Рейхсканцлер Германской империи Максимилиан Баденский

Объяснения германского канцлера

В главном заседание парламентского комитета германского рейхстага канцлер заявил, что он охотно даст объяснение важнейших вопросов политической ситуации.

В дальнейшей речи он говорил:

"Если вследствие обременительной войны в народе существуете недоверие под влиянием современного положения дела на войне, то нужно признать, что весеннее наступление на французском фронте не дало желательных успехов и командование должно было перенести немецкий фронт на линию Зигфрида.

Хотя положение вещей серьезно, но нет оснований отчаиваться. Мы стойко перенесли много худших случаев, напр. в 1916 г. верденское и Брусиловское наступления, неблагоприятные результаты австрийского наступления на итальянском фронте и, наконец, объявление войны Румынией.

Мы не лишились нашей стойкости, но доказали, на что способна твердая воля. Мы добились мира с Россией и Румынией. Прежняя угроза с двух сторон устранена. Большая часть нашей восточной армии уже на западном фронте. В войске живет старый дух, что доказали последние дни. Упорные попытки неприятеля прорвать наш фронт, в будущем потерпят крушение. Гинденбург и Людендорф доказывают, как можно использовать каждую старую позицию. Огромный энтузиазм 1914 г. не может быть бесконечным, но твердая решимость держаться, несмотря на все потрясения—постоянна".

Канцлер возвращается к началу войны и указывает на требование сохранения бельгийского нейтралитета, на вынужденное сопротивление Бельгии в целях самозащиты. Он вспоминает дважды сделанные Бельгии немецкие предложения, чтобы она вошла в союз с Германией: отмечает, что тяжелые бои на востоке, наступления на итальянском фронте—все это служило для защиты центральных держав.

„Также и во Франции,— продолжает канцлер,—мы не имели никаких захватных умыслов, напротив, мировая война была приготовляема уже Эдуардом VII. О завоевательной политике Франции свидетельствует обширная литература, которая всегда указывала на возможность войны с Германией. Русский панславизм хотел вытеснить Австрию с Балкан.

Не прусская военная партия, не русские военные круги, против воли царя настояли на том, чтобы была проведена мобилизация и объявлена война. Между тем, как немецкий император старался сохранить мир, вражеские правительственные круги скрывали правду под неслыханною ложью, распространяемою словами и печатью и достигли своей цели: в неприятельских народах ныне живет страшная ненависть к Германии, о чем свидетельствует последняя речь Клемансо и военная лихорадка в Америке.

Противники говорят без конца про насилие Германии над жителями Бельгии, но обходят молча насилие Англии и Франции над Грецией и лишение трона Греческого короля, твердят, что отстаивают малые притесненные народы, но столетние страдания ирландцев не находят сочувствия даже в Америке.

Немецкий народ, помня свое славное прошлое, идет навстречу еще более славному будущему и стоит непоколебим. Подводная война имела целью сократить доставку людского материала из Америки. Придет час, когда враги пожелают кончить войну. Мы же, как и в начале войны, заявляем, что нашей единственною целью является защита собственной независимости и свободы действий. Наше правительство будет всегда действовать в согласии с народом, если народ будет его поддерживать".

Далее канцлер переходит к своему уже прежде выраженному согласию с предложением о союзе народов, гарантирующих одинаковые права и безопасность Германии. На это предложения, однако Вильсон не ответил:

„Этот носитель идеи мира и вождь американских империалистов скорее отвернулся от него. Что касается охраны малых народов, то Германия имеет спокойную совесть. Это доказывают наши отношения к освобожденным малым народам на востоке".

Заместитель военного министра ген. Фон Риссберг, по поводу речи канцлера о военном положении на западе, говорят, что с остановкой немецкого наступления произошел решительный переворот в общем течении войны:

„Мы были вынуждены перейти к обороне. Одна из неприятельских атак была направлена на Марнский участок. Первоначально неприятель достиг значительного успеха. С помощью резервов удалось укрепить фронт. Перевод частей, стоящих на юг от Эона и на восток на северном склоне этого участка, вполне удался. Повторные атаки врага во фланг были отражены с кровавыми для него потерями.

Первое наступление дало неприятелю тактически начальный успех, но приняв во внимание их стратегические цели, мы можем считать наступление неудавшимся. Атаки между Анкер и Адчефф не были для нашего командования неожиданностью, если же все-таки англичанам удалось достигнуть серьезных успехов, то это было результатом массового употребления танков и неожиданных нападений на наши части во время густого тумана.

Прорыв между Анкр и Гавром принудил нас у Дидие и южнее его стянуть фронт назад. Предпринятая 10 августа атака осталась ударом в воздух. Неприятельское наступление, веденное против нашей новой линии у Розье, было остановлено. 18 августа началась ожидаемая нами неприятельская атака между Эсп, от которой мы уклонялись, отступив за канал.

На севере между Скапр и Соммою англичане пытались атаковать. Мы приняли бой в задней укрепленной полосе, но потом решили провести всеобщее отступление на заранее приготовленные позиции.

Мы тем скорее решились на это отступление, что оставленная территория совершенно опустошена, что доставит неприятелю большие затруднения. На новой позиции мы можем спокойно ожидать дальнейших неприятельских атак. Для предупреждения потерь, которых требует защита позиций и ради сокращения фронта мы остановили выбор на участке между Ипром и Лабассе.

12 сентября франко-американские войска начали атаку на ст. Мишель, т. к. этот район был невыгоден для обороны, то перед неприятельской атакой мы приступили к его эвакуации. С полным доверием глядим навстречу дальнейшим неприятельским атакам. Факт тот, что обороняясь, мы несли большие потери, но можем также с определенностью предполагать, что противник только в начале, когда напал на нас неожиданно, имел небольшие потери, но позднее значительнее.

Мы не боимся американских войск-справимся и с ними. Серьезным для нас был вопрос о танках, теперь же мы хорошо вооружены против них. Танки ныне играют скорее роль в смысле воздействия морального, чем материального. К неприятельским военным сообщениям следует относиться весьма критически, т. к. они умышленно увеличены. Не взирая на большие материальные потеря, мы всем хорошо снабжены. Войска наши геройски сражаются, пренебрегая жизнью и доверяют своему командованию, которое с твердой верой ожидает будущих событий".

Сибирский вестник 1918 № 43 (1918-10-12)

Еще по теме