Обзор печати
„Новая Жизнь" не может обойтись без „критического коленца", без ехидных намеков и многозначительных кивков в сторону советов.
"По сообщениям вечерних газет, число делегатов возросло до 1.000, а число избирателей, соответственно, до 25.000,000.
Цифра для России, сильно урезанной теперь, при краткости подготовительных к Съезду работ, не только весьма почтенная, но, можно сказать, даже ошеломляющая. Конечно, 25 миллионов—это не та полнота народовластия, о которой трубили враги „буржуазного демократизма", но все же..."
Но, не удерживается газета,—„Особенно поражает широта представительства от некоторых губерний":
"Так, напр., Московская губерния послала 51 представителя (не ясно, входят ли в эту цифру и представители самой Москвы), т. е. в ней голосовало 1.275.000 граждан! Владимирская дала 38 делегатов от 950.000 человек."
Вероятно, продолжает „Новая Жизнь":
"принципы советского народовластия настолько вкоренились в головы Владимирских мужиков, что они, очевидно, сами совершенно не страдая абсентизмом, привлекли к голосованию даже многих младенцев."
И невольно возникают сомнения, не без ехидства замечает автор—сколько же в числе 25.000 полноправных граждан:
"бестелесных „мертвых душ“? И в числе тысячи делегатов сколько дутых представителей советскаго социализма?"
„Мертвыми душами" „Новая Жизнь" называет солдат, солдатских депутатов и вообще солдатский дух в советах.
Не нравится „Новой Жизни", что солдаты обходятся без их глубокомысленных советов и наставлений.
Ничего не поделаешь!
В передовой статье, посвященной Финляндии, „Новая Жизнь" говорит, что:
"стоит быть отмеченным то обстоятельство, что откровенное предательство по отношению к России, что роль агентов германского империализма, выполняют как раз те общественные классы и политические партии, которые были всегда на лучшем государственном счету у российских либералов: так, в Финляндии проводниками „русской ориентации" являются социал-демократы, многократно заклейменные нашими „патриотами", как германофилы чистой крови, а выпестованный кадетами Свинхувуд заключил позорную сделку с Берлином, которую шведская печать справедливо называет „купчей Германии на Финляндию".
„Советская власть внутри России—говорит „Правда",—в настоящее время сильнее, чем когда бы то ни было"!
И никакой надежды на буржуазную реставрацию своими силами у „них" не может быть.
"Перед нами бесстрастный язык цифр: из числа зарегистрированных 910 делегатов 623 большевика, 219 левых с.-р.; остальные распределяются между оборонцами, анархистами и беспартийными. Это значит, что в среде советской демократии наша партия имеет в данный момент абсолютное большинство. Но как могло случиться, что при огромном преобладании крестьянского населения в России партия пролетариата получает большинство на съезде?
Естественнее было бы видеть это большинство из представителей крестьянской партии—левых с.-р. Конечно, наша партия никогда не ограничивала поле своей деятельности исключительно средой городского пролетариата. Мы всегда говорили, что между пролетарием города и пролетарием деревни нет социальной разницы. Связать воедино эти два отряда рабочего класса всегда было нашей целью.
Смысл этого явления кроется в том, что крестьянская партия—левые с.-р.—совершили роковую (для партии) ошибку, став по вопросу о войне и мире на точку зрения революционной войны. Они во всяком случае должны были лучше знать свою социальную базу. Крестьяне не хотят войны, их интеллигентские вожди занимаются революционным фразерством,—оно отворачивается от них. Но не вправо, а влево, ибо аграрная революция только теперь переживает медовый месяц. В этом, и только в этом, надо искать корень поражения левых с.-р. в деревне."
— „Они еще не спелись"! — замечает „Красная Газета" в передовой статье, разбираясь в аппетитах „союзников" и „врагов" на лакомый кусок беззащитной России.
"Империалисты всех стран давно точат зубы на Советскую власть революционной России.
В этом отношении между империалистами Германии и Австрии и нашими бывшими союзниками нет разницы. Всем им рабоче-крестьянская Россия одинаково ненавистна. Но для борьбы с него до сих пор они вынуждены были идти разрозненно, различными путями.
Империалистам Англии и Франции надо было избрать такой способ борьбы с Советской властью, чтобы в то же время не слишком уж сыграть на руку разбойникам Вильгельма.
Сейчас разбойники всех стран, империалисты Германии с одной стороны, Франции, Англии и Японии с другой стороны, заняты одной мыслью: как бы скорее придушить этот очаг революционной заразы.
И лихорадочно обсуждаются и разрабатываются ходы этого адского плана.
Немцы высаживают войска в Финляндии. Япония с союзниками—собираются занять Восточную Сибирь.
Но между собою они еще не спелись. Еще не закончена драка между этими двумя шайками разбойников.
Обе они готовятся к весне дать друг-другу решительный бой. Этим обстоятельством должна и может воспользоваться революционная Россия.
И мир, подписанный в Бресте, преследует именно эту цель."
Кто про что, а „Наш Век" о дорогих „союзниках", без которых кадетский орган не может, кажется, и дышать. Мы тоже против Брестского мира, как такового, мы его принимаем как временную тяжесть, как "передышку", но надеяться на помощь извне, этого правда, мы не ожидали даже и от „Нашего Века“.
"В судьбах России будут теперь играть большую, чем прежде, роль иностранные влияния. Мы всегда отстаивали тесный союз с державами согласия, потому что в этом союзе видели залог национального преуспеяния России.
Наша „ориентация" всегда была не английская, а не французская, и не итальянская, а русская. Брестская Россия есть историческая, экономическая, этнографическая и даже географическая нелепость или, как говорят наши враги—немцы—невозможность. Если в продолжающейся вокруг нас вооруженной борьбе народов потерпят поражение начала права и человечности, и будет предпринята безумная попытка мерами насилия эту нелепость увековечить, логика истории жестоко отомстит за себя.
Польский вопрос терзал человечество более столетия, эльзас-лотарингский вопрос не дает Европе покоя вот уже сорок семь лет. Пусть все руководители внешней политики мировых держав пробуют себе дать отчет в том, чем угрожал бы им русский вопрос, как он поставлен брестским договором.
Брестский мир должен быть и будет раньше или позже пересмотрен, не только в интересах самой России, но и в интересах мирного сожительства народов, истомленных четырехлетней войной. Русская политика, естественно будет стремиться к тому, чтобы пересмотр этот произошел при наиболее благоприятных для России условиях и при соблюдении того обязательного минимума, который заключается в восстановлении единой России в ее исторических границах и ее державных правах.
Рабочая и крестьянская Красная Армия и Флот 1918, №38 (83) (16 марта)
Еще по теме
| 