По материалам журнала "Разведчик" за июль 1917 г.

Милиционная армия

За последнее время начинают раздаваться голоса, требующие уничтожения постоянной армии и замену ее милиционною. Поэтому нам кажется уместным разобраться с вопросом, что собственно представляет из себя милиционная армия.

Как известно, милиционною армиею принято считать такой вид вооруженных сил, который формируется только во время войны и включает в себя всех способных носить оружие граждан, получивших известную военную подготовку. Кадров мирного времени не содержится вовсе или же численность их доведена до минимума. Что же касается подготовки милиционеров то таковая осуществляется во время периодических учебных сборов, а также путем широкого развития спортивных и стрелковых союзов.

Типичным примером милиционной армии является швейцарская, которая по штатам военного времени (1910 года) должна равняться 227,000 человек, между тем как инструкторов содержится всего лишь 220 человек. За время состояния в числе военнообязанных швейцарские граждане привлекаются в разного рода сборы всего на время от 173 до 198 дней, в зависимости от того рода оружия, в котором они состоят, причем призывы в эти сборы делаются от 16 до 17 раз. Кроме того все чины, вооруженные винтовками, обязаны ежегодно пройти курс стрельбы на стрельбище одного из многочисленных стрелковых обществ, причем не исполнившие этого требования добровольно призываются в особые стрелковые сборы.

В пользу милиционных армии обыкновенно приводятся доводы как материального, так и отвлеченного характера. К числу первых относятся:

а) дешевизна их содержания, в мирное время так как является возможность ограничить военный бюджет только заготовлением и хранением материальной части и содержанием на службе инструкторов;

б) меньшее отвлечение граждан от производительного мирного труда, и

в) возможность, в случае надобности, довести армию до такой численности, которая не достижима при существовании постоянной армии.

Что касается доводов отвлеченного характера то они сводятся к тому, что при милиционных армиях, естественно предназначенных для защиты своего отечества, агрессивные войны станут невозможными и что постоянная армия, яко бы, является в руках правительства орудием насилия против народа и его свободы.

Чтобы судить о дешевизне содержания милиционной армии достаточно сопоставить следующие цифры, взятые из Veltz's Almanach за 1912 год.

В этом году военный бюджет России составлял 24% общего бюджета,

Германии 48%

Франции 29,8%,

Австро-Венгрии 12,3%,

Италии 23% и

Швейцарии 25,9%,

а на душу населения падало военных расходов—в России 4 рубля; в Германии—10 руб.; во Франции —12 руб.; в Австро-Венгрии—5 руб.; в Италии— 3 руб. и в Швейцарии—5 рублей.

Таким образом только в Германии и Франции содержание постоянных армий стоило дороже содержания милиционной швейцарской.

При существовании милиционной армии, граждане несомненно будут меньше отвлекаться от производительного мирного труда, но нельзя не обратить внимания на то, что сроки службы в постоянных армиях имеют тенденцию к сокращению и что в этом отношении постепенно сглаживается разница, существовавшая между ними и милиционными. Кроме того необходимо учесть, что постоянно усложняющееся военное дело вызывает необходимость увеличения с одной стороны продолжительность и число учебных сборов милиционеров, а с другой кадры инструкторов. По этому пути пришлось пойти Швейцарии и Соединенным Штатам Северной Америки, в особенности последним, в которых кадры инструкторов постепенно превратились в постоянную армию.

Возможность довести численность милиционной армии до громадной цифры конечно существует, но для этого потребуется довольно продолжительный срок. Другими словами быстрая мобилизация такой армии невозможна, а между тем опыт войн, и в особенности настоящей, доказывает, какие громадные преимущества находятся на той стороне, которая быстрей закончит приведение своей армии в военный состав. Ведь Бельгия стала легкою добычею немцев главным образом потому, что Франция и Англия не могли также быстро мобилизовать свои армии, как она. Поэтому в случае столкновения двух государств, из которых одно имеет милиционную армию, а другое постоянную, первому сразу придется уступить противнику часть своей территории т. е. начать кампанию с отступления, а это не может не действовать угнетающим образом на войска. Опыт военной истории показывает, что именно милиционные армии особенно чувствительны и чрезвычайно легко дезорганизуются.

Так, когда в англо-бурскую войну, милиция буров, начала испытывать неудачу, Жуберу пришлось вести беспощадную войну против самовольного оставления строя, неоднократно случалось, что в бою общее отступление начиналось не по приказанию начальника, а по умозаключению отдельных стрелков, что продолжать занимать известную позицию опасно.

Сравнивая возможную численность милиционных армий с таковою постоянных, нельзя также упускать из виду, что существенная особенность последних заключается в возможности увеличить, в военное время, свою численность до необходимого предела и что ни одно государство, имеющее постоянную армию, не отказывается от вливания в ее состав народных ополчений, иначе говоря, милиции. До какой степени может быть доведено такое использование ополчений, лучше всего видно в Германии и Франции, которые в настоящую войну призвали под знамена буквально всех способных носить оружие граждан. Благодаря этому численность армий этих государств достигла таких цифр, которые казались возможными только в том случае, если бы они были чисто милиционными, однако так как существовали прочные кадры в виде постоянных частей, то армии эти все же не стали милициями.

Что касается доводов отвлеченного характера, приводимых в пользу милиционных армий, то утверждение, что при их существовании агрессивные войны станут невозможными, опровергается историею. Именно в ранние эпохи исторической жизни народов, когда понятие народ и войско было тождественно и когда армии были милиционными, завоевательные войны велись постоянно. Чтобы убедиться в этом, достаточно припомнить войны, веденные персами, древними греками, римлянами и германцами.

В настоящее время войны приняли ярко выраженный народный характер, т. е. ведутся в интересах всего народа, но это вовсе не исключает возможности их агрессивности, независимо от того, какая армия будет существовать в данном государстве, милиционная или постоянная.

Всегда возможно, что в данном государстве условия сложатся таким образом, что народу станет тесно у себя или же что, начав войну с целью оборонять свои границы он, будучи увлечен успехом, будет ее продолжать уже с целью завоевательною.

Словом сомнительно, чтобы наличность милиционной армии исключала возможность возникновения агрессивных войн, тем более что, как доказывает опыт истории, войны веденный такими армиями всегда бывают более или менее длительными, а при этом армии эти в конце концов не могут не утратить свой первоначальный характер.

Наконец по поводу довода в пользу милиции, что якобы постоянная армия является в руках правительства орудием насилия против народа и его свободы, нельзя не отметить, что даже при милиционной армии ни одно сколько-нибудь значительное государство не может обойтись без постоянных, хотя бы небольших, частей, необходимых в качестве инструкторов милиционеров, а эти части, гораздо легче чем настоящая народная армия, могут претендовать на роль римских легионов времен Марии или Суллы, совершавших государственные перевороты по своему усмотрению или по капризу своих начальников, между тем как такая роль вовсе не свойственна значительной числом армии, во всей ее совокупности.

Независимо от формы правления постоянная армия имеет задачею исключительно бороться с внешними врагами и ни в каком случае не должна служить орудием партийной борьбы. Раз этот принцип будет проведен во всей его полноте и раз он будет твердо привит армии, она ни в каком случае не может явиться орудием насилия против народа и его свободы и средством физического воздействия меньшинства на большинство.

Поэтому считать постоянную армию чем-то опасным для свободы ошибочно, наоборот история доказывает, что она обеспечивает свободу гораздо лучше милиционной и является необходимейшим фактором в жизни каждого государства, будь то республика или монархия. Ни в одном значительном государстве не существует милиционная армия в чистом виде, встречается же этот род вооруженных сил исключительно в маленьких государствах, находящихся или в особом географическом положении, или же поставленных в исключительные политические условия, как например Швейцария, нейтралитет которой признан великими державами в 1815 году. Это однако вовсе не является для нее полною гарантиею неприкосновенности ея территории, так как всякий нейтралитет надежен лишь постольку, поскольку данное государство в состоянии отстаивать его силою или вернее поскольку в соблюдении его заинтересованы соседи. Бельгийский нейтралитет также был признан великими державами, в том числе и Германией, однако это не помешало последней нарушить его в 1914 году.

Защитники милиционных армий являются сторонниками идеи «всеобщего вечного мира», в наступлении которого они твердо убеждены. Однако события последних лет доказывают, что всякие мечты о международном третейском суде еще очень и очень далеки от осуществления, также далеко по-видимому и то время, когда все государства откажутся от постоянных армий и вверят защиту своих границ и отстаивание своих международных интересов исключительно милициям.  

К. Адариди.

Национальный и территориальный принципы комплектования

С 1874 г., т. е.  со времени введения у нас всеобщей воинской повинности, национальный и территориальный принципы комплектования армии применялись не как общее правило, а лишь в виде исключений, и то число таких исключений старались, по возможности, уменьшить.

Наиболее характерным примером национально-территориального комплектования частей пехоты, — были финские стрелковые батальоны, расформированные в 1896 г. Эти батальоны укомплектовывались исключительно финнами, причем уроженцы каждой губернии великого княжества Финляндского назначались на службу в батальон, стоящий в данной губернии и носящий ее название.

Во время русско-японской войны, а также и в текущую, на основании принципов национальности и территориальности, были сформированы, полки из необязанных воинской повинностью горских племен Кавказа. Полки эти, действуя в составе особой, так называемой, «дикой дивизии», покрыли себя неувядаемой славой.

Затем, во время настоящей войны были сформированы польские и латышские части, но при их сформировании был принят во внимание лишь принцип национальности, т. е. принадлежности каждого солдата и офицера к данной национальности, независимо от места его рождения или жительства; таким образом, второй указанный нами принцип не был соблюден.

Вообще, нужно отметить, что до последнего времени ни в одной из армий великих держав оба вышеуказанные принципа не проводились в полной мере. Так, в Германии при комплектовании армии строго проводится в отношении солдат принцип территориальности, но в отношении офицеров он не соблюдается; что же касается принципа национального, то он в Германии всемерно изгоняется.

В Австро-Венгрии наоборот в наиболее чистом виде был осуществлен национальный принцип комплектования армии солдатами, причем нередко в ущерб принципу территориальности.

Во Франции национальный принцип также был принесен в жертву принципу территориальному, как и в Германии.

Теперь у нас военное ведомство занято разработкой вопроса укомплектования армии на началах национальности и территориальности, причем первый из этих двух принципов был выдвинут революционной демократией, а второй—военным министерством, как способ восстановления дисциплины в армии.

Нужно заметить, что до февральского переворота правительство всячески старалось уклоняться от проведения этих принципов комплектования армии по соображениям политического характера. Армия тогда привлекалась для борьбы с внутренним врагом чаще, чем для борьбы с внешним врагом; по этим причинам и считали, что она для населения тех мест, где расквартированы ее части, должна быть чуждой и даже враждебной, а это можно было достигнуть только путем комплектования, например, частей, стоящих в губерниях Царства Польского, уроженцами центральных губерний, стоящих на Кавказе—уроженцами Царства Польского. Кроме того избегали накопления в одной части значительного числа лиц одной национальности или уроженцев одной местности.

При таком смешанном комплектовании значительно легче было проводить принцип  «разделяй и властвуй».

Ныне вопрос о национальном и территориальном комплектовании разрешается, по-видимому, вне опытов других стран и вне опыта настоящей войны, а исключительно применяясь к требованиям момента, почему все отрицательные стороны этих принципов лягут тяжелым бременем на нашу, и без того истерзанную различными экспериментами, армию. Мы не будем отрицать, что эти принципы имеют и свои положительные стороны, но нельзя, признавая их, игнорировать все отрицательное такой системы.

Остановимся же на рассмотрении как положительных, так и отрицательных сторон национальоаго и территориального принципа комплектования, с указанием нужных коррективов, диктуемых опытом.

К положительным сторонам такого комплектования бесспорно и прежде всего относится большая спаянность частей укомплектованных земляками-единоплеменниками, что мы видим, например, в наших казачьих войсках; обучение на родном языке, особенно при нашей малограмотности и даже безграмотности, несравнимо легче, как для обучающихся, так и для обучающих; сама служба легче в родном месте, чем где-то за тысячи верст «в чужедальней сторонушке» в совершенно иных климатических условиях.

Во время боя в такой части больше взаимной поддержки, больше уверенности, что в тяжелую минуту земляк выручит и облегчит страдания; вернее доходят вести из дома и домой, что весьма важно для поднятия духа. Демобилизовать такие части также, как и мобилизовать, проще и скорей. Вот и все положительные стороны, по крайней мере главнейшие, комплектования по этим системам.

Более существенны отрицательные стороны, имеющие весьма важное значение. Прежде всего—это естественное стремление национальных частей защищать только территорию, обитаемую народностью, комплектующею эти части. За редким исключением, каким является наше славное казачество, инородческие части очень неохотно объединяются с другими частями, а стремятся формировать свои крупные соединения; дивизии, корпуса, армии, что по соображениям стратегическим и тактическим не всегда возможно и допустимо; ведь сплошь и рядом дивизию приходится во время боя выделять из состава одного корпуса и посылать на поддержку другого, подчиняя ее новому, незнакомому начальнику, начальнику другой национальности, даже может быть незнающему языка частей, поступающих под его командование.

Единственным коррективом является строгое проведение принципа подчинения армии одному верховному вождю в военное время и военному министру или военной коллегии в мирное, объединение всего руководства армией в одном органе, которому должен быть подчинен в равной мере высший командный состав всех национальных формирований, причем для командного состава знание общегосударственного языка должно быть обязательным.

Исходя из основного положения подчинения всех частей армии верховному вождю, не трудно будет разрешить и вопрос стратегического развертывания тех или иных частей армии, пополнения ослабленных единиц частями другой национальности, ибо в таком случае боевой приказ верховного вождя, или подчиненных ему начальников низших, степеней, должен исполняться беспрекословно.

Меньшие возражения с точки зрения чисто военной встречает принцип территориального комплектования: тут могут встретиться, особенно у нас в России, где плотность населения до бесконечности разнообразна и колеблется от 2 человек на квадратную версту до нескольких десятков тысяч на такую же площадь (напр., столицы), технические трудности дислокации и расквартирования частей. Это может осложнить работу составления плана подвоза армий к театру военных действий и, таким образом, несколько затянуть стратегическое развертывание.

Во всех государствах войска держатся, главным образом, в приграничных областях, эти же области не всегда дадут достаточное количество контингентов. У нас это особенно резко должно обозначиться на границах с нашими азиатскими соседями, т. е. там, где нам, даже в случае разоружения всех европейских народов, все же придется держать значительные силы для ограждения населения от набегов малокультурных племен, населяющих Манчжурию, Монголию, Джунгарию, Афганистан, Персию и Турцию.
Вот эти-то соображения и нужно иметь в виду при разработке новых оснований комплектования наших армий, чтобы не сделать новых непоправимых ошибок в дополнение к тем многочисленным ошибкам, которые были нами допущены при многочисленных революционных экспериментах.

Еще по теме:

Как нам организовать армию? (июль 1917 г.)

Армия будущего. Взгляд из 1917 г.

Армия будущего. Взгляд из 1917 г. - окончание