Декларации прав солдата. Печальные результаты - 23 Сентября 2017 - Дневник

Печальные результаты влияния декларации прав солдата, объявленной А. Ф. Керенским 13 мая, начинают служить предметом судебного разбирательства. В Киеве слушается дело 78 солдат большевиков гвардейского Гренадерского полка во главе с штабс - капитаном Дзевалтовским. Это характерное дело явилось прямым следствием вышеназванного закона.

Как известно, второй пункт декларации гласит:

„Каждый военнослужащий имеет право быть членом любой политической, национальной, экономической или профессиональной организации, общества или союза".

А содержание третьего пункта выражено следующими словами:

„каждый военнослужащий во внеслужебное время имеет право свободно и открыто высказывать и исповедовать устно, письменно или печатно свои политические, религиозные, социальные и прочие взгляды".

Говоря о праве солдата быть членом любого политического сообщества, составители декларации, конечно, знали о существовании партии большевиков, отрицающей войну вообще, и с немцами—в особенности.

Точно также, разрешая военнослужащим исповедовать свои политические и другие взгляды, законодатели не сделали каких-либо исключений и, кроме того, неопределенным словом „прочие", несомненно, дали повод свободно высказывать и стратегические убеждения. Правда, пункт восемнадцатый декларации относит отдачу распоряжений, касающихся боевой деятельности и боевой подготовки полков, их обучения, специальных работ, ннспекторской и хозяйственной частей к обязанностям начальников, не указывая каких. Ведь начальников в армия очень много. Этот институт состоит не только из офицеров. Среди начальников есть и солдаты. Вслед за этим декларация замечает:

„право же внутреннего самоуправления и наложения наказаний принадлежит выборным войсковым организациям, комитетам и судам".

Составители акта, по-видимому, не заметили противоречия. Ведь инспекторская и хозяйственная части и составляют собою именно ту область внутреннего управления, которая предоставлена теперь солдатам.

Все эти отступления от общепризнанных и проверенных долголетним опытом принципов организации вооруженной силы, а также недомолвки и противоречия привели нашу армию к тому, чего и следовало ожидать.

Один из печальных результатов рассматривается теперь киевским судом. Но это, конечно, лишь первое звено длинной цепи процессов, если только они будут возбуждены.

Из опубликованного обвинительного акта видно, что гвардейский Гренадерский полк 18 июня отказался наступать, а через четыре дня самовольно ушел в тыл.

Виновником этого назван председатель полкового комитета штабс-капитан Дзевалтовский, обстоятельно познакомивший солдат с программой партии большевиков и приобревший себе многочисленных сторонников.

В середине мая он, возвратившись с армейского съезда 11 армии, объявил солдатам, что воевать больше не надо, что мира можно добиться без пролития крови и что война нужна только буржуазии и капиталистам. Затем он стал издавать в полку газету, в которой проводил общеизвестные, крайне вредные для войск, идеи. На митинге 14 июня была принята его резолюция о полном недоверии Временному Правительству и отказе от наступательных действий.

Когда же через два дня военный министр А. Ф. Керенский пригласил членов полковых и ротных комитетов к себе в Тарпополь, то Дзевалтовский собрал заседание, на котором было постановлено в Тарнополь не являться, и указано, что „сам министр может приехать в полк". Он и приехал. Но когда обратился с речью к солдатам, то Дзевалтовский прервал его и заявил, что содержание речей военного министра известно уже из газет и что убеждать солдата бесполезно. Затем Дзевалтовский передал Керенскому резолюцию о недоверии солдат Временному Правительству и предложил министру сложить полномочия.

Каждый военный не может не признать, что такая дерзость требовала немедленного ареста нахала и надлежащего возмездия. Но Дзевалтовский был оставлен на свободе и 22 июня увел полк с боевой линии в тыл.

Теперь возникает вопрос, кто же виноват в этом печальном происшествии,—декларация прав и высшее начальство, или солдаты и офицер, участвовавший до тех пор во многих боях, дважды контуженный и награжденный орденом Св. Анны 3-й степени с мечами?

Мы чрезвычайно далеки от какой бы то ни было защиты большевиков. Но не можем отказаться от беспристрастия в своих суждениях. Ведь 78 солдат, преданных теперь суду вместе с Дзеволтовским, примкнули к этой политической партии в силу разрешения, дарованного им декларацией прав. А в тыл они ушли по приказу своего начальника, командира роты. Их пример заразил других, и стратегическая операция была сорвана.

Свидетели уже показали, что Дзевалтовскому верили не только солдаты его роты, но и всего полка, и что агитация беспрепятственно велась им в течение двух месяцев.

А что же в это время делало высшее начальство? И почему сам министр после дерзости Дзевалтовского нашел возможным оставить его безнаказанным и тем санкционировал проступок и дал сбившемуся с толку офицеру возможность выполнить свое намерение.
Нет, говоря по совести, вина в стратегической галицкой неудаче середины июня лежит не только на тех, которые теперь сели на скамью подсудимых.

Виновны здесь очень многие лица, доведшие своими реформами нашу армию до такого развала.

Казалось бы, пора прекратить опасные опыты. Понесенные нами поражения категорически требуют этого.

Но на деле мы видим иное. На днях вновь узаконено в армии пагубное двоевластие, а декларация прав все еще не пересмотрена, не дополнена перечнем обязанностей солдат и продолжает быть той отрицательной силой, которая теперь особенно страшна вследствие оживляющейся энергии врага.

В свое время мы предсказали печальные результаты, могущие получиться от реформ, построенных на основаниях, чуждых военному делу. Теперь они— налицо, а в будущем, благодаря отсутствию закона, наделяющего полководца полнотой власти, мы предвидим не менее серьезные осложнения.

"Московские Ведомости", № 196, 6 (19) сент. 1917 г.

ГЕЛЬСИНГФОРС, 3 сентября. Получена следующая телеграмма Верховного Главнокомандующего А. Ф. Керенского:

«Всем, срочно.Требую немедленного прекращения отвратительных насилий, чинимых позабывшими свой долг и совесть командами, прикрывающими свои преступления спасением родины и свободы, а в действительности вносящими полный развал в боевую готовность флота перед лицом врага и поэтому являющимися изменниками родины.

Позорные контрреволюционные действия убийц и насильников лягут несмываемым пятном на все команды Балтийского флота. Жду немедленных донесений о полном восстановлении порядка.

Верховный Главнокомандующий А. Керенский.

События в Выборге

По поводу печального события в Выборге, выразившегося в убийстве солдатами почти всего штаба 42 корпуса, в официальных кругах передают, что тягостное впечатление от этого случая усиливается тем обстоятельством, что начальник штаба этого корпуса тотчас же по получении сведений о выступлении генерала Корнилова телеграфно заверил Временное Правительство от своего имени и от имени штаба в полной готовности его всячески поддерживать.

Выборгская трагедия

(Письмо солдата)

Уважаемый товарищ редактор!

Сообщаю вам, как очевидец, подробности происшествия в Выборге 20 августа.

У нас, в гор. Выборге где произошла революция в первые дни без капли крови, где не было ни споров, ни скандала, где мирным путем была сломлена монархия, теперь все пошло обратным путем: на Абосском мосту полилась кровь и обагрила волны залива.

Боже мой, какая картина! Не могу описать, что я в тот день пережил. На моих глазах произошел ужас, от которого даже страшно становится и сильно болит сердце. По постановлению 42 армейского и выборгского гарнизонного комитетов были арестованы 3 генерала и 1 полковник. Они были помещены на главной гауптвахте, около моста. Скопившаяся там небольшая партия солдат стала разрастаться.

Сначала солдаты вели споры, но потом потребовали, чтобы арестованных выдали им на руки, как изменников свободы и родины. Комитетом были приняты меры, чтобы не было расправы; приезжали делегаты на автомобилях и уговаривали и упрашивали товарищей-солдат, но последние не слышали мольбы делегатов и забыли даже то, что они доверились членах совета.

Вдруг толпа колыхнулась и ворвалась в помещение гауптвахты. Арестованных вытаскивают и выволакивают одного за другим, бьют по лицу, по голове и, во что придется, кулаками, ногами и прикладами. Они все просили помилования, но от товарищей этого не было. Жалко было смотреть, как Васильева генерала тащили волоком по мостовой: он был весь в крови и ничего не просил, только крестился. Тащили я несли их на мост, где бросили в воду. А потом началась буря и даже сведение личных счетов.

Всего пострадало около 12 человек, из них-более невинных, за которых, товарищи, нам совестно. Мы теперь запятнали себя несмываемым пятном. Я создаю, что хотели подавить приспешников Корнилова и ослабить их, но так ничего никогда не сделаешь.

Это — позор и срам для нас.

Артил. выборг. креп. И. Моралов.

Еще по теме