По материалам периодической печати за октябрь 1917 год.

Все даты по старому стилю.

Северный областной съезд

В Питер приезжаю за несколько дней до Северного областного съезда.

Обстановка накалялась. Отовсюду стекались в Питер сведения о революционном подъеме. Аграрное движение сметало помещичьи гнезда, ломало в корне черново-авксентьевскую легальность. Повсюду в городах советы обольшевичены. Повсюду наша победа при выборах в городские думы.

На фронте оборонцы теряют свои позиции в солдатских организациях.

Питерский совет осаждается делегатами с фронта, несущими нетерпеливое требование скорейшего мира, хлеба и земли. „Воевать больше не будем!“

Это—изболевшееся, изуверившееся в соглашательство крестьянство бесконечной вереницей приходит к новому вождю, требует руководства, ставит своего рода ультиматум нашей партии.

У меньшевиков и эсеров—растерянность, распад.

Меньшевики почти исчезли с рабочих собраний, что-то кудахчут еще кой-где в профсоюзах и петушатся в омертвелом ЦИКе и мертворожденном Предпарламенте.

Эсеры в развале. Еще 18 сентября петроградская конференция эсеров приняла резолюции против своего оборонческого ЦК, прошла под знаком интернационализма и антисоглашательства. Камков, Карелин, Мария Спиридонова взамен Чернова, Авксентьева, Гоца. „Воля народа", скорбная главою, называет резолюции этой эсеровской конференции большевистскими”.

Эта переориентировка в рядах эсеровской партии, связанной с деревней,—прекрасный барометр революционного подъема деревенских низов. Деревенская беднота встает за землю и против войны!
Хозяйственная разруха, поощряемая Рябушинскими, растет.

В марте закрыто 74 предприятия с 7 тысячами рабочих, в апреле—55 с 6 тысячами рабочих, в мае—108 с 8 тысячами, в июне—125 с 39 тысячами, в июле—206 с 47 тысячами... Волна нарастает: в августе и сентябре сотни и сотни предприятий приостановлены из-за „отсутствия сырья, материалов, топлива”, на деле же, прежде всего, из-за саботажа промышленников.

„Костлявая рука голода”...

Рабочие массы до крайности возбуждены. Местами переходят к прямому действию. Железнодорожники отказались принять ставки правительственной комиссии Гвоздева. Временное правительство отказалось вести переговоры со стачечным комитетом. 22 сентября союз железнодорожников предъявил Керенскому ультиматум—удовлетворить требования железнодорожников, иначе—всеобщая забастовка.

В ночь на 24 сентября не вышли из Питера волжский, севастопольский, Кисловодский, омский и иркутский поезда.

С 29 сентября ожидалось полное прекращение железнодорожного движения. Но 26 сентября стачечный комитет решил, ввиду возобновившихся переговоров с правительством, приостановить забастовку.
Громадный перелом на заводах.

Радостно воз6ужденный, рассказывает П. Дыбенко:

„Полная победа в Колпине! Самого Церетелли покрыли! „Долой коалиционное правительство! Вся власть советам!” Церетелли аж обмер: „Вы что же это? К вооруженному восстанию зовете? Придется вас вновь арестовать..."—„Не угнаться: мы ведь на полой воде, а вы—на мели, г-н министр!.."

Крепкие настроения в частях. Подводят итоги царствованию коалиции,—итоги кричащие!

Финляндский полк (9 октября) заявляет:

„Что вы дали нам? Голод и обещания"...

С северного фронта: 1-й сибирский армейский корпус, 1-я сибирская артиллерийская бригада, 8-й отдельный тяжелый артиллерийский дивизион требуют: вся власть советам!

Делегация от 34-го корпуса, во главе с т. Васильевским, привозит декларацию корпусного съезда с требованием: вся власть советам!

Московский совет депутатов—наш. 19 сентября перевыборы его исполкома: 32 большевика, 16 меньшевиков и 9 эсеров.

Петроградский совет депутатов—наш. 25 сентября его исполком переизбран: 13 большевиков, 6 эсеров, 3 меньшевика.

Тогда же выборы в районные думы дали в Москве: большевиков—350, кадетов—184, эсеров—140 и меньшевиков—31.

В первом же заседании Предпарламента 26 сентября большевики предлагают прекратить переговоры с цензовой буржуазией и приступить к созданию подлинно революционной власти.

На первом же заседании совета республики 7 октября большевики огласили заявление о своем выходе из него:

„Петроградский СР и СД, Московский совет, Кавказский краевой совет, Финляндский областной, Уральский, советы Кронштадта, Одессы, Киева, почти всей Сибири, Петроградский совет профсоюзов и другие органы революции считают недопустимой коалицию с контрреволюционной буржуазией. А потому фракция социал-демократов-большевиков предлагает:

1) прервать ведущиеся, под руководством Керенского, переговоры с цензовой буржуазией и
2) приступить к созданию истинно революционной власти",

И дальше в этом заявлении говорится:

„С этим правительством народной измены и с этим советом контрреволюционного попустительства мы не имеем ничего общего. Той убийственной для народа работы, которая совершается за официальными кулисами, мы не хотим ни прямо, ни косвенно прикрывать ни одного дня... Покидая Временный совет, мы взываем к бдительности и мужеству рабочих, солдат и крестьян всей России: Петроград в опасности! Революция в опасности! Народ в опасности! Правительство усугубляет эту опасность. Правящие партии помогают ему. Только сам народ может спасти себя и страну"...

10 октября Питерский совет, несмотря на предостережения члена ЦИК Богданова, избирает на Северный областной съезд 15 делегатов-большевиков!

ЦИК пытается маневрировать... ЦИК принимает постановление о созыве съезда советов на 20 октября.
А мы—в разгаре оргработы по Северному съезду.

Сговариваемся со Свердловым об официальном оргбюро съезда—Крыленко, Антонов (Овсеенко), Дыбенко, Раскольников.

Все доклады, резолюции подготовлены и утверждены ЦК. На заседании фракции съезда утверждается порядок дня, докладчики, проекты резолюций, происходит обмен впечатлениями с мест.

Во время этой непосредственно предсъездовской работы идет чрезвычайно важное заседание ЦК партии.

Накануне, в письме к питерским рабочим („Советы постороннего"), т. Ленин указывал на особенное значение Севорного областного съезда. От съезда надо идти к восстанию за власть советам! И Ильич, давая ряд принципиальных указаний о том, как вести восстание, пишет:

„В применении к России и к октябрю 1917 года это значит: одновременное, возможно более внезапное и быстрое наступление на Питер, непременно и извне и изнутри, и из рабочих кварталов, и из Финляндии, и из Ревеля, из Кронштадта, наступление всего флота, скопление гигантского перевеса сил над 15—20 тысячами (а может, и больше) нашей „буржуазной гвардии" (юнкеров), наших „вандейских войск" (часть казаков и т. д.)“    

Чтоб защищать свою точку зрения перед ЦК, Ленин появляется на его собрании 10 октября. Всей своей силой обрушивается он на колеблющихся, сомневающихся.

„Давно уже надо обратить внимание на техническую сторону восстания"... „Большинство теперь за нами"... „То, что затевает правительство со сдачей Нарвы и сдачей Питера, еще более вынуждает нас к решительным действиям"... „Политическая обстановка готова"... „Северным областным съездом и предложениями из Минска надо воспользоваться для начала решительных действий".

Резолюция Владимира Ильича принимается 10 против двух. Краткая, насыщенная фактами, характеристика момента:

„вооруженное восстание неизбежно и вполне назрело"; все организации партии должны „руководиться этим и с этой точки зрения обсуждать и разрешать все практические вопросы".

Для „политического руководства восстанием" образуется бюро в составе: Ленина, Сталина, Бубнова, Зиновьева, Каменева, Троцкого и Сокольникова.

Но Каменев и Зиновьев, оставшись в меньшинстве, заявили о своем особом мнении. Более того, члены бюро „для политического руководства восстанием", они подают в ЦК это свое особое мнение и заявляют, что считают „своим долгом познакомить петроградский комитет, московский областной комитет и областной финляндский комитет с этим своим заявлением".

Об этих заявлениях Каменева и Зиновьева, угрожающих срывом работы выделенного ЦК бюро для политруководства восстанием, узнаем уже в разгар Северного съезда советов.

11 октября этот съезд открывается.

От имени организационного бюро докладываю о подготовке съезда. Инициатива— из Гельсингфорса. Питерский совет выделил до 30 помощников. Объездили почти все центры. Псковская областная организация решила было участвовать, но пересмотрела это решение и делегата не прислала.

Присутствуют делегаты от городов: Питер, Москва, Новгород, Старая Русса, Боровичи, Ревель, Юрьев, Архангельск, Вольмар, Кронштадт, Гатчина, Царское Село, Чудово, Сестрорецк, Шлиссельбург, Выборг, Гельсингфорс, Або. Кроме того, делегаты от Совета крестьянских депутатов, окружного съезда Балтики и от некоторых уездных городов.

Нет делегатов—Пскова, Павловска, Тихвина, Петрозаводска.

Цель съезда—

„связать в одну мощную организацию всю Северную область; такая спайка необходима для укреплении революции. Данный съезд является как бы предтечей Всероссийского съезда".

Избирается президиум: Крыленко, Калис (левый эсер), П. Дыбенко, и одно место предоставляется меньшевикам.

Три секретаря: Бреслав, Билима (эсер), и один от меньшевиков.

Крыленко выступает с речью о безутешности итогов семи месяцев революции. Безответственная власть. Хозяйственная разруха. Вопросы мира и войны стоят катастрофически. Совет республики и ЦИК разводят соглашательскую канитель. ЦИК посылает Скобелева на Парижскую конференцию договариваться с союзными империалистами. Наш съезд должен сказать свое слово о всем этом позоре.

Выступаю вне очереди от большевиков, предлагаю принять такую резолюцию-обращение:

„С 9 октября 36 заключенных в Крестах голодают. Тюремщиками революционных борцов являются те же, кто губит страну и революцию. Освобождение заключенных из тюрем и освобождение страны от диктатуры контрреволюционеров— одна и та же задача. Северный областной съезд призывает вас, товарищи заключенные, щадить ваши силы и прекратить голодовку. Час вашей свободы близок. Через избранную съездом делегацию посылаем вам братский привет”.

Следуют доклады с мест.

Особенное впечатление от доклада Центробалта.

П. Дыбенко заявляет:

— Балтийские моряки хотят знать, за что умирают. Флот не доверяет Временному правительству. Вся власть советам!

Принимается привет Балтфлоту:

„Северный областной съезд шлет пламенный привет революционным морякам Балтфлота, которые умирают как герои, расплачиваясь своей жизнью за преступления буржуазии всех стран. Слава несокрушимым борцам, которые сквозь пламя и дым морского боя посылают угнетенным клич восстания и братства народов! Слава братьям балтийцам! Слава героям революции”.

От Петроградского окружного совета: 12 советов Питерской губернии, собравшись недавно в Кронштадте, приняли 37 против 3, при 7 воздержавшихся, крепкую резолюцию. Крах политики соглашательства.

Временное правительство—союз корниловцев и бонапартистов; Совет республики—жалкий ублюдок.

Никакой поддержки Временному правительству!

Дальнейшее углубление революции возможно лишь в борьбе против буржуазии.

Органы этой борьбы—советы. Вся власть советам!

И дальнейшие доклады: от Москвы, областного комитета Финляндии, Выборга, Вендена, Юрьева, Ревеля и т. д.—в одну точку!

Председатель подводит итог:

— Общий язык докладов—вся власть советам!

Долой существующее Временное правительство!

Нужно вести действенную политику в борьбе за власть!

На следующий день ЦИК пытается „разъяснить" съезд. Богданов (меньшевик) заявляет, что съезд, мол, неполномочен, ибо созван самочинно, а не соответствующим отделом ЦИК.

Высмеиваем эту жалкую попытку срыва съезда. Формально—натяжка, ибо были уже прецеденты. По существу— на съезде представлены почти все советы области, и съезд созван, чтоб обеспечить исполнение воли Всероссийского съезда советов, постановившего созвать второй съезд не позже как через 3 месяца после первого. ЦИК явно саботирует это решение. Наш съезд заставит его реализовать.
Прений почти нет. Подкрепляющие возгласы—„Скорой к делу".

Всеми, при 3 воздержавшихся, принята резолюция большевиков по текущему моменту:

„Советское правительство немедленно предложит перемирие на всех фронтах и честный демократический мир, немедленно и без выкупа передаст помещичьи земли в руки крестьян, реквизирует скрытые запасы и беспощадно обложит имущих. Временное правительство должно уйти. На стороне советов и право и сила. Время слов прошло, только решительным и единодушным выступлением всех советов может быть спасена страна и революция”.

Съезд отправил „всем, всем" радиотелеграмму. В ней—о намерении ЦИКа сорвать съезд советов и призыв:

„Солдаты, матросы, крестьяне, рабочие, ваш долг опрокинув все препятствия, обеспечить ваше представительство на съезде 20 октября".

Решено также организовать Северный областной комитет „для обеспечения созыва Всероссийского съезда советов и объединения деятельности всех советов области".

Оглашаются приветствия от обуховцев и от латышского совета стрелков: „40000 наших штыков—в распоряжении Питерского совета—за власть советам!“

Выбран областной комитет в составе: Дыбенко, Крыленко, Антонов (Овсеенко), 3оф, Дашкевич, Рябчинский, Королев, Раскольников, Игнатов, Сергеев, Стучка (остальные 6—левые и максималисты).

Крыленко закрывает съезд словами:

— Мы идем под знаменем революционного социализма, мы ведем непрестанную борьбу со всякого рода буржуазной коалицией за революционную власть рабочих и крестьян. И не пощадим жизни для торжества революции!

В глазах зарябило от негодования, когда мы читали в розовенькой газетке „Новая жизнь“ письмо Каменева и 3иновьева „о выступлении".

Письмо против неопубликованного решения ЦК в момент подготовки решающего действия!

Мы были целиком с Владимиром Ильичом в его оценке этого обращения к нашим врагам, а также в его оргвыводах, предложенных ЦК 20 октября.

Дезорганизаторский акт Каменева и Зиновьева заставил председателя Питерского совета выступить 18 октября на его пленуме с заявлением, что ни большевики, ни Петроградский совет восстания и выступления не назначали,

„но если Петроградский совет найдет необходимым назначить выступление, то он это сделает",

и еще:

„При первой попытке контрреволюции сорвать Съезд советов мы ответим контрнаступлением, которое будет беспощадным и которое мы доведем до конца".    

И предупрежденный враг стал лихорадочно готовиться. ЦИК, собирая контрреволюционные силенки, откладывает Съезд советов на 25 октября. Одновременно доводит до сведения заводских комитетов, что никакие выдачи оружия и огнестрельных припасов не допускаются без разрешения „Временного военного комитета" при ЦИКе. Выпускает воззвание к рабочим и солдатам—не поддаваться призывам к выступлениям. Созывает затем собрание полковых комитетов, пытаясь протащить осуждение подготовки восстания. Плотный осанкой, с таким же „уплотненным", насыщенным спокойной уверенностью голосом, председатель президиума солдатской секции Лашевич и мягко усмешливый, деловитый Мехапошил искусно срывают меньшевистскую затею. Как ни петушится растрепанный Богданов, но собрание принимает наше предложение—признает свое неправомочие решать политические вопросы за весь гарнизон.

В то же время меньшевики вносят в Совет республики проект закона о борьбе с анархией.

Штаб Петроградского военного округа издает обязательное постановление о праве приобретения оружия.

Полковников разоряется по Питерскому округу:

1) Каждой воинской части приказываю оказывать всемерное содействие органам городского самоуправления, комиссарам и милиции в охране государственных и общественных учреждений;

2) совместно с районным комендантом и представителем городской милиции организовать патрули и принять меры к задержанию преступных элементов;

3) всех лиц, являющихся в казармы и призывающих к вооруженному выступлению и погромам, арестовывать и отправлять в распоряжение коменданта города;

4) уличных манифестаций, митингов и процессий не допускать;

5) вооруженное выступление и погром немедленно пресекать всеми имеющимися в распоряжении вооруженными силами;

б) оказывать содействие комиссарам в недопущении самочинных обысков и арестов.

...Разгоряченный, несмотря на осеннюю стужу, прибегает вдруг комиссар Финляндского полка. Только что им задержан „весьма спешный“ секретный приказ командующего округом по второй гвардейской запасной бригаде.

Читаем:

„...В случае выступления анархических элементов населения столицы, на войска петроградского гарнизона возлагается задача:

во-первых, в корне пресечь всякую попытку мятежа,
во-вторых, не допустить занятия правительственных и общественных учреждении и,
в-третьих, не допустить погрома и грабежей.

Ввиду того, что главнейшими объектами захвата являются: Зимний дворец, Смольный институт, Мариинский дворец, Таврический дворец, штаб округа, государственный банк, экспедиция заготовления государственных бумаг, почто-телеграф и центральная телефонная станция,—все усилия должны быть направлены на сохранение этих учреждений в наших руках. Для этого необходимо: заняв линию реки Невы, с одной стороны, и линию Обводного канала и Фонтанки—с другой, преградить мятежникам всякий доступ в центральную часть города, а кроме того, принять меры к недопущению разгрома спиртохранилищ, винных складов и пр.

Для выполнения вышеизложенной задачи весь город разделяю на районы и поручаю их охране и ведению полков в лице их командиров и полковых комитетов.

В своем районе каждый командир полка обязан:

а) выставить заставы на мостах через Неву (Фонтанку и Обводный канал), чтобы никоим образом не пропустить вооруженной толпы мятежников в центральную часть города,

б) решительно разгонять, не стесняясь применением оружия, всякие попытки отдельных групп к образованию толпы,

в) при прибытии заставы на мост немедленно выставить у телефона в будке моста часового и сообщать обо всем в штаб округа (по таким-то телефонам),

г) усилить караулы или выставить новые у важных правительственных и общественных учреждений,

д) организовать наблюдение за своим районом, не допускать никаких погромов и иметь в своем резерве всегда учебную команду и роту в 250 человек при пяти офицерах с четырьмя пулеметами, коих без разрешения штаба округа никуда не высылать. (Следует расписание застав от полков.)

По городу будет производиться патрулирование солдат 9-го запасного кавалерийского полка и казаков, согласно особому расписанию.    

Все указанные выше распоряжения только тогда будут иметь результаты, если полковые комитеты своим авторитетом будут содействовать проведению их в жизнь, почему на комитеты возлагается обязанность проверять и поддерживать исполнение настоящего приказания.

Все распоряжения, идущие от штаба округа, делаются по приказу Временного правительства. Солдатам из казарм до особого на то распоряжения не выходить.

При выходе в наряд иметь патронов на пехотную винтовку 120, ручных бомб—по четыре на гренадера, пулеметов—четыре на роту и т. д.“

22 октября ВРК объявляет:

„Гарнизону города Петрограда и его окрестностей.

На собрании 21 октября революционный гарнизон Петрограда сплотился вокруг Военно-революционного комитета Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов, как своего руководящего органа.
Несмотря на это, штаб Петроградского военного округа в ночь на 22 октября не признал Военно-революционного комитета, отказавшись вести работу совместно с представителями солдатской секции совета.

Этим самым штаб порывает с революционным гарнизоном и Петроградским советом рабочих и солдатских депутатов.

Порвав с организованным гарнизоном столицы, штаб становится прямым орудием контрреволюционных сил.

Военно-революционный комитет снимает с себя всякую ответственность за действия штаба Петроградского военного округа.

Солдаты Петрограда!

1)    Охрана революционного порядка от контрреволюционных покушений ложится на вас под руководством Военно-революционного комитета.

2)    Никакие распоряжении по гарнизону, не подписанные Военно-революционным комитетом, недействительны.

3)    Все распоряжения на сегодняшний день—„День Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов"—остаются в полной своей силе.

4)    Всякому солдату гарнизона вменяется в обязанность бдительность, выдержка и неуклонная дисциплина.

Революция в опасности! Да здравствует революционный гарнизон!“

Антонов-Овсеенко, Владимир Александрович. В семнадцатом году.

Еще по теме