Войны, как показывает история, не начинаются неожиданно. Их готовят своими необдуманными действиями политики. И пусть не всегда сразу, а спустя какое-то время, но заложенные политиками мины взрываются и это выливается в огромные страдания для ни в чем неповинных людей.

Именно так готовилась первая мировая война. О чем материал из газеты "Русский инвалид" за апрель 1916 года.

Можно ли говорить о неожиданности нынешней войны, когда она готова была разразиться уже за десять лет до момента своего начала?

8-го апреля 1904 г. между Англией и Францией было заключено соглашение, в силу которого первая получала свободу действий в Египте, а Франция — в Марокко.

Конечно, переговоры по такому важному вопросу не могли быть скрыты от правительств других государств. Англо-французское соглашение являлось прежде всего актом международной политики: А между тем, ни Англия, ни Франция, не сочли нужным даже оповестить германское дипломатическое ведомство о начавшихся между ними переговорах.

Возбуждение против обоих этих государств в Германии в это время было страшное. Газеты всех направлений громко взывали к патриотизму правительства.

—    Англия и Франция, — кричала немецкая печать,—игнорируя нас, присвоили себе право решать единолично вопросы международной политики! Мы не должны, мы не можем допустить такого грубого насилия над собою!

В Берлине и в целом ряде других городов состоялись грандиознейшие манифестации. Возбуждаемая газетными статьями и пламенными речами ораторов толпа вопила:

—    На Францию! В Париж! Докончим начатое в 1870 году дело!

Момент был критический. Гром войны уже висел в воздухе.
Политическая атмосфера еще более сгустилась, когда, несмотря на столь воинственное настроение Германии, англо-французское соглашение было подписано.

Международному престижу Германии был нанесен жестокий удар.

—    Германия не останется равнодушной зрительницей свершившегося! — торжественно заявил по этому поводу император Вильгельм. — Я не допущу, чтобы позиция Германии, как мировой державы, была окончательно дискредитирована!

Целый год готовилась Германия к ответу оскорбившим ее государствам. Наконец, ответила 31-го марта 1905 г. высадкой в Танжере и речью к мароккскому султану. Речь эта была составлена в том смысле, что он, мароккский султан, несмотря ни на какие договоры, состоявшиеся по поводу его государства между Англией и Францией, государь совершенно независимый, и что Германия его именно таковым и считает.

Этот ответ был подобен разорвавшейся вдруг бомбе. Газетчики на парижских бульварах размахивали только что выпущенными из типографских машин листами и, как бесноватые, выкрикивали:

—    Война! Война! реванш ненавистным пруссакам!

Пылкие французские патриоты спрашивали, где нужно записываться добровольцами. Некоторые газеты открыли прием пожертвований на нужды войны. Медицинские общества обсуждали организацию частной медицинской помощи на поле брани.
Тоже самое только в менее экспансивной форме происходило в Берлине.

Война казалась совершенно неизбежной.

Но осторожное правительство Франции сочло разрешение обострившегося вопроса языком пушек преждевременным и предпочло язык дипломатов. Был созван конгресс в Алжезирасе, на котором дипломаты Англии, Франции и Германии пришли к обоюдному соглашению.

На этот раз торжествовала Германия. Национальное самолюбие французов и особенно англичан было оскорблено.

Призрак вооруженного столкновения не рассеялся. Война была отложена .... до июля 1914 г.    

М. Доманский.