Материалы из журналов "Разведчик" за 1916 год, посвященные армейским порядкам.

Пора отменить

Думается, что почти каждому офицеру становится как-то неловко, когда спокойно идешь по улице и вдруг услышишь яростный топот по панели чьих-то ног. Оказывается, что это идет юнкер или нижний чин (большею частью гвардеец), который приветствует начальника отданием чести, старательно отбивая ногою такт. Публика отчасти с недоумением, отчасти с иронией наблюдают этот бессмысленный лошадиный топот, а офицер, конечно, переживает неприятный момент.

Обычай подобного отдания чести возник сравнительно не так давно и, слава Богу, в большинстве армейских войсковых частей ему не придали никакого значения и им не увлеклись. Мне лично не приходилось обучать нижних чинов этой премудрости, по полагаю, что на это неразумное топтание приходится затратить не один час строевых занятий. И это даже делается в текущий момент, когда дорог каждый час.

Думается, что боевая подготовка молодых офицеров и солдат нисколько не пострадает, если отменить эту, заимствованную у немцев, моду, которая не помогла им сокрушить нас и наших доблестных союзников.

Да кроме того, в больших городах, когда честь приходится отдавать чуть ли не на каждом шагу, «топотанье» по всей вероятности способствует скорейшей порче сапог, что так невыгодно в настоящее время.    

Патрон

Совсем не пора

В № 1362 «Разведчика» г. Патрон высказывает в заметке «Пора отменить» целый ряд соображений в пользу отмены ныне требуемого нашим строевым уставом порядка отдания чести на ходу не только прикладыванием руки к головному убору, но и обязательным соблюдением при этом правил маршировки — твердой и короткой постановки ноги.

В ряду приводимых автором соображений есть и неловкость для самого офицера от такого отдания чести, и недоумение, и ирония публики, и затрата времени на такое обучение и немецкий характер этой моды (?), и наконец — скорая порча сапожных подошв, — словом, есть все, коль нет... необоснованного преувеличения и забывчивости того небрежного и оскорбительного с военной точки зрения «отмахивания» в которое обратилось у нас отдание воинской чести в доманчжурские и манчжурские годы; оно как бы иллюстрировало ту разруху воинского порядка, которая завершилась безобразными сценами 1905 и 1906 годов.

Нет, все, кто иметь честь стоять под знаменами на боевых фронтах, все, кто внутри страны готовит пополнения для боевых частей, все, кто работает среди массы нижних чинов в тылу, все согласятся с тем, что на внедрения строгого чинопочитания, на постоянное соблюдение его именно в самой рельефной, заметной, резко бросающейся каждому постороннему человеку форме должно быть обращаемо самое строгое, самое серьезное внимание, и особенно — во время войны.

Форма, конечно, не есть еще содержание; все мы отлично это знаем. Но форма есть средство заставить человека задуматься и над содержанием; она механически и сравнительно быстро внушает то, что иначе может достигаться часто только путем продолжительного умственного массового развития, путем вневойскового воспитания военного самосознания народных масс. Это уже не под силу сделать в 2 — 4 месяца.

Напрасно автор видит в твердой постановке ноги при отдании чести «бессмысленный лошадиный топот» введенный каким то «обычаем». Нет, это — уставное требование, которое в более крепких строевых частях, безразлично — гвардейских или армейских, получило сразу же полное осуществление, в других же частях — поотстали, и, конечно, — не без вреда для поднятия на должную высоту той воинской выправки, того внешнего воинского достоинства, которые, как показала и нынешняя война, столь же необходимы и на боевых позициях, как и внутри страны, ибо являются внешним и ярким проявлением должных взаимных дисциплинарных отношений между начальниками и подчиненными, при которых только и возможно управление массами в крайне тяжелых условиях современных боев и вне боевых испытаний.

Все участники войны неоднократно вспоминают с благодарностью меры постепенной дисциплинарной, внешней и внутренней, подтянутости, принятые в послеманчжурские годы...

Нет, совсем не пора отменять тот заметный, бросающийся в глаза порядок отдания чести и принятия ея, который установлен нынешним нашим строевым уставом.

Нам военным не приходится чувствовать неловкости от ясного проявления перед всеми существующих в армии твердых дисциплинарных отношений. Это имеет большое военно-воспитательное, а следовательно — и боевое значение. Уже японская кампания напомнила нам о боевом значении муштры, а нынешняя великая война еще более утвердила участников ея в огромном влиянии правильной разумной и твердой муштры на стойкость, смелость и производительность боевой работы войсковых частей.

С. Манин-Вавинский.

Отдание чести ногами
(Маdе in Germanу)

В № 1352 «Разведчика» напечатана небольшая заметка под заглавием «Пора отменить», в которой автор (под псевдонимом «Патрон») восстает против принятого, в некоторых из наших военных округов, приема, по которому нижние чины, при отдаче чести, неистово начинают отбивать такт ногами.

«Публика, отчасти с недоумением, отчасти с иронией, наблюдает этот бессмысленный лошадиный топот, а офицер (невольная жертва подобного к нему внимания) конечно переживает неприятный момент».

Обычай подобного оригинального отдания чести был занесен к нам за несколько лет до настоящей войны из Германии, где небольшие команды, при прохождении мимо начальника, отбивают такт ногами, не сгибая колен.

Этот, сам по себе неестественный прием, имеет, однако, свою идейную подкладку у наших нынешних врагов, как воспоминание о «Потсдамском вахтпараде», которым, более двухсот лет тому назад, был заложен зародыш армии Фридриха Великого, а следовательно и современной Германии.

При пересаживании же его в нашу армию он теряет всякий смысл, а между тем у нас нашлись такие любители «топотания», что они, не довольствовавшись виденным ими до войны в Берлине, превзошли своих учителей, как некогда Петр Великий шведов под Полтавой.

Дело в том, что у наших противников такт, при встрече с начальником, отбивается только целыми командами, идущими посередине улицы под начальством старшего, мы же наставляем даже одиночных нижних чинов, мирно гуляющих по тротуарам, проделывать этот фокус, к удивлению, если не всей Европы, то по крайней мере посторонней публики, как справедливо замечает г. «Патрон».

Подобные неестественные приемы находятся в резком противоречии с традициями нашего Суворова, которые должны были бы быть для нас дороже пережитков Потсдамской старины.

Учиться, хоть у врагов, можно и должно, но между учением и обезьяничанием дистанция огромного размера.

Пора обратить внимание на порядки, при которых, вопреки точно на этот предмет установленным правилам, мы могли дойти до такого абсурда, как до отдачи чести ногами.    

К. Блюмер

Еще по теме