Все советы прапрабабушки о сохранении и укреплении здоровья взяты из старых газет и журналов.

Обращаю Ваше внимание на то, что все предлагаемые советы и рекомендации основаны на взглядах того далекого времени. Прежде, чем принимать их к исполнению, рекомендую хорошенько подумать и посоветоваться со специалистами.

Воспитание девушек

Уже несколько лет, во всей вообще Европе вопрос о воспитании юношей является предметом всестороннего изучения. Вопрос о воспитании девочек не внушал такого интереса, если не считать нескольких работ относительно возмужалости, т. е. физического развития у девушек, помещенных в медицинских журналах и в педагогических статьях обоих полушарий, работ не отличающихся большой широтой и точностью.

Даже американцы, поклонники совместного обучения, гораздо меньше интересуются девочками, чем мальчиками, что доказывается тем, что два огромные тома книги Стэнлей Халл, богатые многочисленными документами касательно подростков мальчиков, о девочках говорят только в одной главе, да и та занимается больше феминистскими вопросами и их ролью в Америке.

Пока роль женщины ограничивалась только семьей, такого рода равнодушное отношение к умственному развитию девочек была еще допустима, достаточно было добрых традиций матерей семьянинок, чтобы дочери их следовали по тому же пути и являлись в свою очередь хорошими семьянинками. Но с тех пор, как женщины начали соперничать с мужчинами на всех путях знания и труда, с тех пор, как общественное мнение стало их в этом поддерживать, когда открылись перед ними двери высших учебных заведений, вопрос об их воспитании играет не меньшую роль чем вопрос воспитания их братьев. Нынешняя молодая девушка, как ее описывают и современные авторы  *) является полной противоположностью своим предшественницам.

*) Очень хороши в этом отношении романы М-м Реваль и тип студентки Гауптманна.

Ее вид, манера себя держать, походка, все это показывает, что она чувствует свои права свободного человека, хорошо сознающего эти права и даже преимущества. Более широкое умственное развитие, приобретенные знания делают из нее интересную собеседницу, и она умственно так же развивается и хорошеет, как и физически.

Становится только немного страшно, чтобы эти умственные занятия не помешали развитию и даже возникновению нормального развития тенденции сделаться хорошей женой и матерью. Подобного рода атрофия этих тенденций иногда не излечивается и в замужестве; напротив создает иногда очень тяжелое положение. Нередко приходится встречать молодых матерей из ученых женщин, которые из привязанности к чисто интеллектуальной жизни, презирают семейные обязанности и противятся даже исполнению функций свойственных их полу. Если влияние семьи и разумное отношение к делу не сумеет вовремя познакомить и привязать девушку к нормальным радостям и заботам семьи, то из нее, под влиянием чисто только интеллектуальным школы и занятий наукой, может выйти профессор, врач, артист, педант, но не женщина!

Мне случалось встречаться с учеными дамами, которые неистово ревнуя своих мужей, в тоже время не интересовались ничем в семье кроме своих книг, а к живым созданиям, требовавшим, как казалось их любви и главного внимания, относились более чем равнодушно.

Конечно, это случается чаще всего с теми особами, каким их возраст в 18 или 20 лет не дал возможности приобрести ничего кроме полузнания, которое, ослабив их инстинктивные и традиционные добродетели, не могло в полной мере развить разумное отношение к делу, ни развить в себе чувство личного достоинства, ни дать истинного понятия о значении жизни во всей ея полноте.

Они не научаются давать верную оценку вещам, смешивают каприз с свободной волей, и часто придают ложное совсем понятие роскоши и материальным условиям жизни. Счастье свое они себе рисуют по образцам описываемым в книгах. И пожалуй, если в такую женщину натурой и вложены чувства привязанности и она выходит замуж—в браке, к которому ее не приготовила ни семья, ни школа, вряд ли она найдет счастье. Ее женственные качества так замаскированы поверхностным знакомством с наукой, что вряд ли она привлечет к себе человека, который ищет в женщине главное: жену и мать своим будущим детям. Такие мужчины, из которых кстати сказать выходят лучшие мужья, инстинктивно избегают женщин с выдающимися и слишком резко обрисовывающимися интеллектуальный и преимуществами. Выходить же замуж за тех тунеядцев, которые рассчитывают жить на труд жены, как на приданное своего рода, стремящихся жить паразитами, уважающая себя женщина не захочет и сама, допустить стать своим главой такое ничтожество не позволит ей ее собственное достоинство.

Остается одно—одиночество. Особенно приходится страдать от этого—сенситивным натурам. Они больше всего стремятся отдаться движению сердца, но они слишком робки, чтобы высказаться, не сумеют показать товар лицом, да и собственное достоинство, которое школа сумеет в них развить во всяком случае, не допустит их ни до чего подобного. И вот, не имея возможности дать развиться своим нормальным склонностям, их семейные тенденции часто принимают другие формы, и они удовлетворяют свои стремления к семейственности устройством какого-нибудь предприятия или дела, в которое могут вылить неиспользованное чувство преданности и самоотвержения, владеющие их сердцем. Какова бы не была цель —главное в том, чтобы было для кого работать, кому служить, кого защищать!

Иногда эта потребность любви и самопожертвования принимает форму особой дружбы, похожей на влюбленность, обращенной на особу одного с собой пола, и все богатство внутреннего содержания изливается туда, вместо того чтобы излиться в более нормальное и полезное чувство.

Но этим мы вовсе не хотим сказать, что воспитание девушек оказалось ошибкой. Напротив, никто больше нас не готов его защищать. В нынешнее время, между развитыми людьми, не найдется охотников до прежних кисейных барышень, очаровательных белых гусынь старых времен. Ведь белый цвет, цвет невинности, не исключительная привилегия их, напротив, развитой мужчина, раздумывая о качествах будущей спутницы жизни, уверен, что ее природные качества ничего не потеряют, если станут разумными, а не инстинктивными, более сознательными, и что она будет разумнее видеть их цели и средства, от которых зависит их развитие.

У нас еще мало умеют ценить разумное воспитание и серьезное образование женщин; до сих пор такие женщины являются исключением в общей массе, а всякая  исключительность пугает толпу. Она особенно подозрительна в женщине, потому что мы привыкли встречать в них больше родовой, чем индивидуальный характер.

Но я думаю, что внеся некоторые поправки в воспитание женщины, мы достигли бы лучших результатов. Следовало бы, чтобы воспитание девушки основывалось на знании психологических свойств их натуры и на знакомстве с тем, чего потребуют от нее условия ее будущей жизни. Тогда быть может исчезнет искушение готовить из всех их профессоров, и отдадут должное значение ее роли как матери и хозяйки и уделят часть внимания развитию этих ее наклонностей. Конечно, все это при условии не оставлять без развития и других сторон ее интеллектуальных знаний и не оставляя заботы о научной программе их воспитании. Но успех будет достигнут только тогда, когда воспитание будет основываться на психо-физиологии учениц и не будут упускать из вида того природного назначения, какое им присуще. Этим сложным вопросом мы и займемся в дальнейшем.

Если вы сравните портрет молодой девушки 18 лет с ее портретом, когда ей было 12 лет, вы не заметите большой разницы в этих портретах, исключая некоторых мелочей касающихся больше роста. Портреты же мальчика в таком возрасте резко отличается от портрета юноши. Трудно даже иногда узнать, что это одно и тоже лицо. Челюсть расширяется, нос удлинняется, появляется пушек на щеках и губах, и эти резкие изменения являются как бы символом тех глубоких изменений, какие произошли и в его уме и в организме.

Но из этого нельзя выводить заключения, что девушка в минуты своего формирования не испытывает никаких метаморфоз, обращающих гусеницу в блестящую бабочку. Напротив. Если много девушек развиваются правильным и постепенным образом, есть среди них и другие, и их не мало. У некоторых этот психо-физиологический период производит такой глубокий переворот, что они на всю жизнь теряют должное равновесие. А, как верно замечает г-жа Молль Вейс, в своей книге о матерях будущего: «Восстановление этого равновесия, самая важная вещь».

По правде сказать, нормальные девушки, которых не ставит в исключительные условия ни их среда, ни их физическое здоровье, справляются с этим переворотом довольно легко, к 16 годам равновесие вполне восстанавливается, и темперамент, и характер утверждаются на твердых основах нормально развитого субъекта. Школа стремится только к воспитанию, то есть к идеологическому формированию ума и понятий; и даже в этом не видит важности того, чтобы приобретаемые знания и развитие были в тесной связи с потребностями, связанными с развитием возраста и пола, или с законами управляющими этим развитием. Мальчики в этом случае в лучшем положении. Их умственное развитие происходит медленнее, и им легче отвыкать от привычек и понятий детства, да и в школьных программах они чаще встречаются с интересующими их с детства проблемами.

Надо заметить, что это встречается у девочек почти как исключение. Особого предрасположения к той или другой отрасли науки у них в это время не встречается. Мы видим там, где воспитание обоих полов совместное, что девочки между 15 и 18 годами часто берут верх над своими школьными товарищами, но часто это и происходит именно потому, что у них нет никаких предрасположений к какой-нибудь отдельной отрасли науки, и они добросовестно, с полной умственной послушностью делают все, что им говорят и основательно изучают то, что им указывают учителя. Глубокого увлечения каким-нибудь данным предметом у них в большинстве случаев нет, и ничто не отвлекает их внимания от выполнения школьной программы.

Органические перемены, сопровождающие возмужалость могут даже в течение двух, трех лет вызвать такую неустойчивость чувств, которая резко отличит развитие в этом периоде девочки от юноши и мальчика. Как бы не был поглощен последний деятельной жизнью в период его возмужалости, он куда меньше подвергается изменениям и превратностям, чем его сестры, конечно в том, что касается области чувствительности. В девушке в этот период пробуждается столько новых ощущений, ее поражают, пугают и даже часто просто стыдят—те перемены, которые она в себе замечает, они возбуждают в ней часто особо жгучее любопытство и настолько заполняют ее все эти разнородные и иногда противоречивые ощущения, что ни для чего другого не остается места и на время все заволакивается туманом в ее глазах, и она ничем больше не интересуется.

Чтобы не думали интеллектуальные воспитатели, анализ этого, хотя и временного состояния, представляет собой весьма сложный и любопытный интерес в педагогическом смысле и должен привлечь внимание всякого разумного педагога. Слишком часто забывают, что тоже самое относится к нашей чувствительности, как и к нашему развитию. Если первая без воспитания не может подняться до научной мысли, хотя таит в себе возможность ее проявления, так вторая, то есть развитие, интеллигенция, не может тоже выявить чувства чисто гуманного свойства, без подходящего воспитания, хотя они и находятся в ней в зародыше. Эмоция— это упражнение чувства. Строгим подбором зарождающихся эмоций, их практическим применением, освещающими ее идеями можно внедрить в уме и мыслях чувства чести, деликатности, целомудрия, любви к семье и детям и семейной жизни предпочтительно перед всяким внешними соблазнами и придать мыслям разумный и не шаблонный характер, то есть высшую степень совершенства. которую они могут достигнуть.

По причине их субъективности, душевные движения труднее поддаются анализу, чем умственные или даже волевые акты. Какое-нибудь качество, принимаемое за сильнейшее в характере субъекта, может играть самую ничтожную роль в множестве случаев. Это особенно часто подтверждается, когда каприз и неустойчивость являются главной чертой умственной жизни, как это часто бывает у девочек в период их формирования.

Прежде чем касаться изложения душевных колебаний присущих этому периоду, укажем на некоторые признаки указывающие на наступление этого кризиса. Самыми явными являются: раздражительность характера и углубление в свои внутренние мысли. Эти признаки развиваются главным образом в период между 14 и 16 годами, но они становятся уже заметными и в 12, и в 13 лет. С одной стороны необыкновенная шумливость и неистовство, беспричинные слезы, и дерзкие ответы, склонность поднимать все на смех, непонимание мотивов, коими руководятся старшие, с нездоровым любопытством относительно их, все это придает этому возрасту изменчивый и капризный характер, чуждый дисциплины, и вполне заслуживающий свое прозвище «неблагодарного возраста».

Самые строгие приказания не производят никакого впечатления, потому что в девочке происходить глухое и темное брожение, она прислушивается только к себе, и точно удаляется от всех. Ее слова часто передают только ее поверхностные чувства, она глубоко скрывает свое внутренне я, и поэтому нельзя вполне доверять ее самым искренним признаниям.

Как раз в этот момент у девочки зарождается страсть довериться дневнику, или самой любимой и близкой подруге. Из четырех дневников, бывших в моих руках, два велись девочками 13 лет, один 14 и один 15. Самой большой их заботой проявляется страх, чтобы дневник не попал в руки родителей или учительнице.

Это конечно очень грустно, было бы неоцененно выгодно овладеть в это время доверием девочки, тем более что необъяснимые для нее смутные ощущения, невольно привлекают на себя ее внимание, и как было бы полезно для ее физического и нравственного здоровья получить в это время разумное объяснение и совет, с которым бы можно было совместить и постепенное знакомство девушки с теми функциями, какие придется в дальнейшем исполнять ее юному организму.

В это время все внутренние ощущения принимают более интенсивный характер. Например, возьмем внезапные приливы крови, вызывающие густой румянец, при чем чувствуется, что-то неприятное на сердце и начинает проявляться какое-то смутное раздражение, причины которому нельзя приискать. При этом иногда появляются боли в пояснице и в подвздошной области. Иногда появляются желудочные боли, или тяжесть, отвращение от некоторых сортов пищи, а иногда и полное отвращение ко всякой пище. Очень часто эти явления бывают настолько непродолжительны, что не успевают обратить внимания на их появление, так скоро они проходят. Но матери и воспитательницы должны за ними следить с большим вниманием, так как они часто являются предшественниками более серьезных расстройств в организме, которые должны быть наблюдаемы даже врачом.

Надо заметить, что большая часть душевных эмоций, волнующих только что сформировавшуюся девушку, обязаны сбоим появлением тому условному понятию, которое заставляет многих родителей усиленно замалчивать все, что касается воспитания в половом смысле. Иначе поступить считается оскорблением нравственности.

Особенно сильна тенденция у матерей смотреть на своих 14, и даже 13-летних дочерей, как на девочек, любопытство которых они прежде удовлетворяли поэтическими и пустыми сказками! Мамаши считают, что, как малейшее прикосновение к крылу бабочки, сметает с него нежную пыльцу, так и до души девушки не следует касаться ничем грубым, чтобы не оскорбить ее целомудрия.

Но д-р Тулуз весьма основательно замечает:    

«что дети и девушки многого не должны бы знать, но это не мешает им это знать все-таки. Так не лучше ли им сразу давать верные и научные объяснения, чем давать возможность удовлетворять свое любопытство у товарищей, которые ничего путно не сумеют даже им растолковать».

Такое полузнание дает пищу воображению и может внушить совсем нежелательные страхи и опасения. Полное же незнание еще опаснее. Если бы его и удалось сохранить, то внезапные, неожиданные симптомы, могли бы вызвать весьма нежелательный испуг, часто являющийся причиной неврозов, что нам подтверждают многочисленные наблюдения врачей. 

Иногда девушки, не имеющие привычки делиться всем с матерью, навеки губят свое здоровье, желая избавиться от постыдного для них, благодаря их невежеству, явления, стараясь остановить например появившиеся менструации холодными компрессами, и другими неподходящими и вредными в эту минуту средствами.

Несмотря на возмужалость и полное сформирование, молодая девушка во многом остается еще ребенком. Это противоречие с полученным уже известным развитием ума, приобретенным благодаря научным занятиям, и придает часто тот загадочный характер, который так заинтересовывает наблюдательный ум в молодой особе. Ни взрослая, ни ребенок она поражает неожиданными переходами от беззаботности своих 12 лет, к тревоге, смутно испытываемой в ожидании чего-то нового, которое поджидает ее в близком будущем. Мы сказали, что она ни ребенок, ни женщина, лучше будет сказать, что она и то и другое вместе. Вечно готовая смеяться и насмехаться, она смотрит на жизнь как на занимательную комедию, не углубляясь и не сознавая внутренней глубины той комедии или драмы жизни, которая развертывается перед ней.

Это предрасположение к шумной веселости, слишком экспансивной, может продлиться и очень долго, если разумное руководительство не поможет этой, вновь народившейся, новой душе определиться и организоваться с некоторой устойчивостью. Но с 14 до 16 лет наступает перемена у самых бесшабашных хохотуний. Они начинают подозревать ту внутреннюю жизнь, какая кроется под внешней беззаботностью и изяществом. Они начинают задумываться над тем, что ждет их в будущем, начинают тревожиться на счет того, какое они производят впечатление? можно ли их принять за взрослых?

У некоторых,склонных к мечтательности и излишне чувствительных, эта тревога может перейти даже в меланхолию. По анкете произведенной в Америке, мы узнаем, что в этот период, до семидесяти процентов молодых девушек, настроены весьма мрачно. Причины этому весьма разнообразны. Одни тоскуют по разлуке с домом, другие боятся ответственности и необходимости принимать известные решения, у других виной является слабое здоровье, слишком сухое преподавание сухой науки, особенно математики, и даже сожаление о детских годах и их беззаботности. На большую часть тоскливо действует климат, дурная погода, усталость, плохой сон, скука, разочарования и т. д.

Все это является вследствие той неуравновешенности, связанной с периодом возмужалости, когда в самой девушке еще мало сил сопротивления против мелких случайностей жизни. К счастью подобное состояние не бывает продолжительным. Многие девушки нам признавались, что они находили некоторую прелесть в таком подавленном состоянии, а когда оно делалось слишком тяжелым, они инстинктивно старались от него отделаться, отправляясь в гости или на прогулку или нечто подобное.

Эта смесь различных настроений, придают характеру подростка ту неустойчивость и нерешительность, которую они испытывают, не зная на чем им остановиться и к чему стремиться. Очень интересно бы по подробнее рассмотреть это нравственное состояние и поглубже его анализировать, но размеры этой статьи не позволяют нам углубляться в подобный анализ. Довольно будет, что мы укажем, избрав для этого характер—тип, на интересующую нас смесь ребячества и зрелости присущей этому периоду.

После этюдов Рибо о «Психологии чувства» мы знаем, что любовь является психо - физиологическим состоянием, конечно весьма сложным и в котором преобладает, среди других элементов, нежная эмоция, половое увлечение, стремление к материнству чисто инстинктивное и так дальше.

Но все эти инстинкты проявляются не одновременно. Раньше всего, раньше всякого полового стремления, просыпается в молодой девушке потребность в нежности; они на время влюбляются в учительниц, воспитательниц, подруг и т. д. не обращая внимания на юношей, разве только как на хороших товарищей в играх. В подтверждение этого имеются много документов. Я буду заимствовать из них (писем, дневников) только самые живые и интересные детали.

Надо заметить, что такого рода дружба—влюбленность, почти всегда вполне безупречна и иногда даже очень полезна, возбуждая к хорошим подвигам и поступкам.

«Мы всегда близко держимся одна другой—пишет одна девочка лет 14, по поводу одного сочинения, за которое она получила одинаковый с любимой подругой, балл хотя никогда друг и друга не списываем, нам кажется, Бог бы нас наказал за это, и справедливость этого не позволяет».

«Что же,-пишет смиренно 15-тилетняя девочка - если она больше не хочет считать меня другом, я должна покориться, но я навсегда сохраню к ней хорошее чувство, и буду благодарна за те качества, которые она заставила меня приобрести. Я была хуже до нашей дружбы. И хотя конечно я и теперь далека от совершенства, но чувствую, что избавилась от многих пороков, только благодаря ее дружбе».

Третья пишет в своем дневнике, по поводу своего увлечения начальницей школы, где она училась и перечисляя все то нравственное благо, какое ей дало сближение с ней, в конце концов прибавляет:— «Быть может, ей суждено спасти мою душу».

(Продолжение будет)

Еще по теме