От партизанщины к армии
(Партизан Махно)
Из штаба №-ой армии телеграфируют, что арестован «батько» Махно.
Тот самый Махно, имя которого в течение последнего месяца упоминалось наряду с именем другого видного партизана-предателя и авантюриста Григорьева, Махно, которого не без основания считают одним из непосредственных виновников прорыва под Гришиным, отступления от Мелитополя, и других неудач на южном фронте.
Здесь, в советской России, очень мало осведомлены о самом партизанском движении и об его импровизированных вождях и прихлебателях. Поэтому вполне уместно и своевременно будет сообщить некоторые данные о Махно, несомненно являющемся одним из наиболее ярких и колоритных фигур украинского повстанчества.
Кем же был Махно?
Какова его роль в разные исторические моменты украинского революционного движения?
Как случилось что человек, столь славно начавший свою военно-революционную карьеру, заканчивает ее сейчас так позорно и бесславно.
Ефрейтор царской службы— Махно в 1917 г. еще во времена керенщины появляется в Есатеринославской губ. с маленьким отрядом вступает в борьбу с гайдамаками, служившими сначала раде, а затем гетману и немцам, которые даже оценили его голову в 50,000 рублей. «Неуловимый Махно» то взрывает железнодорожные пути, то соорудив импровизированный броневой поезд нападает на Екатеринослав, 3наменку, Александрию и так же быстро исчезает, как появляется.
Немцы мстили расстрелами и виселицами, причем часто попадались ни в чем не повинные люди. Но с каждым новым расстрелом и грабежом повстанческий отряд Махно увеличивался. Сыновья, а иногда и дочери, замученных отцов и матерей, со всех концов стекались туда, где можно было мстить за общие обиды.
В дни бесславного кратковременного царствования Петлюры уже вся Украина горела в огне повстанчества и те плохо сколоченные две пехотные дивизии и одна кавалерийская бригада, которые составляли Украинскую красную армию к моменту открытого выступления авантюриста Петлюры против советской власти, не справились бы со своей задачей, если крестьянские повстанческие отряды не ударили бы в тыл очередного предателя революции.
Когда советская власть утвердилась, все эти повстанческие отряды Махно, Счерста, Богунского и др. влились в красную армию, но сохранили свой «повстанческий» облик: выборность командного состава, пресловутое «самоснабжение», носящее характер разбойного грабежа, и тот местный патриотизм, который заставляет ставить выше всего интересы своего полка, своего боевого участка.
«Я погляжу, как вы будете драться»,—рассуждает партизан.— «Когда же вас здорово поколотят и зарвавшийся противник подставит мне под удар свой открытый фланг, тогда я ударю, сомну врага, захвачу какой-нибудь город, где можно достать сапоги, продовольствие, а иногда (как Махно в Мелитополе) и изрядную толику денег. Да и честь победы будет принадлежать мне, моему полку».
Основав штаб своей бригады в Гуляй Поле, Александрийского уезда, Екатеринославской губ., Махно стал группировать вокруг себя анархистов, левых эсеров, всякий беспокойный авантюристический элемент вплоть до черносотенцев, которые еще за год до того, с момента объявления красного террора в советской России, бежали на Украину и теперь группами стали прибывать под теплое крылышко «социал-партизана» Махно.
Чем же занимался Махно в своем штабе?
Передо мной лежит
«Резолюция, принятая на втором съезде фронто-повстанцев, рабочих и крестьянских советов, отделов и подотделов военного революционного штаба Гуляйпольского района на заседании 15-го февраля о текущем моменте».
Это типичная лево-эсеровская прокламация с кликушескими выкриками, вроде:
«Долой назначенцев-Комиссаров!»
«Долой однобокие советы!»,
«Да здравствует свободное революционное слово!»,
«Долой чрезвычайки!».
Резолюция негодует по поводу готовности советской власти вести переговоры с союзниками и проч.,—словом напичкана той словесной буффонадой, на которой специализировалась с таким отменным успехом Маруся Спиридонова.
Почетными председателями на этом съезде были выбраны «батько» Махно и небезызвестная «анархистка» Маруся Никифорова. Съезд прошел бойко, весело, в атмосфере грабежей, бесчинств и пьяных оргий.
О какой-либо организации, дисциплине в махновской бригаде не могло быть, конечно, и речи. Уездный военный комиссар, посетивший махновские Палестины, между прочим, сообщает, что штаб Махно самовольно назначил на 27-е февраля мобилизацию за 10 лет, которая только способствовала усилению грабежей и насилий, всегда производившихся при непосредственном участии «хлопцев» из личной охраны «батьки» Махно; агитаторов и присланных комиссаров большей частью убивают, а в лучшем случае не допускают к исполнению своих обязанностей; агитационную литературу сейчас же по прибытии в штаб уничтожают и т. д., и т. д.
Неудивительно, что при такой постановке дела отряд Махно превратился в толпу развращенных контрреволюционной агитацией и «самоснабжением» людей. Когда, в мае авантюрист Григорьев повел открыто свою дивизию против советской власти, этот отряд, правда не целиком в количестве 2000 человек под командой «батек» Правды, Коробкова и Дедушки пошел на соединение с Григорьевым, причем со станци «Полога» ими была послана следующая характерная телеграмма по всем направлениям:
«Всем Чрезвычайкомам. Хотите наступайте, хотите уходите.
(Подпись) «Батько Правда».
Прорыв под Гришиным положил конец осторожной политике нашего военного командования в деле переформирования отжившей и пагубной в данный момент партизанщины в регулярные части.
Война ей была объявлена, война не на живот, а на смерть.
Приезд на Украину т. Троцкого ряд перемен в высшем военном командовании и в частности назначение тов. Ворошилова, особенно способствовали ликвидации повстанчества.
В приказе от 4 го июня по №-ой армии, в состав которой была включена бригада Махно, командующий армией тов. Ворошилов заявил, что группа лиц во главе с командиром так называемой повстанческой бригады Махно хочет воспротивиться революционной воле трудящейся Украины, создать на своей территории регулярную Красную армию. Всякое нарушение приказов, в том числе по переформированию, говорится далее в приказе, будет считаться изменой делу революции и будет караться по законам военного времени.
Григорьев объявлен вне закона, его банды разбиты, он скрывается где-то в Херсонских степях. Разбит Зеленый, Соколовский, Струк и др. А теперь арестован уже и Махно.
Так в течение одного последнего месяца с революционной решимостью выкорчевывается из Украинской Красной армии ядовитая белена партизанщины, разгильдяйства, грабительской бесшабашности и контрреволюции.
(Роста).
Л. Р.
Красный Север 1919 № 050, 1 июля
| 