По материалам периодической печати за ноябрь 1917 год.
Все даты по старому стилю.
Товарищи рабочие!
Волей Всероссийского Съезда Советов Рабочих и Солдатских Депутатов создано Временное Крестьянское и Рабочее Правительство. По его поручению Комиссия Труда обращается к вам, товарищи рабочие, с горячим призывом помочь делу укрепления революции и ее завоеваний.
Имущие классы стараются создать анархию и развал в промышленности провоцируя выступления рабочих, эксцессы и насилия над мастерами, техниками и инженерами. Они надеются таким образом добиться полного и окончательного расстройства всех предприятий и тогда захлопнуть двери фабрик и заводов. Революционная Комиссия Труда обращается к вам, товарищи рабочие, с призывом воздержаться от насилий и эксцессов.
Дружной и творческой работой народных рабочих масс и пролетарских организаций Комиссия Труда сумеет преодолеть все препятствия, стоящие на ее пути.
К промышленникам и всем продолжающим саботировать работу и тем препятствовать задачам и целям великой пролетарско-крестьянской революции, новое революционное правительство будет применять самые суровые меры. Самосуды и всякие насилия могут лишь повредить делу революции. Комиссия Труда призывает вас к поддержке и революционной дисциплине.
Народный комиссар труда Александр Шляпников.
ПОХОД ПРОТИВ НАРОДНОЙ РЕВОЛЮЦИИ
Можно было ожидать, что победа большевиков и левых эсеров на втором съезде Советов не придется по вкусу соглашателям разных мастей, и что они по мере сил станут оказывать победителям ожесточенное сопротивление. Но тот взрыв страстей, тот саботаж всей работы нового Ц. И. Комитета, тот бойкот нового рабочего и крестьянского правительства, при которых мы присутствуем, поражают даже людей, видавших виды и присмотревшихся к самым скандальным проявлениям партийной склоки.
Нет той низкой клеветы, нет тех подлых инсинуаций, которые не пускались бы в ход меньшевиками-соглашателями и правыми эсерами против второго съезда, избранного ими Центр. Исп. Комитета, назначенного им Временного Рабочего и Крестьянского Правительства и против поддерживающих его партий, особенно же против большевиков. Читая газеты господ соглашателей, все эти «Рабочие Газеты», «Воли Народа», «Искры» (не «Искру»), «Солдатские Голоса» и прочую макулатуру, с изумлением убеждаешься, что нет границ человеческой низости.
Мы по наивности своей думали, что ничего не может быть гнуснее «Живого Слова», «Биржовки», «Вечернего Времени» и других корниловских листков, но газеты меньшевиков и правых эсеров в эти трагические дни побили все рекорды. Бурцев, Уманский и Суворины-сыны оказываются образцами воспитанности и политической честности в сравнении с писаками из меньшевистских и право-эссеровских газет.
Не ограничиваясь разнузданной кампанией клевет и бойкота, предатели народной свободы перешли в прямое нападение на рабочее и крестьянское правительство, созданное вторым съездом Советов Рабочих, Солдатских, Матросских и Крестьянских Депутатов. Они, бранящие большевиков за восстание против буржуазного правительства, открыто призывают к восстанию против народного, рабочего и крестьянского правительства. Они призывают рабочих и солдат не подчиняться приказам нового правительства и бунтовать против него. Они печатают наглые и лживые приказы изменника народному делу Керенского. Они явно поддерживают всех корниловцев, всех контрреволюционеров, буржуазию и помещиков, готовящихся задавить русскую революцию. Они распространяют по городу самые нелепые слухи, сеют панику в народе и бесстыдно злорадствуют по поводу ими же сочиненных известий о мнимых победах предателя Керенского, ведущего на революционный Петроград корниловские войска. Поистине эти господа не разбираются в средствах, когда дело идет об «изничтожении» большевиков.
И все это делается под предлогом «спасения революции». Если правда, что язык дан человеку для сокрытия своих истинных мыслей, то господа соглашатели теперь блестяще подтвердили справедливость этого изречения. Не спасать революцию они хотят, а убить народную революцию. Не свободу народа отстаивают они, куют для него новое рабство, которое будет горше старого. Не за счастье народа борются они, а готовят ему печальную участь.
Главное же, что все их усилия кроме стыда для них ничего им дать не могут. Победить народ, восставший за свои права, они не могут. Солдаты их ненавидят, рабочие их презирают, крестьяне утратили к ним всякое доверие. На кого же они рассчитывают опереться в своей безумной борьбе против Советов Рабочих и Солдатских Депутатов и против выдвинутого ими рабочего и крестьянского правительства? Ясное дело, что в своей преступной затее они могут рассчитывать, кроме самых отсталых и темных слоев населения, только на врагов революции—на контрреволюционную буржуазию, на помещиков, на капиталистов, на Корнилова и Каледина. И именно потому, что они не могут надеяться на сочувствие народных масс, эти господа принуждены прибегать к бессовестной лжи и низкой клевете.
Если не вполне победивший пролетариат, объединившийся с войсками и с революционным крестьянством (это, конечно, немыслимо), то даже просто бороться с ним можно только опираясь на Корниловых, Калединых и Прибегая к активной помощи таких темных субъектов, как Савинковы и Рутенберги. Союз с корниловцами неизбежен для господ соглашателей, выступивших против рабочего класса, как бы они ни отгораживались от такого плачевного для них исхода. Но к чему этот союз должен привести?
Очевидно, что, в случае победы над революционным народом, корниловцы не удовольствуются восстановлением коалиционного правительства Керенского — Кишкина—Маслова и проч. Они пойдут гораздо дальше. Они постараются уничтожить главные завоевания революции, разбить рабочие, солдатские и крестьянские организации и установить в стране диктатуру генеральской сабли. Прощай тогда все народные свободы, прощай наши надежды на землю и волю, на демократическую республику и даже на Учредительное Собрание! Одним ударом Россия была бы возвращена к временам проклятой реакции, быть может похуже столыпинской.
Но улыбается ли такой исход, который все же должны предвидеть, самим господам соглашателям? Конечно, среди них имеются и такие элементы которые, из-за своей ненависти к революционному социализму и в частности к большевикам, готовы примириться с любым Бонапартом и даже всячески призывать его. Но ведь не все соглашатели таковы. Ведь среди них есть же все-таки сторонники, если не социализма до конца, то политической свободы, демократии и республики. И эти люди в случае торжества контрреволюции, (с ней неизбежно произойдет и разгром пролетариата), потеряют очень много и пострадают вместе с ненавистными им большевиками и левыми эсерами.
Вот почему они не могут желать победы контрреволюции. Правда, сейчас они настолько вдохновлены партийной страстью, что не дают себе отчета в неизбежных последствиях своих слов и действий. Но рано или поздно они должны опомниться и понять, что вне поддержки требований революционного народа, нет спасения для них самих.
Какая реальная сила стоит за большевиками?
ПЕТРОГРАД, 1 (14) ноября.
Хромающей на обе ноги «Новой Жизнью» и родственными с ее направлением публицистами выдвигается, как самый главный аргумент в пользу политического соглашения с большевиками, то соображение, что «рабочие, крестьяне, солдаты, объединенные в советах», словом, «все массы народа идут под флагом большевизма», а вне остаются лишь «демократические группки, отвергаемые массами, и организованная буржуазия, способная служить лишь контрреволюции».
Так ли это? Вопрос крайне важный, ибо если все массы народа, притом массы объединенные, идут за большевиками, то, ясное дело, последние являются представителями революционной трудовой демократии, носителями русской революции вообще, а противники большевизма—лишь выразителями контрреволюционных стремлений.
Мы глубоко убеждены, что это не так, что это—совершенно не так, и что многих сбивает теперь с толку удача большевистского восстания. Между тем, что же по существу изменилось после 25 октября? Нельзя измерять внутреннюю, действительную историческую силу той или другой партии только тем, что ей в известный момент удалось захватить — притом, чисто поверхностным способом— власть.
Перестал ли большевизм быть тем, чем он был до своего военного успеха в Петербурге? Изменилась ли так основная картина политической и социальной России в самое последнее время?
Большевизм остался тем же, чем он был. И лучшим доказательством являются слова и жесты, речи и декреты новых носителей власти. По-прежнему та же вера в возможность осуществить тотчас же «немедленно», социалистическое царствие на земле, вера в бумажку, именуемую декретом. По-прежнему то же непонимание того, что в переходный период строения нового общества, переживаемый теперь Россией, нельзя обойтись силами одной трудовой демократии, что техническое знание, практические навыки, уменье вести крупные личные и общественные предприятия до сих пор, к сожалению, распространены в гораздо большей степени в рядах буржуазии, чем среди трудовых масс. По-прежнему тоже забвение того факта, что если мы приближаемся лишь к преддверию социализма, что если капиталистическое общество далеко еще не сдало своих позиций, то немыслимо в двадцать четыре часа упразднить самый факт существования капитализма.
Этих соображений достаточно, чтобы понять, на каких узких, утопических основах строит свою систему моментального пересоздания всего общества большевизм и каким ужасным разочарованием грозит он пошедшим за ним «рабочим, солдатам, крестьянам».
Но все же эти общественные слои трудовой демократии идут за большевизмом?—спрашивают нас.—Значит, за ним стоят реальные силы? Ответ: мы не отрицаем, что в данный момент большевизму удалось найти достаточно сторонников среди войск и рабочего населения столицы, чтобы совершить политический захват и не встретить серьезного сопротивления масс. Но насколько прочна и насколько широка эта опора?
Петербург—еще не все города, не все рабочие центры, не вся необозримая крестьянская Россия, не все крестьянство в солдатских шинелях на различных фронтах. Как отзовется вся огромная страна на политическую авантюру большевиков? И не должно ли ожидать, что не только в стране, но и в самом Питере после печатного потока декретов и громких речей новых правителей, возвещающих скоропостижное наступление царствия божия на русской земле, обманутые и отрезвленные массы отхлынут от большевиков с тою же стремительностью, с какою некоторые части русского пролетариата и крестьянства пошли за ними и временно забыли свою действительную связь с теми социалистическими партиями, которые не перестали быть действительными выразителями трудовой демократии?
Не с злорадством, а с чувством глубокой скорби мы ждем неизбежного наступления того момента, который принесет жестокое разочарование тем элементам трудовой демократии, что возлагают в данную минуту свои надежды на большевизм. Ибо это разочарование может вызвать глубокое равнодушие в массах,—и тогда ворота к контрреволюции открыты настежь. Вот почему мы самым решительным образом отмежевываемся от большевиков и остаемся на прежних позициях революционного социализма.
Дело народа 1917, № 196 (1 нояб.)
„Труды и дни" правительства ленинцев в Петрограде
«Бык с плугом на покой
Тащился по трудах...»
Надо отдать справедливость просто ловкости и ловкости рук большевиков, захвативших Петроград.
Проявляя власть будочника вообще, они в то же время спешат проявить себя властью крайне «благожелательной» к демократии.
Как ловкие фокусники, они перед изумленными зрителями спешно вытаскивают на свет божий один за другим «законы» и все—один другого лучше.
Честно работают они, добросовестно выполняют свои обязательства дать пролетариату, беднейшему крестьянству и солдатам все и, притом, немедленно.
Так, за несколько дней их княжения в Петрограде, они уже дали:
1) Немедленный мир, всеобщий, демократический,
2) Всю земли без выкупа,
3) Учредительное Собрание,
4) Новый закон о печати,
5) 8 часовой рабочий день,
6) Законы о социальном страховании всех видов.
Несомненно, «дадут» в ближайшее время контроль над производством и т.д.
Если они продержатся здесь хотя еще неделю, то они сделают все, что имеется в программе самой крайней социалистической партии.
И тогда их «Кратковременному правительству» нечего будет делать.
Все сделано, все дано.
Им останется лишь издать свои «труды» в виде небольшого томика и... уйти.
А стране и демократии—радоваться, Они когда-то подсмеивались, что тов. Чернов, будучи министром земледелия, успевал писать еще и фельетоны в «Деле Народа».
Но мы искренно изумляемся, что Ленин и К°, руководя большой войной и будучи «министрами»,—почти ежедневно пишут (и списывают) серьезные статьи по крайне важным вопросам. Правда, эти статьи («декреты») не все оригинальны: так, декрет о печати явно списан с положения о печати царского полу-министра, черносотенца Удинцова. Декрет о земле— точная перепечатка с земельной программы партии с.-р.
Вот что делает время!—Ленин, еще недавно доказывавший, что соц.-демократическая партия вообще не должна иметь земельной программы для «мелких буржуев», ярый враг социализации земли, теперь полностью отказался от своих заблуждений и стал «эсером».
К сожалению, списанное у нас он испортил своими неумными добавлениями.
В остальном писания (декреты) большевиков заслуживают интереса.
Это—хороший материал для критики и для работы в Учредительном Собрании, если оно соберется.
Но становишься в тупик, когда видишь, что большевики публично делают вид, что они издали, не статьи, а законы, законы для страны, для 170 миллионов жителей России, мнения которой они не знают, да и никто не знает, так как они изолировали Петроград от страны.
И это они внушают рабочим и солдатам, посылая их на смерть, соблазняя их своим «товаром».
Это даже не обман, это—наглое издевательство над лучшими чувствами демократии. Это—авантюра в буквальном смысле слова, это—ловкая афера, за которую будут платиться не Левины и Троцкие, которые несомненно скроются скоро, а рабочие и солдаты. Суровая действительность скоро обнаружит, что мало писать декреты, надо знать пути и способы проведения их в жизнь, а этого ленинцы и не дают.
Они это знают; они знают, что Учредительное Собрание ими уже сорвано поэтому-то им так и хочется скорее образовать социалистическое правительство, которое бы прикрыло их преступления; ради этого они отказались от своего основного требования «вся власть Советам».
И поэтому-то эс-еры не хотят прикрывать их своим именем.
И. ПРИЛЕЖАЕВ.
Дело народа 1917, № 196 (1 нояб.)
Восстание большевиков
„На нашем фронте"
Так говорит «министр» Л. Троцкий...
«На нашем фронте. Село Пулково, штаб. 2 часа 10 мин. ночи.
Ночь с 30 на 31 октября войдет в историю. Попытка Керенского двинуть контрреволюционные войска на столицу революции получила решительный отпор. Керенский отступает, мы наступаем.
Пулковский отряд своим доблестным ударом закрепляет дело рабочей и крестьянской революции. Возврата к прошлому нет. Впереди еще борьба, препятствия и жертвы. Но путь открыт и победа обеспечена.
Революционная Россия и советская власть вправе гордиться своим пулковским отрядом, действующим под командой полковника Вальдена.
Вечная память павшим!
Слава борцам революции, солдатам и верным народу офицерам!
Да здравствует революционная, народная, социалистическая Россия!
Именем совета, народный комиссар Л. Троцкий»
Другой «комиссар»—176-го пехотного полка вторит:
— Все части вели энергичное наступление на Царское Село и Александровку. Матросы держали себя геройски, солдаты от них не отставали.
Пускай знают на фронте, что его обвинения тыловых частей в нежелании воевать, в неумении держать в руках ружья, совершенно напрасны: у нас есть «герои», способные совершать «блестящие» победы, правда ... не на вражеском фронте...
Читайте:
«По полученным нами сведениям,— говорит «Дело Народа»,—вчера, 31 окт., в 2 часа ночи произошел бой между войсками военно-революционного комитета и Керенского. С обеих сторон раневыми и убитыми насчитывается до 2000 человек. Из Петергофа были затребованы санитарные повозки. По тем же сведениям, войска Керенского оставили Царское село, которое занято красногвардейцами».
Победители гордятся, сравнивая свое «славное дело» с иными славными делами:
«В штабе действующими под Петроградом войск». По поводу происшедших в ночь на 31 октября боев под Пулковым, Царским и Александровской, в штабе военно-революционного комитета Петрограда указывается, что по ожесточению, бои напоминали кровавые схватки, имевшие место в 1914 г., во время больших сражений в Галиции и Волыни.
|
