Богдан Хмельницкий в русской истории

(По поводу сооружения ему памятника в Киеве)

В исторической жизни России, в период юношеского ее роста, был болезненный перелом, который угрожал действительной опасностью не только всем ее будущим судьбам, но и самому ее существованию: не успев еще окрепнуть, она была постигнута, сперва удельным радроблением, потом татарским погромом, и пришла в такой упадок сил, что распалась на две части, на восточную и западную.

Из западной ее половины образовалось особое литовско - русское государство, которое вследствие брачного союза литовско-русского государя с наследницей государства польского, соединилось с Польшей, в начале как равное с равным, на правах взаимной независимости, под одной лишь верховной властью, а, наконец, после постепенного окатоличения и ополячения высших слоев литовско-русского народа, князей и бояр, вошло в состав ее.

Такое неестественное соединение всей западной Руси с Польшей доставило, однако ж, этой последней перевес силы над Русью восточной и дало ей возможность расширять свои пределы, все далее и далее, на счет московского государства. В этой борьбе ополяченное русское дворянство, став, как всегда бывает с отступниками, злейшим врагом своей отеческой веры и народности и захватив в свои руки всю власть в польском государстве, возбуждало против русской земли беспрерывные войны и довело наконец свои полчища до самого сердца России, до Москвы, где, на стенах кремля развило свое шляхетское знамя.

Казалось, не оставалось спасения: с погибелью Москвы погибла и Россия,—тем более, что в эту страшную минуту государство было обезглавлено и шапку Мономаха боярство возлагало уже на главу польского королевича. Но так только казалось; в русском народе бодрствовал тот православный дух и та преданность своим отечественным началам, в которых таилась неодолимая сила сопротивления.

Когда достигла до народа весть о пленении Москвы врагом его веры и народности, он встрепенулся и достаточно было одного голоса простолюдина Косьмы Минина, чтоб поднять на этого врага весь русский Восток: меч спасения был вручен одному из потомков Мономаха, князю Пожарскому, который, приняв этот меч, сокрушил вражью силу и очистил от нее московскую землю. Но этим подвигом спасена была только московская Русь, а не вся русская земля. Для ее спасения требовался еще новый подвиг, новый, более решительный удар врагу.

Тридцать шесть лет спустя, на юго-западе России раздался другой голос, тоже простого земского человека, малороссийского казака Зиновия Хмельницкого, прозванного Богданом, и тот же православный дух русского народа откликнулся на его призыв, собрал всех до единого под его знамя, вручил ему меч спасения, с которым народный вождь одолел врага и возвратил весь юго-запад России под державу отечественного царя. С той поры тяжба России и Польши была решена: на безграничной великой равнине русской земли должно было осуществиться и осуществилось историческое предопределение, — между семи морей этой земли сложилась единая держава, и Польша вошла, наконец, в состав всероссийской Империи.

После второго плена Москвы, после 1812 года, вспомнился первый плен ее в 1612 году, и новый спаситель отечества, Александр Благословенный, воздвигнул памятник древним его спасителям, Минину и Пожарскому. Недавние посягательства на свободу западной Руси и на целость русского государства напомнили о древнем разрешителе этих польских притязаний,—и нынешний блюститель целости и блага России, наш благодатный Александр-Освободитель, положил воздвигнуть памятник Богдану Хмельницкому.

В Высочайше утвержденном проекте этого памятника, южно-русский герой изображен на коне. Взмахом одной руки он высоко возносит свою булаву, а другую руку простирает на восток, к Москве. Под ногами коня лежат разные атрибуты попранной шляхетской Польши. У подножия статуи стоят представители русской народности: великорусс, малорусс, белорусс и червонно-русс, слушая сидящего кобзаря, который поет славу Богдана. Вокруг пьедестала изображены с трех сторон, в барельефах, главные эпизоды этой достопамятной эпохи: Зборовская битва, торжественный въезд Богдана в Киев и Переяславская Рада, на которой совершилось воссоединение малой России с Москвой.

На четвертой стороне надпись: Богдану Хмельницкому единая, неделимая Россия.

На сооружение этого всенародного памятника, по проекту нашего известного художника Микешина, открыта, по Высочайшему соизволению, повсеместная в Империи подписка и, с этой целью, образован, при киевской археографической комиссии, в ведении главного начальника юго-западного края, особый комитет. Комитет этот, для осуществления вверенного ему патриотического дела, долгом считает обратиться не к одним высшим классам русского общества, а ко всему русскому земству и обращается к нему с простыми словами: принесите посильную жертву, подайте на памятник тому, кто положил начало одолению самого непримиримого нашего врага; кто возвратил русскому народу киевскую Святыню; кто спас, может быть, православие на берегах Днепра и положил краеугольный камень нынешнему государственному зданию всея России.

Ваших копеек и грошей будет достаточно, чтоб поставить его изображение в Киеве, во славу пращура городов русских, во имя русского неделимого единства и в назидание прошлому, настоящему и будущему.

Председатель комитета для сбора приношений на памятник Богдану Хмельницкому в Киеве:
М. Юзефович.

NВ. Редакция «Всемирной Иллюстрации», с особенным удовольствием открывая у себя подписку на памятник, будет опубликовывать имена жертвователей.

Всемирная иллюстрация, № 84 (8 августа 1870 г.)