На Варшаву

Не знаменательно ли!? В последний день здесь проводимой «Недели помощи Западному фронту» наша славная Красная Армия шлет свой радостный привет всем трудящимся Советской России уже из Белостока, отстоящего от Варшавы на расстоянии Вологда-Тотьма, т.е. 180-200 верст.    

Путь на развратную, кичливую, хвастливую, буйно-гордую, шляхетскую Варшаву—центр разврата и диких оргий польских панов —открыт.

Вероятно другой важный центр, всем известный по 18 году Брест-Литовск теперь, в момент, когда пишутся эти строки, тоже в наших руках, так так уже 29 июля начались бои под самым городом.

Панская Польша гибнет

Многие недоумевают: „как же Польша, имевшая великолепно обученную, снаряженную и вооруженную 700 тысячную армию старорежимной закваски, насквозь пропитанную духом национализма; Польша, поддерживаемая всеми Западно-европейскими государствами, и так скоро разбита".

Эти недоумения рассеются, если в достаточной мере и точно оценить усилия и напряжение нашей Красной армии, если припомнить внутреннее и внешнее положение Польши перед войной и в настоящий момент.

Перед войной даже в польских буржуазных и дворянских кругах не было единения. Одни (часть весьма малая), поместья которых находились уже во владении Польши, были против войны; большинство же, соблазненное многообещающей Францией и Англией, стояло за войну. Успешное начало войны, взятие Киева и т.д. подкупило и "протестантов", которые очертя голову бросались помогать ведению войны.

Но теперь, когда положение совершенно изменилось; когда красные войска стали неудержимо двигаться вперед, в среде воинствующей шляхты и буржуазии произошел раскол.

Одни, прежние протестанты (к ним по мере продвижения красных войск вглубь Польши примыкают и новые), будучи побуждаемы чисто шкурными интересами спасения своих поместий, бьют руками и ногами за прекращение войны. Следствием, этого является распыление ослабление сил тыла, что сказываясь на фронте, выливается в поражения.

Дальше, массовое дезертирство и забастовки рабочих Варшавы и Лодзи довершили дело ослабления тыла Польши.

Так же не благоприятно для Польши сложились и внешние условия.

Возлагавшие все свои надежды на западные державы, польские паны, сговорившись с правительствами Франции, Англии, Италии и др., забыли очевидно сговориться с рабочими их стран, а последние их и прихлопнули, объявив бойкот Панской Польше, не пропуская туда поезда с вооружением и снаряжением.

К тому же один из могучих союзников Польши Англия оказала весьма слабую поддержку, так как ей самой пришлось воевать у себя на дому с Ирландией и с восстающими колониальными народами.

Все эти причины и ослабили Польшу. Она гибнет, не не погибла еще, это нужно твердо помнить.

Отступая в самый центр страны польские армии в большей своей части отступали в порядке; польскому командованию удалось сохранить значительную часть своих войск.

А факт, что польское правительство не предлагает нам мира говорит, что оно чего-то еще ждет, на что-то надеется.

Возможно маршал Пилсудский, играя в Бонапарты, не забыл и Кутузова, сказавшего в Филях: 

"Потеряна Москва, но еще не потеряна Россия, была бы цела армия",

и может быть польские армии дадут нам не один бой и отдав Варшаву.

Так что нам не следует упиваться победами, кричать «ура» и на этом почить, а как раз наоборот, нужно быть готовым ко всяким неожиданностям; не следует переоценивать поездки нашей делегации в Лондон, хотя она и говорит, что Англия, молча проглотив Чичеринскую пилюлю, склонна с нами вести переговоры, и ведя переговоры английское правительство (такова уж порода империалистов) будет тайно поддерживать Польшу.

Это будем твердо помнить и не покладая рук работать для фронта — это самое важное,— и укрепления хозяйства страны.

Красный Север 1920 № 171, 1 августа