Начало прошлого ХХ века характерно тем, что впервые женщины стали заявлять о своих правах и бороться за них. Очень активно этим занимались суфражистки, которые требуя равноправия полов не раз устраивали всевозможные акции, зачастую очень воинственные и даже агрессивные.

На страницах старых газет и журналов частенько попадаются заметки о женщинах, в которых обсуждаются самые разные вопросы, связанные с возможностью активного участия женщин в общественной, политической и научной деятельности.

Сегодня одна из таких статей по материалам прессы 1915 г.

С тех пор, как говорят о праве голоса на выборах для женщин, об их избирательных правах, а говорят об этом уже не мало времени, первым возражением противников этого вопроса, являются возражения основанные на самом женском разуме.

Говорят о полной нелогичности проявляемой ими в спорах и заканчивают выражением:

„С ними нельзя спорить".

На это утверждение блистательно отвечает бывший в Париже Международный женский конгресс, на котором женщины сто раз блистательно доказали и свой разум, и умение вести дебаты, и замечательную широту и ясность взглядов, а также практический ум и хладнокровие при выведении результатов и резолюций.

Казалось бы, что и здесь, как во многих других случаях, это является неотразимым доводом против всяких обвинений женщин в недостатке разума. Но к сожалению нельзя не признаться, что в этом обвинении лежит частица истины.

Недавно одна очень умная женщина, светлая и мудрая логика которой могла бы уже сама по себе доказать как опасны всякие общие определения, так характеризовала женскую манеру вести споры:

"Уже с третьего возражения, говорит она, женщины начинают уклоняться от предмета спора, а при четвертом они начинают пускаться в личные нападки, все переделывают, обобщают... начинаются намеки на личные мотивы, будто бы руководящие противником... и напрасно старание вернуться к предмету спора... не тут то было!

Начинают разбирать слабости и недостатки противника, конечно, их у него масса, раз он решился противоречить! И вот последний, мирный уступчивый человек осмеливается на минутку приподнять тон, принимает ли безумное намерение ответить на их слова... милые создания сейчас же пускаются в намеки, что говорить с ним прямо невозможно, потому что они знают, а если и не знают , то уверены что это так, что у него невозможный характер, что он до безумия властолюбив, что у него самые жестокие инстинкты, словом самая черная душа..."

Конечно форма этому обвинению нарочно придана шутливая, но надо сознаться, что оно имеет свои основания, в большинстве случаев.

Надо только разобраться в том как это понимать.
Указывают, что женщины удаляются от предмета спора? Но не происходит ли это от слишком большой живости и привычки вести салонный разговор, где допускаются уклонения, но в конце концов, снова возвращаются к делу. Быть может это просто национальное качество, а не общий порок? Конечно общественное собрание не салон, но не забудьте как недавно женщины из салона вышли и как скоро оне начали привыкать к дебатам, как мы видели на том же Международном конгрессе? С какой последовательностью, с каким терпением, с какой ясностью женщины разбирались в самых сложных вопросах?

Перейдем ко второму упреку.

Говорят, что они склонны переводить спор от идеи к личности?

Обсудим и это обвинение. Правда, у женщин замечается неспособность отдаваться чисто отвлеченным мыслям и идеям. Но зато они совсем у себя дома, когда вопрос касается реального факта, когда надо разобраться в доказательствах практического смысла, если они не видят в облаках, то в окружающем замечают зато куда больше.
Правда, они не всегда различают человека от идеи, но это очень понятно, они сами вносят много личного в свои идеи и увлекаясь своей искренней горячностью, делают эту ошибку.

Ни идеологами, ни диалектиками мы женщин не назовем!., но когда они стоят на твердой почве, сбить их нелегко. Ни благоразумия, ни рассудительности тут им не занимать.

Мне казалось бы, что идеалом союза на почве общественного дела могут служить женщины, входящие так легко в детали дела, так ясно разбирающиеся в фактических выводах, и мужчины, разрабатывающие отвлеченные идеи, пользуясь своей способностью или привычкой к философскому мышлению. Тогда общественное дело несомненно бы выиграло и шибко пошло вперед.