Навстречу Учредительному Собранию (декабрь 1917 г.) - 16 Декабря 2017 - Дневник

Нет, в отсрочке виноваты, как раз, те, кто кричал. Это старые выборные комиссии времен Керенского из членов тех же партий, да чиновники—герои саботажа затянули во многих округах выборы на неделю и на две, больше, чем в десяти губернских округах, выборы самими комиссиями были отложены на 2 недели, закончились 28 числа и еще сегодня даже нет из этих округов никаких вестей о результате выборов.

Большевики не срывали выборов, они везде пошли к урнам, большевики не затягивают Учредительного Собрания, но Совет Народных Комиссаров вполне справедливо считает, что если для правомочности всякого собрания необходимо присутствие не менее половины его членов, то тем более важно это для Учредительного Собрания.

Говорят, что Народное Правительство боится открывать Учред. Собр. потому, что у партий, на которые оно опирается (большевиков и левых с.-р.) не окажется большинства.

Предположим даже, что при всех тех махинациях и комбинациях керенцев в избирательных комиссиях, о которых уже из многих мест получает сведения Ц. И. К. Советов—действительно большинство голосов в Учред. Собрании окажется у представителей буржуазии вместе с ее верными рабами—социал-соглашателями.

Что же тогда должно произойти?

Тогда это большинство должно будет не только отказать в утверждении всех декретов Совета Народных Комиссаров, оно, несомненно, захочет вернуть Россию к тому счастливейшему для буржуазии дню, когда страной правили Керенский и Терещенко.

Но может ли такая попытка иметь успех?

Можно ли стереть с лица земли Русской декреты Совета Народных Комиссаров?

Такое ли это законодательство, которое можно отменить новыми законами, ставшей у власти новой партии, будь то представители крупной или мелкой буржуазии?

Увы, этого никому не удастся.

В том то и дело, что вся законодательная работа Совета Народных Комиссаров не похожа на законы, которые только пишутся. Вся законодательная деятельность Совета Народных Комиссаров—не плод измышления законодательных комиссий, не проекты ученых юристов и бюрократов и даже не осуществление узко-программных партийных требований.

Вся эта деятельность отражение воли громадного большинства всего русского народа и тем, кто захочет смести декреты Народных Комиссаров, придется столкнуться с волею народа, с его революционным творчеством.

Возможно, что и социал-соглашатели и буржуазия не осмелятся явно нарушить ход мирных переговоров, не рискнут прямо звать армию крестьян и рабочих на возобновление войны.

Но не оставляет никакого сомнения, что все декреты социального характера, декреты, отменяющие в ряде областей народной жизни право частной собственности, или ограничивающие право распоряжения своей собственностью, конечно неприемлемы для буржуазии.

Земля перестала быть собственностью кучки помещиков-капиталистов, земля стала собственностью всего трудового народа.

Народ слишком давно жаждет возвращения ему земли, отнятой у него помещиками, и едва ли кто-нибудь решится сказать, что это только правительственный декрет, а не революционное завоевание самого народа. Этого положения отменить законом уже нельзя, закон о введении вновь частной собственности на землю должен будет проводиться в жизнь с боем, вооруженной силой, а ее, как всем хорошо известно, нет ни у буржуазии, ни у услужающих ей социал-соглашателей.

Декрет о земле никому, таким образом, отменить не удастся.

Разбираем еще некоторые наиболее важные декреты.

С переходом земли народу связан и новый декрет—об установлении права распоряжения земледельческими орудиями. Декрет устанавливает, что земледельческие орудия не могут быть предметами свободной торговли, предметом спекуляции. Это, конечно, тоже удар по интересам буржуазии, привыкшей спекулировать как раз теми предметами, которые особенно необходимы широким массам населения в тот или иной момент.

Конечно, буржуазия, если она окажется у власти, постарается восстановить свое „право" спекулировать предметами широкого потребления, и также несомненно, что широкие массы трудового крестьянского населения не уступят буржуазии без боя свои права получать орудия производства из первоисточника или от государственных органов, а не из рук спекулянтов—мародеров.

Наряду с этим декретом стоит и более общий и широкий декрет о рабочем контроле над производством.
Этот декрет еще задолго до его опубликования был встречен всеобщим воем фабрикантов и заводчиков, им вовсе не нравится этот контроль, им хотелось бы направлять производство не по руслу интересов населения, нуждающегося в выработке тех или иных продуктов, а по тому пути, который открывает им фабрикантам и заводчикам наиболее широкие возможности для закабаления и потребителей и рабочих.

И на этом пункте опять-таки совершенно ясно, что рабочие и крестьяне не сдадут без боя уже завоеванной позиции.

Ни производитель предметов, ни потребитель их теперь уже больше не позволять ни отдельным фабрикантам, ни обществам фабрикантов и заводчиков восстановить старый порядок эксплоатации и спекуляции — для России отошедших уже в вечность.

Промышленность взята под контроль рабочего класса, и может освободиться из-под этого контроля только путем гражданской войны, только путем „вооруженного восстания" кучки фабрикантов против миллионов рабочих, а не путем писаных законов, хотя бы буржуазии удалось поставить под ними штемпель Учредительного Собрания.

К таким же законам относится и декрет о восьмичасовом рабочем дне и сколько бы ни старались ораторы в Учредительном собрании, сколько бы ни изощрялись буржуазные „ученые" над вопросом о вреде закона о 8-ми часовом дне— тем, кого этот закон защищает от непомерной эксплуатации, никакие статьи и речи ничего не докажут и никто не заставит их отказаться от этого одного из наиболее важных завоеваний рабочего класса.

Во всех случаях, которые мы сейчас рассмотрели, дело ясно, не в издании тех или иных законов, а в соотношении общественных сил, и не тех „сил", которые съедутся на Учредительное Собрание, а тех действительных общественных сил, которые в стране существуют и из которых в недавней борьбе одни одержали полную победу, другие потерпели полное поражение.

Это соотношение сил, конечно, не изменилось и не имеет тенденции к изменению. Одержавшие победу классы не слагают своего оружия, понимая, что классовые интересы защищаются не написанными законами, а классовой борьбой, готовностью класса— победителя всегда всеми своими силами отстаивать свои завоевания от покушения на них со стороны классов, лишенных прежнего векового господства.

Но и помимо чисто классовых завоеваний последняя революция народа дала народу и ряд общегражданских завоеваний.

Дворянское, купеческое сословия уничтожаются, все люди, населяющие Россию, объявляются просто гражданами и все уравниваются в правах; у бывших дворян и купцов отняты все их привилегии; их сословные имущества переходят в собственность земских и городских самоуправление; все граждане уравнены в правах, для всех вводится один общий суд и суд не бюрократический, а выборный, общенародный.

Все это тоже совершенно неприемлемо для буржуазии, но все это в то же самое время совершенно неотъемлемо от народа, без нового порабощения самого народа, без разрушения всех завоеваний революции.

Законодательное творчество Совета Народных Комиссаров, как видно из этого краткого обзора, не является чем-то надуманным или чем-то новым преподнесенным народу с высоты правительственной трибуны, наоборот, это только оформление тех положений, которые завоевала сама революция, это только закрепление тех основ, которые создал в своем революционном творчестве, сам восставший народ.

Революция эта дала нечто ценное и для армии и первое в ряду завоеваний армии— это демократизация армии и выборность командного состава. Солдатская масса очень хорошо помнит, что и за восьмимесячный период республики условия жизни ее, условия взаимоотношений с командным составом мало чем отличались от времен самодержавия: внешне вместо „ты“ появилось „вы“, вместо „ваше благородие“ „господин поручик“ и т. п., но по существу оставались в армии все те же два ничем не спаянные и часто разделяемые друг от друга глубокой пропастью два лагеря—солдаты с одной стороны и командный состав с другой.

Октябрьская революция, сметающая на своем победоносном пути многие устои закрепощения народных масс кучками господствовавших классов и групп населения, смела и этот старый устой порабощения солдата - крестьянина офицером - помещиком.

Отныне в русской армии, если ей еще не так скоро придется уступить свое место всенародной милиции, не будет уже иметь места угнетение или использование боевой мощи армии в интересах, противных большинству народа.

Уже не будет командовать даже оперативными действиями представитель класса, чуждого и враждебного большинству солдатского состава.

Командиры от низшего до высшего будут избраны самими солдатами и их организациями и как всякие избранники, если только почему-либо окажутся несоответствующими своему назначению, могут быть смещены и заменены новыми избранниками.

Не будет уже в армии генерала, капитана, рядового, а будет гражданин-солдат, гражданин военный, и один из этих граждан будет всеми прочими гражданами избран для оперативного командования ротой, полком, дивизией и т. д.

Способен ли какой бы то ни было бумажный закон буржуазии вновь подчинить армию назначаемому сверху командному составу, снова сделать армию орудием подавления большинства народа меньшинством, опирающимся на штыки?

Нет, ни в каких арсеналах государственной мудрости не найдут „государственные" мужи кадетской партии такого закона, который бы превратил солдат из свободных и самоуправляющихся граждан в покорных рабов, приспешников капитала.

А если так, если все декреты, изданные Советом Народных Комиссаров, совершенно неприемлемы для буржуазии и совершенно неотъемлемы от народа, то что же страшного в попытке буржуазии, если она окажется в Учред. Собр. в большинстве, проявить свою власть, использовать имя Учредительного Собрания для восстановления старых дореволюционных порядков?

Все такие попытки обречены на полную неудачу.

Уважая Учредит. Собрание, как законодательный орган, избранный всенародным голосованием, народ именно поэтому не позволит именем Учредит. Собрания пользоваться для проведения в жизнь политики, направленной против интересов громадного большинства народа.

Если большинство Учредит. Собрания окажется не на стороне большинства народа, значить, это будет не Всенародное Учредительное Собрание, а буржуазно-соглашательская подделка под Учредительное Собрание.

Рабочие, солдаты и крестьяне, составляющие огромное большинство населения, конечно, никому не позволят подменить их волю, никому не позволять обмануть их и в лице своих Советов сумеют выступить на защиту подлинного Учредительного Собрания от буржуазно-соглашательских подделок.

Буржуазия, вместе с социал-соглашателями, кричащая сейчас „Вся власть Учред. Собранию", понимает этот лозунг, как противовес власти рабоче-крестьянского правительства; рабочие, солдаты и крестьяне ничего не имеют против передачи власти Учредительному Собранию, но только такому, которое будет ярко отражать волю огромного большинства населения России.

А такое Учредительное Собрание пойдет несомненно по пути, намеченному Советом Народных Комиссаров и Съездами Советов Раб., Солд. и Крест. Депутатов, так как эти учреждения не занимаются никакими теоретическими изобретениями, а творят подлинную революционную волю большинства населения России.

Учредительное Собрание в опасности!

ПЕТРОГРАД, 1 (14) декабря.

Политическое положение начинает выясняться.

Партия большевиков, пришедшая к власти под лозунгом: «созыв Учредительного Собрания в назначенный срок», получив эту власть, решила сорвать Учредительное Собрание, так как оказалось, что она в этом Собрании не будет в большинстве.

Так насилия, совершенных «народными комиссарами» над членами Учредительного Собрания, вскрывают весь план партии большевиков.

Первое — арест кадетов, членов Учредительного Собрания.

Второе — воинские караулы, не пропускающие народных избранников в Таврический дворец.

Третье — разгон вооруженным отрядом из 50 матросов совещания членов Учредительного Собрания в библиотеке Таврического дворца,—совещания, состоявшего, за исключением двух членов эстляндской демократической партии, из социалистов-революционеров и крестьянских депутатов.

Каждый из этих фактов, даже взятый в отдельности, является самым гнусным надругательством над Учредительным Собранием, на какое не решалось даже царское самодержавие, когда оно разгоняло первую и вторую государственные думы.

«Совет народных комиссаров» ссылается на то обстоятельство, что кадеты—представители буржуазии и враги народа. Но кого хотят обмануть г.г. большевики?

Разве они не знают, что первым условием свободной и плодотворной работы Учредительного Собрания является неприкосновенность его членов?

Только само Учредительное Собрание может предать суду своих членов, и никакая другая власть не в праве мешать им исполнять тот долг, какой на них возложили их избиратели. И где же гарантия, что, начав с кадет, самодержцы Смольного института не перейдут к социалистам-революционерам, а затем, и к неугодным г.г. Ленину и Троцкому правым большевикам?

Что сказать о не пропуске членов Учредительного Собрания в Таврический дворец, о вооруженном разгоне их совещания, о том лагере войск всяких родов оружия, в который лживые защитники Учредительного Собрания, так называемые народные комиссары, превратили здание Учредительного Собрания?

Если члены Учредительного Собрания не имеют возможности ни проникнуть в Таврический дворец, ни утроить в нем совещание, если они, проникнув туда всякими правдами и неправдами, наталкиваются на направленные на них дула винтовок,—то Учредительное Собрание открыться не может, «Совет народных комиссаров» принял все меры к тому, чтобы Учредительного Собрания не было.

Пора это открыто сказать!

Мы обращаемся ко всем рабочим солдатам и крестьянам, ко всему русскому народу с призывом защитить Учредительное Собрание.

Учредительное Собрание есть последняя ставка русской революции, последняя надежда спасти все ея завоевания, дать народу мир, хлеб и землю. Ибо, будучи по своему большинству социалистическим, оно в то же время является властью, признаваемою всею страною, в то время как власть «совета народных комиссаров» отвергается огромным большинством народа.

Власть Учредительного Собрания есть возможно более мирное утверждение завоеваний русской революции во всем государстве, власть «народных комиссаров» есть гражданская война рабочих и крестьян, солдат и рабочих, юга с севером, есть гибель страны и революции.

Поддержите же Учредительное Собрание товарищи рабочие, солдаты и крестьяне!

Обеспечьте его членам возможность работать для вас и исполнить все ваши требования!