Обзор печати

По поводу якобы назревающей контрреволюции, „Красная Газета" говорит:

„Не ошибайтесь, господа. Не принимайте последние вспышки потухающего костра контрреволюции за яркое пламя костра, разгорающегося“.

Буржуазные газеты полны известий о контрреволюционных выступлениях.
То сообщают о новом походе Корнилова, то о новом крупном восстании дутовцев на Урале.
Ничего серьезного в этих выступлениях нет. Это не больше, как последние отчаянные попытки прижатых к стене контрреволюционеров, которым ничего другое не остается, как погибнуть в неравной борьбе.
Разумеется, знают о том, что несерьезны эти выступления и сами буржуазные писаки. Но им нужно сеять смуту, нужно наводить панику и они раздувают до 6есконечности каждую мелочь.

Кто не знает, как при первом известии о походе Алексеева, даже „Вечерняя Звезда" поспешила сообщить, что Алексеев уже взял Воронеж, что советские войска разбиты и так далее!
И кто не помнит, что все это оказалось сплошной ложью. Алексеев не только не взял Воронежа, но потерпел жестокое поражение и вынужден был сдать советским войскам и Ростов и Новочеркасск."

В Петроград приехал какой-то немецкий коммивояжер, некто Кунц, один из тех розовощеких наглых животных, которыми богата любая страна,—и вот Арзубьев, применяя амплуа публициста "Нашего Века" спешит побеседовать с „знатным иностранцем".

"— Неужели вы думаете,—спросил я,- что хорошие отношения между нами теперь возможны? И это после Брестского мира?
— А почему нет?—возразил Кунц, ласково заглядывая мне в глаза.

— Ведь совершенно очевидно, что Россия в настоящее время не настолько сильна, чтобы замкнуться в блестящем одиночестве. Она вынуждена искать друзей по свету. Недавно англичане, французы и американцы были вашими друзьями. Но, очевидно, веские причины заставили вас пренебречь этою дружбой. Теперь вам необходимо установить новую ориентацию. Такова логика истории.

— Бог небесный! До чего сильны предрассудки среди вас, русских! Я знаю о чем вы думаете: по вашему мнению, Россия на веки вечные покрыла себя позором, изменив союзникам. Романтика, милостивый государь, романтика и больше ничего! В наши дни коммерция и политика управляются одними и теми же законами-поймите это.

Так, например, многие из вас почему-то полагают, что Германия намерена в ближайшем будущем произвести в России реставрацию. Какой вздор! Мы не намерены вмешиваться в русские внутренние дела. Мы готовы с полной лояльностью поддерживать любое русское правительство лишь бы оно согласилось на наши условия."

Наслушавшись всякого вздора немецкого торгаша, Арзубьев, не скрывая своей иронии и злорадства, замечает не без ехидства:

"— Веселыя картины вы рисуете,—сказал я Кунцу, когда он кончил свой монолог.—А долго ли по вашему просуществует это благотворное воздействие немцев на русскую жизнь?
— О, совсем недолго. До победоноснаго восстания германскаго пролетариата—не долее.
Кунц даже затрясся весь от веселаго жизнерадостнаго смеха..."

Особенно характерны последние страхи. Прикидывась смертельно обиженными в своих "национальных" чувствах, русский буржуа и сам, вероятно, не прочь бы „затрястись от веселого жизнерадостного смеха", да роль присяжных плакальщиков мешает ему последовать за немецкой коллегой.

Притворяйтесь, смейтесь, веселитесь, пока буржуа, русские и немецкие торгаши и их идеологи, громче смейтесь, но помните, что хорошо смеется тот, кто смеется последим! А мы уверены, что последним торжествующим смехом смеяться будут другие.

О московских "свахах" сегодня говорит и „Новая Жизнь". Газета справедливо замечает, что если верен факт, что переговоры были прерваны, это значит, что различие позиций оказалось гораздо глубже их общности".

"На улице "Дня" наступил, наконец праздник, в редакционной статье газета приветствует "Первый шаг"—в виде попытки московских трудовиков „перекинуть мост" между партиями так называемой (?) "буржуазии" и партиями „революционной демократии".

Фактическая история этого „первого шага окутана туманами непроницаемой мистики: в то время, как телеграфное агентство передает некоторые правдоподобные детали совещания, на котором участвовали К.-д., п.-с. и с.-р.,—центральный комитет партии с.-р. категорически утверждает, „что ни одна из официальных организаций партии" в московском совещания „никакого участия" не принимала.

Остается предположить, что лишь отдельные члены партии с.-р., на свой страх и риск приняли предложение народно-социалистических свах. Если принять во внимание, что меньшевики, „участие которых могло бы осложнить переговоры", предусмотрительно не были вовсе приглашены,—то весь „первый шаг" свелся к установлению некоторого „контакта" между и так не очень радикально разошедшимися партиями к.-д. и н.-с.

Таким образом, политический удельный вес и практические результаты совещания  не могут быть признаны значительными. Тем не менее, как известного рода симптом, как показатель настроений, господствующих в некоторых общественных кругах,—московские „переговоры" должны быть отмеченными."

В статье „Советы и Власть" орган федерации анархических групп „Буревестник" говорит, что в последнее время

"критика советской власти, с нашей стороны, совпадая с критикой справа, может создать у некоторых иллюзию общности ближайших задач у них с нашими злейшими врагами, по отношению существующей власти, а потому не мешает теперь более резко провести грань между нашей и их критикой и вообще выяснить наше отношение к „советам" и советской „власти".    

Однако, как ни старается газета отделить свою критику от критики справа, как ни старается „Буревестник" уверять, что

"глупо конечно думать, что мы хотим занять ваше место. Боже избавь нас от такой шапки: предоставляем этой прелести добиваться меньшевикам и правым с.-р., благо у них последнее время окрылились надежды, компания заработала вовсю, слишком дешево обошелся им первый опыт командования: жаль, что шею не сломали, меньше путаницы вносят в рабочую среду своим политиканством."

Все же для нас ясно, как ясно это для всех трудящихся и эксплуатируемых, что вместе с контрреволюцией справа — вы, именующие себя анархистами-коммунистами-синдикалистами, вы делаете контрреволюционное подлое дело слева. Что бы вы ни кричали в свое оправдание, однако нам ясно, что вы являетесь усердными помощниками наших реакционеров.

Когда меньшевики видят, что советские слои и не обращают внимания на беснующихся мосек из „Нового Луча", когда они видят, что их брань, клевета и грязь им не помогает, - тогда их мозг проясняется, сердце начинает работать нормально и в их словах проскальзывает трезвая оценка текущих событий.

"Дальний Восток и является для союзных держав тем золотом, который может для англо-американо-японской коалиции искупить горечь поражения в Европе. Наш Дальний Восток может явиться для нее той сокровищницей, к которой эта коалиция прибегнет, на худой конец, в целях покрытия издержек империалистская предприятия, обанкротившегося благодаря военной и экономической силе сопротивления Германии.

И если бы даже оказалось, что в настоящий момент, по тем или иным соображениям, японский десант был бы с русской территории убран, то все же угроза раздела России, не только в Европе, но и в Азии, не исчезла бы до того времени, пока Россия не вышла бы из своего нынешнего положения военной дезорганизации и внутренней разрухи.

Для того, чтобы Россия перестала быть лакомым кусочком для мирового империализма, она должна вновь стать страной, способной за свой страх и риск, самостоятельно защищать себя.

Российская республика должна возродить свою военную силу. Она должна отказаться от роли „бедной родственницы", все свои расчеты строящей исключительно на взрыве социальной революция и на том, что ея враги, не поделив между собою добычи, раздерутся. Она должна стать величиной, с которой считаются."

Рабочая и крестьянская Красная Армия и Флот 1918, №60 (105) (13 апр.)

Мы ответа не получили

В полемике, поднятой большевиками против меньшевиков и с.-р. по поводу вооруженного разгона митинга в Тифлисе 10 февраля, «Правдой» вылито море грязи на головы «соглашателей», но не дано ответа на ясные вопросы, нами поставленные в № 10 «Дела Народа» 3 апреля.

Мы спрашивали тогда:

1.    Почему совет народных комиссаров через 4 1/2 месяца своего господства только теперь выразил протест против непризнания его власти в Закавказье?

2.    Почему московская «Правда» золотым пером Козловского только через 1 1/2 месяца после митинга 10 февраля обратила внимание на этот возмутительный факт, хотя большевистские центры уже 10 марта имели о нем доклад и в тот же день выслали вооруженную силу в тыл готовящемуся к защите от турок Закавказью?

3. Мы указывали, что оба эти официальное и официозное выступления совпали по времени с непризнанием закавказским сеймом условий брестского договора, и спрашивали, знает ли «Правда» и большевики, кому на пользу стараются они в этот критический для Закавказья момент, чью работу они делают.

Вопросы поставлены были ясно и прямо, факт замалчивания большевиками и непризнания их власти (4 1/2 месяца) и тифлисских событий (больше месяца) установлен. Мало того, вопросы были подняты, Г. Мгеладзе на страницах «Правды» в трех километрических статьях нападает на меньшевиков за существующие и выдуманные «преступления», но на наши вопросы прячется за ничего не говорящие бранныя слова: инсинуация, диверсия, жандармы, погромщики. Отрицать же нами установленные факты он не смеет.

Было бы, конечно, наивно требовать от г.г. Мгеладзе, Козловского и тех, кто за ними, чтобы они ждали результатов расследования стрельбы по митингу 10 февраля, производившегося особой комиссией при участии представителей большевиков, требовать особо бережного отношения к борющемуся с турками разноплеменному, раздираемому национальной рознью, Закавказью; ведь сейм не признал условий брестского договора, сейм ведет сепаратные переговоры с обессиленной Турцией и с оружием в руках готов отстаивать формулу мира, выдвинутую российской революцией: мир без побежденных и победителей, без аннексий и контрибуций.

Время не терпит.

Но факт молчаливого признания нашими «коммунистами», что, травля Закавказье, они исполняют свои брестские обязательства и помогают германо-турецким империалистам завладеть Карсом и Батумом, мы должны отметить и заклеймить позором сознательного предательства.

И еще один характерный факт, устанавливающий трогательное совпадение между «коммунистами» и германо-турецким правительством в их борьбе с Закавказьем.

Народные комиссары протестуют к моменту начала мирных переговоров сейма с Турцией против непризнания их власти и отделения Закавказской республики с «нарушением всех международных правил и норм цивилизованных народов».

Турецкое правительство кровавого султана во время переговоров в Трапезунде ставит вопрос:

«исполняла ли Закавказская республика все принятые международные условия, необходимые для организации нового государства».

Какой контакт в заботах о международном праве со стороны правительств самого грубого насилия, произвола и бесправия в Европе: большевистского и младотурецкого!

А ведь еще недавно до выступления "Правды", до грозной ноты народных комиссаров, до высылки вооруженных отрядов в тыл Закавказью из Москвы, до эпохи митингов протеста «против кавказских зверств», то же турецкое правительство предлагало сейму сепаратный пересмотр брестского договора, снаряжало свою делегацию в Тифлис с просьбой о мире, не спрашивая ни о каких нормах международного права, на основе которых существует сейм.

Мы ответа не получили, но теперь он нам и не нужен. Факты достаточно красноречиво пригвоздили к позорному столбу предателей и изменников родине и революции.

Турки двигаются вперед, Сарыкамыш и Ардаган уже взяты, сила сопротивления Закавказья подорвана при благосклонном участии народных комиссаров.

Теперь они начнут отводить глаза, издадут два-три приказа, как будто бы в помощь Кавказу, и «после драки начнут кулаками махать», когда уже будет поздно.

На примере Бреста мы знаем это наперед, но никого это уже не введет в заблуждение.

Клеймо предательства в критический момент горит у них на лбу, и с этим клеймом уйдут их имена в потомство.

Член Учредительного Собрания и председатель краевого совета кавказской армии Донской.

Обзор печати

«Передышка»

«Н. Век» возвращается к вопросу о том, к чему свелась «передышка», к которой так стремилась большевистская власть.

«Брестский договор осуществляется германцами в таких формах, которые должны каждую минуту напоминать, что это не двустороннее соглашение международного характера, а приказ победителя, расширяющего по своему желанию объект своих побед и завоеваний. С одной стороны ультиматумы, повеления безотлагательно выполнить то или другое, с другой—платонические протесты словесного характера».

Брестский мир ни есть действительное прекращение войны. Война со стороны Германии продолжается, и она захватывает те места, которые кажутся ей нужными (напр., поход на Курск). А брестский договор—лишь вуаль, которая закрывает бездеятельность и бессилие правительства противиться такой односторонней войне и даст этой бездеятельности видимость оправдания.

Шансы мировой революции

«Правда» проговорилась и признала, что брестский мир подорвал шансы международной революции. Он увеличил сопротивление не только буржуазии, которая в лице Вильсона объявила брестский договор «вызовом». Он усилил и патриотическое настроение в рабочих. Гендерсон, который даже вышел из министерства на почве восстановления международного действия социализма, теперь бьет отбой. В последней речи, цитируемой «Правдой», он говорит:

«германский империализм силен и воинственен, как никогда. И это он, будучи полновластным хозяином у себя дома, хочет хозяйничать и во всем мире. Мы теперь ясно видим, как он хочет хозяйничать. А зная это из фактов, мы знаем теперь и как нам себя вести, какую политику мы должны преследовать. Поведение, немцев, заявил Гендерсон, «объединило весь английский народ и заставило его сосредоточить все силы на обороне и на борьбе против милитаризма».

Да и как это могло быть иначе? А «Правда», как ученый попугай, не замечая противоречия сообщаемых ею фактов с ея обычными припевами, и эту статью заканчивает все тем же: чем дальше длится война, тем более неотвратимой становится пролетарская революция.

«Продержаться до ее прихода—вот задача рабочих России».

Дело народа 1918, № 018 (13 апр. (31 марта))

Еще по теме