По материалам периодической печати за ноябрь 1917 год.

Все даты по старому стилю.

Дни скандала

«Были хуже времена, но не было подлей».

Верховный главнокомандующий—товарищ Крыленко, преемник вел. князя Николая Николаевича, Николая II, Алексеева, Брусилова, Керенского и Духонина.

Правда, Николай II был не первоклассный полководец, но до революции в глазах широкой массы он все-таки являлся всемогущим царем и только сравнительно небольшая часть русского народа знала доподлинно, что это беспечный и недалекий господин. Правда, Керенский—человек не военный, но всякому понятно, что его «главнокомандование» имело глубоко-политический смысл после корниловского выступления, когда нужно было обеспечить страну от повторения военного заговора со стороны командного состава. Если исключить два особых имени, остаются Николай Николаевич, Алексеев, Брусилов, Духонин и рядом с ними и после них товарищ Крыленко.

Кто это такой, что говорит нам его имя?

Назначений на пост верховного главнокомандующего прапорщика Крыленко —всемирный скандал, злостная сатира на русскую действительность, превышающую всякую самую смелую фантазию. Балаган, разыгрывающийся сейчас в великой державе, которой все-таки была Россия, еще недавно, словно нарочно, выдуман беспощадным шаржистом, ничего не пожалевшим для успеха своей выдумки.

Но в том то и ужас, что это не выдумка, а подлая действительность, и прапорщик Крыленко—не миф, а реальная фигура, которая пытается приказывать, управлять миллионной армией, подчинять себе заслуженных боевых генералов, офицеров и солдат—настоящих героев, кровью заплативших за свой боевой опыт.

Нет слов, война ужасна, война противоположна интересам широких масс.

Пусть будет проклят тот час, когда раздался первый выстрел на европейской границе России, выстрел, за которым последовали другие, и вся Европа, почти весь мир поднялись для кровавой бойни и взаимного истребления. И если бы можно было, действительно можно было прекратить войну, не потеряв экономической и политической независимости,— кто смел бы восстать против этого! Но в том то и дело, что не так это делается, как говорит Троцкий и как поступает Крыленко. Надо знать, что думает и предпринимает союзник, надо знать подлинные планы противника. Без этого и помимо этого все разговоры о мире —преступный обман, за который заплатят не только Троцкий и Крыленко, но вся страна, когда ее возьмет голыми руками враг или союзник—не все ли равно.

Это так ясно, что только негодяям или безнадежным глупцам это непонятно.

Назначение на пост верховного главнокомандующего никому неведомого, прапорщика—разве не величайший балаган, не величайшее поругание страны, не глубочайшее презрение к родному народу, презрение, мера которого не поддается никакому определению!

Да, были уже времена, но не было подлей, ибо ничем, как подлостью, нельзя объяснить то, что ровно ничего не понимающие в государственных и военных вопросах люди захватили все дела тыла и фронта и терзают тело и сердце несчастной страны.

Пока не поздно, одумайтесь! Мы говорим это не пусть даже не всем в столицах и провинции, а той демократии, которая еще не потеряла головы и достоинства от страха перед новыми сатрапами.

Мы говорим:

— Только не назад, только не реставрация. Но она уже идет, настоящая контрреволюция, ибо обманутый и голодный народ отчается и тогда наступит конец не только революции, но конец единой России, разодранной на уделы, как это было в московский период нашей истории и чего с удивительным терпением ожидают миллионные народные армии наших врагов, повинующиеся приказам своих полководцев, а не прокламациям о мире Троцкого.

А может быть, уже поздно, может быть, все потеряно, может быть, мы уже погибли? Что скажут на это верховный главнокомандующий без армии Крыленко, министр иностранных дел Троцкий, бойкотируемый послами, и первый министр Ленин, заготовляющий маскарадный костюм для очередного путешествия в Vaterland?

ПРИКАЗ
по армии и флоту

ИМЕНЕМ РЕВОЛЮЦИИ

№ 1

В виду последовавшего отказа генерала Духонина исполнить предписание Правительства о начатии переговоров о перемирии, постановлением Совета Народных Комиссаров, я назначен Верховным Главнокомандующим. Выезжаю на фронт.

Общее руководство делами Военного Министерства поручается товарищу Подвойскому, чем чины и начальники Главных Управлений настоящим поставляются в известность.

Генералу Духонину, впредь до окончательной сдачи дел, предписывается ведение всех оперативных действий против неприятеля.

Товарищи! Солдаты Революционной армии! Борьба за мир теперь в ваших руках. Несчастья, болезни, лишения, голод, смерть стоит у вас на дороге.

Товарищи! В борьбе за мир мы должны победить.

Да здравствует немедленный мир.

Верховный Главнокомандующий и Народный Комиссар по Военным Делам Крыленко.

Телеграмма генерала Духонина

Русский народ!

Четвертый год армия стоит в окопах на страже родины, оберегая ее от коварного внешнего врага!

Четвертый год армия переносит всю тяжесть настоящей жестокой войны, терпеливо снося лишения, болезни, раны, голод и холод и жаждет закончить войну, вернуться к своим очагам, к своим семьям!

Но судьбе угодно было ниспослать ей новое испытание: землю нашу постигла смута, разорение от безвластия, армии приходится выносить на себе лишения от нарушившегося подвоза продовольствия, весь ужас анархии, вносимый в ряды армии людьми злой воли, влекущими Россию к полному развалу.

К вам, представители всей русской демократии, к вам, представители городов, земств и крестьянства, обращаются взоры и мольбы армии: сплотитесь все вместе во имя спасении родины, воспряньте духом и дайте исстрадавшейся земле русской власть, власть всенародную, свободную в своих началах и чуждую насилия штыка!

Не теряйте времени! Армия ждет вашего слова!

19 ноября 1917 года.
ДУХОНИН.

Обстрел поезда Крыленко

По полученным столичными газетами из 5-й армии сведениям, когда Крыленко из района 5-ой армии отправил парламентеров, на соседнем участке нашего фронта был поднят ожесточенный огонь с нашей стороны. Кроме того, экстренный поезд Крыленко, остававшийся в глубине нашего расположения, далеко от линии фронта, был обстрелян несколькими шрапнельными снарядами одной из наших батарей, оставшейся не обнаруженной, при чем несколько пуль попало в поезд.

Против Каледина

18 ноября в «Викжель» явился командующий сводным отрядом, который отправляется советом народных комиссаров на юг против генерала Каледина.

Командующий прибыл в «Викжель» для получения наряда на пропуск войсковых частей. У него было распоряжение военно-революционного комитета, которое должно было быть скреплено «Викжелем». В «Викжеле» ни одного из членов не оказалось, и командующий отрядом ушел ни с чем.

По словам командующего отрядом— говорит "Новая Жизнь"—против Каледина уже отправлены 18 ноября советские войска—сводный отряд гвардейских полков, в количестве около пяти полков.

Далее, он сообщил, что на Николаевском вокзале были арестованы начальник дороги и несколько служаших, сопротивлявшихся отправке вагонов. Весь вокзал был оцеплен красногвардейцами.

Сводный отряд собирается по дороге усилиться, присоединив к себе гарнизоны городов, которые встретит на своем пути.

Председатель петроградского бюро «Викжеля» Крушинский, узнав о происшедшем, публично протестов на крестьянском съезде против ареста начальника Николаевской жел. дор. и отправки воинских частей. Присутствовавший на съезде Ленин, как передают, обещал немедленно же отправиться в Смольный и расследовать все дело.

Не выдержали

Начальник главного штаба ген. Марушевский, не признавая возможным для себя участвовать в нарушении обязательств с союзниками, подал ген. Маниковскому рапорт о своей отставке.

Ген. Маниковский в свою очередь заявил,—сообщает «Вольность»,—что он также оставляет занимаемый им пост.

Заведующий технической частью в военном министерстве, ген. Маниковский, которого большевики уговорили помочь им, ибо у них оказалось много способных начальствовать, но не способных управлять, за дни мятежа постарел и, по его словам, пережил более, нежели за всю войну. Согласившись работать с большевиками, он еще на днях заявил:

— Я везде и всегда со всею резкостью подчеркиваю, что я никогда и ни при каких условиях не служил, не служу и не буду служить лицам, а только делу, т. е. армии и родине, которые в моей службе нуждаются.

Вот почему для меня безразлично кто находится у власти, если при этом, конечно, представляется возможным работать без помехи для дела. Если же подобная помеха явится, т. е. если, вместо служения делу, от меня потребуется служение лицам или партиям,—я, конечно, на своем посту не останусь!..

И не выдержал.

Еще по теме