное резюме всех прений. Конференция приняла решение считать свои постановления законодательными для Петрограда. Когда более осторожные ораторы робко заявили, что советская власть может принять решения, идущие в разрез с постановлениями конференции, Блейхман оборвал колеблющихся своим заявлением: Не следует бояться! Все равно красная армия дойдет до конфликта с советской властью, особенно, если последняя станет навязывать своих контрреволюционных генералов вроде Шварца...
Генерал Шварц, профессор Инженерной военной академии назначен советской властью на пост руководителя инженерной обороной Петрограда. Ему присвоены не только права начальника Петроградского гарнизона, но и начальника всех воинских сил района, все воинские учреждения и управления.
Тотчас по вступлении в должность он заболел и по слухам болезнь его дипломатического свойства: генерал готовит себе почетный путь к отступлению „по расстроенному здоровью" и хотя военный руководитель округа тоже новая только что созданная должность и выступил в печати с опровержением слухов об уходе Шварца, но положение его из неустойчивых и кто устоит в неравном споре, сказать трудно. Назначение Шварца не единичный факт, а новый принцип, новая система советской власти.
В высшем военном совете обсуждался вопрос о командном составе красной армии, о выборности его и солдатских комитетах. Крыленко отстаивал выборное начало и необходимость предоставления солдатским комитетам широких полномочий. Троцкий стоял за назначение начальников, вопрос же о солдатских комитетах считал малосущественным. Победа осталась за Троцким. Принято следующее положение: солдатские комитеты сохраняют за собой только хозяйственные функции и лишаются права вмешиваться в оперативно-строевую часть. Все политические вопросы должен разрешать особо назначаемый комиссар, действующий в контакте с комитетами... Среди красноармейцев новое веяние встретило полное осуждение, ропот и протесты.
Протестует и красный флот. Особая делегация матросов прибыли в Москву с целью выразить новому председателю Ц. И. К. Свердлову протест против следствия над комиссаром по морским делам Дыбенко.
Свердлов занятый текущими делами, не принял делегации и вел переговоры с ней через своего секретаря. Матросы требовали для себя права решающего голоса в следственной комиссии по делу Дыбенко и получили предложение участвовать в ней лишь с правом совещательного голоса. Обе стороны пошли на уступки бывший в составе комиссии председатель флота Лауф, заседавший с правом совещательного голоса, получил право голоса решающего, а делегация от участия в следствии отказалась...
Населении же Петрограда в более жестоком плену, чем его власть: в плену беспощадного врага—Голода, но об этом до следующего письма.
Обозреватель.
Псковский вестник 1918 №02 (7 апр.)
Еще по теме
|
