Восстание большевиков
Гражданская война
Призывая к восстанию, самозваный министр Троцкий угрожал врем. правительству тем, что они—большевики—на железо ответят сталью...
Захватив власть, они занялись не устройством истерзанной родины, не борьбой с губящей ее анархией, не организацией продовольствия, не обеспечением фронта хлебом, одеждой, оружием, не упрочением свобод,—нет, Троцкий продолжает угрожать, разжигать озверевшую толпу, углублять анархию, гражданскую войну. После переворота, на заседании петроградского совета рабочих и солдатских депутатов, 29 октября, он сулил своим противникам:
— Беспощадный бой...
— Беспощадный расстрел...
— Беспощадную месть...
Это—социалист, народный, рабочий и крестьянский министр... Какая разница —мы уже не говорим между ним и генералом Галиффэ, беспощадно расстреливавшим коммунаров, французских революционеров,—какая разница между социалистом Троцким и покойным царским извергом Треповым, приказывавшим ради охраны самодержавия:
— Патронов не жалеть...
А Меллер-Закомельский, а Ренненкампф, а Риман, а адмирал Чухнин, расстреливавшие рабочих, крестьян, солдат, матросов, интеллигенцию, беспощадно мстившие всем нам...
Троцкий, вождь мятежников,— их ученик, их последователь.
Анархия в стране, грозящая полным развалом государства, окончательным обессилением и расстройством фронта, гражданская война, льющаяся внутри, вот уже несколько дней, братская кровь —дело Троцкаго, Ленина и их преступной компании.
Продолжаться это долго, конечно, не может: народ увидит, народ поймет, куда его ведут, что ему готовят, и очистит страну от преступников, авантюристов и предателей.
От них уже отходят, их стан покидают: вышли из центрального комитета их партии 8 видных большевиков, 8 новых министров, не пожелавшие продолжать и углублять всероссийское преступление, не пожелавших проводить политику расправ и расстрелов, попрания кровью, страданиями и мучениями многих поколений завоеванных свобод диктаторами Лениным и Троцким сведшими восстание к единоличному захвату власти, одурачившими своих соратников, ради личных эгоистических целей, ввергшими страну в ужасы гражданской войны... Полной победы они не увидят.
На заседании, 30 октября, петроградского совета рабочих и солдатских депутатов, коснувшись событий в Москве, Троцкий указывал,—по сообщению "Дела Народа“ (№ 195),—что там события сложились не в пользу большевиков. Кремль и центр города находятся во власти правительственный войск, окраины же и прилегающие гарнизоны—в руках советских войск.
30 октября «Викжелем» получены следующие телеграммы из Москвы:
Первая, отправленная в 8 час. веч., говорит, что
в Москве происходит нечто невообразимое. Убитых и раненых до 700 человек. Винный склад, вмещающий десятки тысяч ведер, осаждается возбужденными массами.
Вторая—от 12 час. вечера—
убитых 2 тыс.человек. Разгромлен кадетский корпус, масса кадет перебита. Толпы врываются в дома. Начинается пьяный погром.
Совет союза казачьих войск получил из Киева следующую телеграмму:
«В Киеве ночью большевики засели во дворце, осажденные со всех сторон юнкерами и казаками. Была вызвана донская батарея. Проходившие по Крещатику казаки дали залп в воздух. В ответ на это из проходившего трамвая солдатом была брошена в казаков бомба, осколками которой ранено 5 человек.
Казакам отдано было распоряжение перерезать провода, соединяющие дворцовые телефоны с городом. Таким образом, большевиков совершенно отрезали от внешнего мира. С исполнительным казачьим комитетом вполне солидарны правительственный комиссар Кириенко и штаб киевского военного округа.
После переговоров осаждавшие замок войска открыли огонь и заставили большевиков сдаться и сложить оружие. Вожди большевиков арестованы.
В настоящее время в Киеве совершенно спокойно».
(Сведения «Дела Народа» от 31 октября).
Были уличные артиллерийские бои. Теперь власть в руках казаков.
Гражданская война со всеми ее ужасами, зверствами перекинулась и в другие провинциальные города.
В петроградской комитете спасения родины и революции 30 сентября были получены следующие сообщения:
В Виннице бои завязались не только между войсками разного рода оружия, пехотой и артиллерией. В боях участвовали также аэропланы, правительственные и большевистские. Большевистские части принуждены были сложить оружие.
«Уфимский Вестник» и «Вятская Речь» в номере от 31 октября о положении в Казани и Саратове поместили телеграммы:
В Казани идет перестрелка между взбунтовавшимися частями: артиллерией и пехотой с одной стороны и юнкерами и артиллерией, защищающей штаб,—с другой. Идет орудийная пальба. Слышны взрывы разрывающихся снарядов. В городе вспыхнули пожары.
Публика бежит в панике из Казани. Организуются поезда для вывоза публики в Свияжск, а также удаляют из Казани взрывчатые и огнестрельные снаряды.
В Саратове восстание, власть в руках большевиков. Демократическия организации, дума, совет крестьянских депутатов, губернский комитет партии социалистов-революционеров и комитет социал-демократов меньшевиков осаждаются в здании думы поднятым и обманутым большевиками гарнизоном. Зданию думы грозит артиллерия.
Уездное земское собрание избрало исполнительный комитет, который является единственной оставшейся демократической властью.
Помощь необходима немедленно, ибо дума держаться не может, а исполнительный комитет с часу на час ждал нападения.
Челябинская кооперативная газета "Союзная Мысль" напечатала телеграмму из Оренбурга оренбургского атамана, в которой говорится, что
„к Саратову подошло два казачьих полка, и он перейдет на сторону временного правительства".
В "Оренбургской Крае" (номер. от 1 ноября, 133-й) читаем:
В Ташкенте третий день происходят уличные бои. Находящийся здесь 17-й оренбургский полк, школа прапорщиков и военное училище верны врем. правительству и охраняют город. Большевики изгнаны из пределов города. С той и другой стороны есть убитые и раненые. Часть мятежников уже разоружена.
Большевики разобрали близ Ташкента полотно железной дороги, благодаря чему образовалось скопление поездов с множеством пассажиров. Среди последних царило крайне возбужденное настроение, в связи с отсутствием продовольственных продуктов.
Братская кровь льется на радость врагам родины и свободы.
Бои на Дону и на Урале
Харьков. Гражданская война в Ростове-на-Дону продолжается. Масса убитых и раненых. Переговоры с войсковым правительством, начатые воронежским комитетом до открытия военных действий, были прерваны. Резолюция меньшевиков о соглашении, провалилась, после чего в.-р. комитет предъявил войсковому правительству ультиматум.
Представители городских дум вышли из состава в.-р. комитета.
Состоялось заседание совместно с ростовской и нахичеванской думами. Гласные постановили сообщить обеим воюющим сторонам, что обе думы придерживаются строгого нейтралитета и предлагают свои услуги для переговоров о заключении мира.
Ростов-на-Дону. Сообщают следующие подробности о сражении в городе. В понедельник с утра на окраинах города началась ружейная и пулеметная пальба между красногвардейцами и юнкерами, к которым примкнула небольшая часть казаков.
В ночь на вторник, с военного судна „Колхида" и траллеров открылся артиллерийский огонь. Военные суда обстреливали перекидным огнем окрестности города и городскую рощу, где засели казаки и юнкера. Последние вели оживленную перестрелку с пехотой и красногвардейцами.
У казаков было много пулеметов, но артиллерии совершенно не было. Обе стороны сражались с необычайным мужеством и понесли громадные потери. Стрельба с судов не приносила казакам никакого вреда, так как был взят неправильный прицел, артиллерия разрушила только много рабочих домов на окраинах и пригородные дачи.
Ночью матросы перенесли артиллерийский огонь на вокзал, при чем несколько снарядов по ошибке попали в бараки, где находились казаки, державшиеся до сих пор нейтрально. После этого казаки выступили против большевиков, заняли вокзал и обезоружили и арестовали красногвардейцев. Идет ожесточенный бой за обладание Темерницким мостом. Центр сражения передвинулся в Темерники.
Переговоры с Калединым
Ростов-на-Дону. Городской голова Николаев доложил думе о своих переговорах с ген. Калединым.
— Видит Бог,—сказал ген. Каледин, —что я всеми средствами стремился предупредить (!) кровопролитие. События разыгрались помимо моей воли (!).
Ген. Каледин просил представителей самоуправления приехать в Новочеркасск для переговоров о прекращении военных действий.
Итак, мятежный генерал, подготовивший гражданскую войну, сразу запел Лазаря, когда увидел, что революционный народ шутить с ним не намерен.
ТОРГ
Уже начался торг...
Еще не вырыты могилы для погибших борцов!
Еще не смыта кровь с братских штыков!
А торг уже идет!
«Сколько войдет в новое министерство с.-р. оборонцев? А сколько меньшевиков-оборонцев? А войдут ли н. с.? Вы как себе хотите, — а мы с 6ольшевиками работать не можем!»
Понимаете ли вы, что это значит?
Пусть продолжается гражданская война!
Пуст льется братская кровь, о которой они (торгующиеся) так скорбят!
Пусть растет разруха!
Пусть! Пусть!
Лишь бы выторговать для своей партии или фракции побольше места у власти, побольше влияния.
Ценою крови, жизней товарищей решен вопрос, решавшийся 8 месяцев сряду, с первых дней первой революции!
Восемь месяцев пустых обещаний, тщетных надежд!
Восемь месяцев топтания на месте, переливания из пустого в порожнее и бесконечных разговоров, страстных споров и потоков слов!
Восемь месяцев рос народный гнев, росло возмущение против обманувших рабочие, солдатские и крестьянские массы!
И вот не стало старой власти.
Как старую ветошь, самое себя пережившую, ее отшвырнул далеко, в область печальных воспоминаний, восставший дружно, как один, весь Петроградский гарнизон и пролетариат. И на пепелище выросла новая, крестьянская, рабочая власть.
Кто взял эту власть?
Кто возложил на себя тяжесть?
Все те же, кто был с народом все время борьбы, кто словом и делом вел его к победе.
А те, другие, ныне торгующиеся?
В трагические дни борьбы, когда было только два выхода: или победа свободного народа, или казарменный режим Корнилова, — они, первым долгом ополчились на восставший народ!
А затем стали ждать:
Кто победит?
Но борьба не легкая! Не часами и не днями определяется она. По всей России друг против друга стали два фронта: один — всех тех кто с нами, рабочей, крестьянской Россией, и другой — тех, кто против нас.
И они, господа спасатели, сознали себя силой! Тетерь от них зависит - положить конец борьбе, или затянуть ее, быть может, на долго.
Так, значит, можно поторговаться!
Торг идет! не с большевиками, а с восставшим народом, пролетариатом, крестьянством, армией торгуются они.
Ценою крови той же, уже больше трех лет истекающей кровью на всех фронтах, и внутренних, и внешних, широкой народной массой, именуемой революционной демократией.
Кончайте же поскорей свой торг! Он стоит крови!
Еще по теме
| 