Во вторник вечером, на одной из улиц Лесного были найдена мертвой неизвестная женщина.

Это была Ида Исааковна Аксельрод. Она умерла от разрыва сердца.    

Смерть товарища Аксельрод была так же неожиданна и необычайна, как необычна была история всей ее жизни.
    
Это—история еврейской девушки, которая из глубины средневекового гетто сумела подняться на высоту самого передового движения, современной Европы, стать одним из видных его идеологов.

Она родилась в начале 70-х годов в еврейском местечке, в фанатичной семье раввина. В детстве была очень религиозна. И до 15 лет говорила по-русски. Пятнадцати лет она испытала душевный перелом, определивший все ее будущее. В даровитой девушке загорается стремление к знанию, к независимости. Она увлекается революционными идеями. И работу в швейной мастерской совмещает с деятельностью в революционных кружках.

Вскоре Ида Исааковна порывает с семьей и отправляется в Мелитополь в надежде шире приложить свои силы. Там сходится с работницей Чайкиной. Вместе они открывают швейную мастерскую согласно идеалам Фурье-Чернышевского.

Одновременно тов. И. Аксельрод продолжает нелегальную работу в народнических кружках, пока в 1893 году,—отчасти из-за полицейских преследований, отчасти из желания по-настоящему, серьезно учиться и осмыслить свой революционно социалистический кругозор,—не уезжает за границу, к своей старшей сестре  Любови Исааковне (Ортодокс).

Любовь Исааковна Аксельрод (Ортодокс)

Здесь она поступает в бернский университет, оканчивает его и добивается диплома доктора философии, представив диссертацию на тему «Гете, Гердер, Гаммам и Лафатер».

Годы учения протекают с величайшим напряжением сил, потому что приходится зарабатывать хлеб шитьем, отказывать себе в самом необходимом, подчас просто голодать.

За границей Ида Исааковна примыкает к последователям группы «Освобождение Труда», идеям которой остается верна до конца, ревностно защищая и пропагандируя социал-демократические взгляды.

Ближайший друг и ученица Г. В. Плеханова, она твердо стоит на посту в самые тяжелые годы реакции, развала, всеобщего разочарования, отхода от партийной работы, читает лекции, устраивает рефераты, поддерживает бодрость в уставших товарищах. Ее деятельность не ограничивается поневоле узкими кругами русской эмиграции и демократического студенчества. Она работает и в швейцарской партии, главным образом, в культурно-просветительных учреждениях. И в течение нескольких лет ведет
отдел „Знание и Жизнь" в «Веrner Таgwacht», центральном органе швейцарской с.-д-тии. Кроме того, она помешает статьи в органах германской ортодоксии «Neue Zeit», «Vоrwärts» и «Leipziger Volkszeitung». Пишет Ида Исааковна об известном философе-мистике Гаммане, о швейцарской литературе, о Гауптмане и Зудермане, о Шекспире, о Готфриде Келлере, о театре. Знакомит сознательных немецких рабочих с революционным и умственным движением России. Ее немецкая книжка о нашем революционном движении переведена на шведский и русский языки. По-немецки же издана книга о Зудермане и брошюра о Шекспире.

Из русских легальных изданий она сотрудничала в «Правде» (1904 г.), в «Современной Жизни» (выходившей в 1906 г. под редакцией Плеханова, статьи о нео-романтике и о Гауптмане), в московском «Возрождении» (1909—10 гг.—(«Плеханов об искусстве), последние 2—3 года в «Современном Мире», и, наконец, у нас в «Деле». Плеханов высоко ценил ее литературно-критический талант и проникновенность.

Вскоре же после начала войны Ида Исааковна выходит из «Таgwacht»,—который под влиянием своего главного редактора, небезызвестного Р. Гримма,—становится органом Циммервальда. Верная заветам социал-демократического Интернационала, она резко и определенно отмежевывается от специфического анархистского или германофильского миролюбия. Под всеми протестами социалистов-оборонцев против насилий германского империализма, под всеми призывами Плеханова и его единомышленников к социалистам воюющих и нейтральных стран выступить с оружием в защиту поруганных Вильгельмом Прусским права и справедливости стоит подпись Иды Аксельрод.

Она является сотрудницей Парижского «Призыва», объединенного органа с.-дов и соц.-революционеров оборонцев. В вышедшем до «Призыва» марксистском сборнике «Война» она помещает статью «Маркс и Энгельс в их отношении к войне 70-го года», которую затем перепечатывает „Современный Мир“. В статье этой, подчеркивая истинные взгляды основателей научного социализма, она полемизирует с циммервальдистами: В. Черновым, Резановым и ленинским „Социал-Демократом".

Революция застала Иду Аксельрод в Берне больной и измученной. Путешествие было чрезвычайно трудно. Не легко было добиться и разрешения на проезд. Но она, так долго боровшаяся и страдавшая во имя свободы и счастья родной страны, решила все преодолеть и приехать в Петроград, чтобы принять непосредственное участие в борьбе и просвещении того класса, с судьбой которого связала свою жизнь.

И эта больная женщина проявила мужество, перед которым должны покраснеть многие и многие „герои" наших печальных дней.

Она не воспользовалась любезностью германского императора. Она предпочла ехать морем под угрозой смерти от немецких подводных лодок.

Но не так-то просто было попасть оборонцам в охваченную безумием Циммервальда Россию. Два с половиной месяца продолжалось их путешествие. Напрасны были наши хлопоты и протесты «Единства» и "Воли Народа". Целых шесть недель не пускали наших товарищей в Россию, и они принуждены были сидеть в Стокгольме, где томились и голодали.

Физическое и нравственное потрясение доканало слабое здоровье Иды Исааковны.

Русскик события, так тяжело отражающиеся в каждой чуткой душе, и недоедание за последние несколько месяцев, очевидно, и были ближайшей причиной ее трагической смерти.

Ветеран российской революции, Лев Григорьевич Дейч произнес над свежей могилой несколько прочувствованных слов. Он отметил, что Ида Исааковна, как личность, отличалась высокой моральной чистотой. И действительно, она придавала большое значение вопросам нравственности.

"Нам нужно заняться моральным воспитанием рабочих масс. На эту сторону деятельности мы—в силу тех или других причин—обращали слишком мало внимания до сих пор"—говорила Ида Исааковна еще на днях. И она приглашала начать в этом направлении целую кампанию.

Взирая на то, что делается кругом, мы не могли не соглашаться с нею.

Теперь Ида Аксельрод в могиле. Но живы мы, ее товарищи, соратники и друзья. И лучший памятник, который мы можем водрузить над ее могилой, это—выполнить ее завещание.

Гуманитарные начала, вопросы нравственности и права мы обязаны поставить в порядок дня социал-демократической и революционной пропаганды.

Дело : Еженедельный социал-демократический журнал. № 8 (14),  3 июня (21 мая) 1918 г.

Еще по теме