К отделению церкви от государства (1918 г.) - 3 Марта 2018 - Дневник

Рабочий класс, взяв в свои руки государственную власть, может воспользоваться ею только для социалистического переворота, он не может оставить неприкосновенными капиталистических отношений производства.

Но, помимо осуществления своих непосредственных классовых задач, на долю пролетариата выпало и проведение в жизнь программы демократических реформ, возвещенной в свое время буржуазной демократией, но не проведенной ею в жизнь.

Рабочему и Крестьянскому Правительству приходится осуществлять также и те преобразования, которые должна бала бы выполнить и буржуазная власть, если бы она честно относилась к своим обязательствам.

К такого рода реформам принадлежит декрет об отделении церкви от государства, опубликованный недавно Советской властью.

Это мероприятие давно уже проведено в капиталистических странах классовыми правительствами, стоявшими на страже интересов буржуазии.

У нас в России эта реформа оказалась не по плечу ни чисто буржуазному правительству Милюкова, ни сменявшим его многочисленным коалиционным кабинетам с Керенским во главе.

То, что уже давно осуществлено в буржуазных демократиях Америки и Франции, не решалась провести в жизнь наша так называемая «социалистическая демократия» в тот момент, когда волна истории вынесла ее к власти. Она не решилась даже на отмену обязательного преподавания Закона Божия в государственной школе, ассигновывала миллионы на организацию церковного собора, ничего не предпринимала против контрреволюционной деятельности церковных иерархов.

И Советской власти, взявшей на свои плечи тяжелое бремя, оставленное ей коалиционными кабинетами, пришлось разрубить этот узел.

Рабочее и Крестьянское Правительство нисколько не посягает на верующих членов религиозных обществ, Российская социалистическая республика не думает посягать на свободу совести верующих граждан, когда оно вырывает у духовенства власть и богатства, эту главную опору в деле отупления масс, она оставляет за религиозными обществами полную свободу исповедания и организации.

Еще Эрфуртский съезд германской социал-демократии в 1891 г. признал религию частным делом для государства, и это основное положение международного социализма осуществляется ныне Советской властью.

Отделяя церковь от государства, Российская Советская республика идет навстречу ясно выраженному желанию миллионов трудящихся.

Наряду с раскрепощение политическим и экономическим, рабочая, крестьянская революция несет трудящемуся человечеству и духовное освобождение, она освобождает народную душу от идейного рабства, в которой держали ее эксплуататоры.

И можно сказать заранее, что все усилия контрреволюции использовать народную темноту, спровоцировать массовые вспышки религиозного фанатизма для борьбы с Советской властью,—обречены на неудачу.

Сеявшие ветер—жнут бурю

Духовенство всколыхнулось. В каждой церкви после обедни митинг. Умы прихожан—преимущественно женщин и стариков, искусно взволнованы митинговыми проповедями духовенства. Со многими воздыханиями пастыри жалуются на унижение православия. Устраиваются крестные ходы. Пущено в ход испытанное средство—виноваты евреи. Духовенство устраивает собрания, пытается сорганизоваться.

На одном из таких собраний протоиерей Лохостский сделал обширный доклад, во время которого со слезою в голосе повествовал о «насилиях, чинимых властями над духовенством, о гонении на православие, о религиозной нетерпимости властей».

И во всей этой сумятице, во всех этих митинговых проповедях ясно сквозит желание спасти не паству, не церковь, а то привилегированное положение, те теплые, столетиями насиженные места, где так уютно и сытно жилось многим поповским поколениям.—Кто старое помянет,—тому глаз вон,—гласит пословица. Но, когда из рясофорного стана начинают нестись вопли о гонениях, о гибели церкви, о насилиях над народной совестью,—стоит покопаться в старой.

Кто будет отрицать, что до революции наше духовенство играло в жизни русского народа очень некрасивую роль—роль филиального отделения министерства внутренних дел по части сыска-розыска, как в духовном, так и в политической отношении?

Пусть ныне вопиющие о гонении на них вспомнят, какие гонения воздвигали они на многомиллионное старообрядчество и сектантство до 1905 года и после него.

За открытие потаенного скита, за удачную борьбу с «раскольниками», местный батюшка щеголяя в фиолетовой. Для опечатания молельни приезжал обыкновенно пастырь и в трогательном единении с приставом совершал расправу! Чтимые до фанатизма староверами иконы нумеровались и припечатывались сургучной печатью. Пристав составлял протокол, тут же в молельной курил ненавистное старообрядцам «табашное зелье».

Впрочем, иногда власти проявляли к староверам христианское милосердие, если скит был богат и мог во время преподнести «барашка в бумажке».

А сколько вытерпели сектанты всех толков даже после объявления «религиозной, свободы» в 1905 году?

То не позволяли зарегистрироваться общине на том основании, что члены ее не отчислились официально от православия. И в это же время при помощи канцелярской волокиты затягивали отчисление годами. Когда же сектанты, выведенные из терпения, собирались где-нибудь на задворках почитать библию, попеть духовные стихи, на них, как на преступников, устраивались облавы, их арестовывали, ссылали.

Там где сектанты ухитрялись зарегистрировать общину:—дело обстояло не лучше. В Петрограде на собрания, например, евангельских христиан направлялись своры разного сброда, которые шумом и свистом срывали собрания. А что творилось в глухой провинции? Там духовенство руководствовалось иезуитским лозунгом: «цель оправдывает средства» и в ход пускались нелепые слухи о том, что сектанты топчут иконы и т. д. И вот темная толпа возбуждалась настолько, что не только срывала собрания, но и зачастую избирала проповедников и слушателей. А в 1913 г. в Екатеринославской губ. (Васильковская общ.) во время собрания был даже зарезан пресвитер баптистов В. Кисиль.

В 1914 г., в то самое время, как православную церковь возглавлял распутинский ставленник, Владимир Карлович Саблер, духовенство добилось высылки за якобы «германофильское» поведение пресвитера петроградских баптистов—Фетлера.

В это же время безо всяких объяснений были арестованы и сосланы по дальним губерниям несколько пресвитеров южно-русских общин, а центральный орган русского нововерчества журнал «Утренняя Звезда» был отдан под цензуру; ныне кричащего о насилиях, прот. Дохостского. По правде сказать, лучшего палача живого слова царское правительство вряд ли могло найти, так как красный карандаш его вычеркивал очень усердно всякий протест, всякое сообщение о насилиях и гонениях.

Да разве можно описать все те насилия, что творились рясофорными чиновниками под флагом защиты православия от «ересей»?

Однако разве религиозность не убивалась тем, что синод стал за последнее десятилетие прихожей гнусного кощунника Гришки Распутина, разве не убивалась религиозность тем, что духовенство не протестовало против массовых расстрелов рабочих и всех тех, кто шел и смел протестовать против царской клики.

Почему в дни злейшей реакции, когда правительство одной рукой спаивало народ и поддерживало тьму, а другой расстреливало и вешало его вождей, не нашлось среди пастырей ни одного, который бы обратился, как некогда Митрополит Филипп к Грозному, к Николаю со словами:

— Не нужно царя Православного в сем кровавой наряде! Нет! Нет. Духовенство в то время получало от него кресты, ордена, камилавки, а с народом если и общалось, то разве на почве торгов за крестины, свадьбы похороны, да и прославляло в молитвах «благочестивейшего с благочестивейшей».

Впрочем, с одинаковой легкостью—чей бы хлеб ни есть—оно в марте 1917 года стало возносить молитвы за «благоверное временное правительство». Хотя- перетянись чашка весов на сторону царизма, и провожал бы тюремный поп это «благоверное правительство» с крестом на виселицу. Нет. Православное духовенство никто не унижает. Оно давно себя унизило и скомпрометировало. И народ понимает это! В наше время, когда духовенство и монашество стало как раз тем, против чего учил Христос, смешно доказывать это.

Поставьте рядом бедных - рыбаков-апостолов, не знавших, где преклонить главу, и их нынешних учеников—восприемников; в шелковых рясах, в орденах и звездах, с бриллиантовыми крестами и упитанными телесами, и всякий поймет—гонимы ли они. Впрочем, если им не будет теперь так сладко житься, как прежде, когда они мирно спали под защитою штыков, пребывая на жирном содержании правительства, то они стоящие у книг закона давно должны были знать это:

Ибо пророк Осия говорит: